Ромео с большой дороги
Шрифт:
– Ваша девушка нахалка! – окрысилась толстуха.
– Я с ней даже не знаком, – пояснил парень.
– Чего тогда защищаешь?
– Неохота твой лай слушать.
– Хам!
– Дура!
– Милицию позову, – пригрозила баба, – тебя в обезьянник посадят.
– За что? – возмутился качок.
– Нельзя людям грубить.
– Она первая начала.
– Перестаньте, – примирительно вмешался в «беседу» муж толстухи. – Кстати, а чего это девчонка не выныривает? Уж минуты три прошло!
Полная тетка на секунду замолчала,
– Утопла! Ой! Захлебнулась!
Поднялась суматоха. Тело Ксюши подняли через два часа и сразу отправили в морг. Врач, делавший вскрытие, сказал:
– К сожалению, обычное дело. День жаркий, вода ледяная, Волкова не вошла в реку постепенно, а рухнула сразу, от резкого перепада температур сосуды не выдержали, упало давление, бедняжка потеряла сознание, нахлебалась воды и пошла ко дну. Не зря мы предупреждаем: соблюдайте осторожность, не кидайтесь с разбега в водоем, не прыгайте в незнакомых местах с высокого берега, можно не только шею о камни сломать, но и вот так нелепо жизни лишиться.
Глава 11
Через год после кончины старшей дочери умерла Анна.
– Она так переживала из-за Ксюши, – грустно говорила Рита. – Не ела, не пила, только плакала! Алешка даже хотел ее к психиатру отвести, да не успел – пятнадцатого мая мамулечки не стало. Знаешь, мне вообще-то показалось, что ей вроде стало лучше. Мы в тот день на кладбище съездили, цветы положили папе и Ксюхе. Солнышко светило, вот только комары мешали…
Анну один довольно сильно укусил, прямо в шею. Она даже вскрикнула, потом попросила дочку: «Глянь, что там у меня сбоку, под правым ухом».
Рита поднялась на цыпочки и успокоила маму:
– Ерунда, комар тяпнул, след от укуса остался.
– Больно очень, – поморщилась Анна.
Дочь сорвала листок подорожника и предложила:
– Приложи к ранке, живо пройдет.
– Не надо, – отчего-то испугалась Анна, но Рита, преодолев сопротивление мамы, поплевала на растение и наклеила его на укус.
Дома Анна выбросила подорожник в мусорное ведро и пошла в ванную. И там ей стало плохо, женщина еле-еле сумела кликнуть дочь. Рита вызвала «Скорую», но на сей раз врачи приехали поздно – Волкова успела скончаться. Последние ее слова, обращенные к дочери, прозвучали укором:
– Никогда ничего не приноси с погоста домой, даже травинку, – прошептала мама. – Плохая примета, к смерти!
От всех переживаний Рита угодила в больницу. Врачи так и не сумели установить правильный диагноз. Девушка потеряла аппетит, вид любой еды вызывал тошноту и жар.
– Шок, – говорили одни специалисты.
– Депрессия, – спорили с ними другие.
– Вяло текущая шизофрения, – настаивали третьи.
– Онкология, – безапелляционно заявляли четвертые.
К единому мнению так и не пришли, чем и от чего лечить Риту, было непонятно. Ей просто ставили капельницы, поддерживали силы вливаниями.
Вот в отношении причины смерти
– Ваша мама нервничала в последнее время? – поинтересовался медик у Алексея.
– Да, – хмуро ответил юноша, – у нас в семье череда смертей. Сначала папа умер, а год тому назад утонула моя старшая сестра. Маме стало плохо на ее могиле.
– Тогда понятно, – кивнул врач.
– И Ритка заболела, – испуганно добавил Алексей. – Вообще чума! Может, нас сглазили?
– Не верьте в чепуху, – резко ответил эскулап, – и всегда надейтесь на лучшее. Сестра должна поправиться.
Рита и в самом деле начала выкарабкиваться. Она перестала плакать и снова начала есть, но к несчастной девушке буквально прилипала всякая зараза. За последующий после смерти мамы год бедняжка четыре раза оказывалась в клинике: сначала с язвой желудка, затем с приступом холецистита, потом с обострением колита, а в конце апреля Рита получила воспаление легких и вновь загремела в больницу. Алеша пришел навещать сестру и вдруг предложил:
– Давай ремонт сделаем, а? Говорят, если квартиру обновить, из нее чернота уходит.
– Подумаем, – нехотя поддержала разговор Рита. Ей совершенно не хотелось разводить в доме грязь, да и лишних денег не имелось.
Леша начал с жаром уговаривать сестру. Рита поняла, что брат от нее не отвяжется, и согласилась.
– Хорошо, вот выйду отсюда, и займемся.
– Тогда я завтра же на рынок поеду, за обоями, – обрадовался Алексей.
– Стой! – попыталась она охладить энтузиазм брата.
Но парень уже выскочил в коридор, чуть не сбив с ног няньку Феню, которая как раз входила в палату.
– Тише, оглашенный! – завозмущалась старуха. – Куда он полетел?
– На рынок, наверное, – улыбнулась Рита, – хочет ремонт сделать.
– Зачем? – насторожилась Феня.
– Надеется сглаз прогнать, – ответила девушка, – никаких уговоров не слушает.
Феня опустилась на кровать.
– Не поможет, – выдохнула нянька. – Проклятие работает!
– Немедленно прекрати, – вздрогнула Рита, – сейчас врача позову, пожалуюсь, тебя выгонят. Мне и так плохо, нечего масла в огонь подливать.
– Лучше совсем жилье сменить, – ляпнула нянька, – на этой квартире порча.
– Уходи.
– Нет, точно, я знаю! Ее Алевтина навела.
– Кто? – приподнялась в подушках Рита.
– Кулькина.
– Знакомая фамилия.
– Еще бы! – всплеснула руками Феня. – Вдова напарника Петра, Федора Кулькина. Ну того, которого при налете убили. Аня, святая душа, с ней потом дружить пыталась, а та к знахарке обратилась и черную порчу навела.
– Иди домой, – велела Рита старухе, – у меня от твоей болтовни температура вверх поползла. Несешь всякую дурь! Что, еще одно проклятие на нас? И Ковалева, и Алевтины? Придумай чего получше!