Ромео
Шрифт:
Когда Эмма протянула ей руку, Сара даже не шелохнулась. Эмма схватила ее ладонь, пожала, ободряюще улыбнулась.
— Я до самой последней минуты сомневалась в том, что вы придете.
Сара выдавила из себя улыбку. Это далось ей нелегко.
Вагнер чуть отступил назад, поприветствовав Сару легким кивком головы и окинув далеко не мимолетным взглядом. Сара знала, что выглядит не лучшим образом. Вот уже несколько дней она питалась кое-как. Сбросила фунтов пять, не меньше. Под глазами набрякли мешки. Наряд ее тоже нельзя было назвать изысканным. Серые хлопчатобумажные
— Я только захвачу свою почту, и можно будет пройти ко мне в офис, — с теплотой в голосе произнесла Эмма.
Сара нахмурилась. Разве им не пора в студию? Ведь запись через полчаса.
Эмма словно читала ее мысли.
— У нас есть в запасе несколько минут, — сказала она.
— Послушайте, Эмма… так будет съемка или нет? — Сара различила нотки паники в собственном голосе. Ты сможешь, Сара. Ты должна.
— Я отдала ему свою записку, — тихо сказала Эмма, кивнув на Вагнера. — И рассказала о вашей, Сара. И о медальоне тоже.
Медальон. Сара так нервничала, готовясь к передаче, что напрочь забыла об этой чертовой побрякушке.
— Не знаю, как вы, — сказала Эмма, — но я себе места не находила все это время.
— Мне от этого не легче, — ответила Сара. А она-то прониклась к Эмме, даже подумала по глупости, что ей можно доверять.
— Я сделала это для вас, Сара. Потому что очень за вас тревожусь. Я не хочу, чтобы вы стали следующей жертвой этого негодяя.
Вагнер решился наконец заговорить.
— Давайте пройдем в офис Эммы и там все обсудим. — Голос его был холодным и раздраженным.
Сара испуганно покосилась на него.
— В офисе Эммы? А может, вы предпочли бы в полиции?
— Майк не враг вам, Сара, — вступилась за детектива Эмма.
— Я лишь хотел сказать, что лучше поговорить у Эммы, чем здесь, в вестибюле, — с легкой улыбкой произнес Вагнер.
Сара несколько смягчилась, вспомнив о том, как он помог ей в субботу утром, когда вместе с ней отправился выбирать одежду для Мелани.
Секретарь открыла им служебный вход. Эмма провела гостей в свой офис, расположенный в конце коридора. На стенах здесь были развешаны сертификаты многочисленных наград, присужденных программе «Опасная грань», и несколько довольно неплохих эскизов Матисса. Огромных размеров стол — сочетание латуни и стекла — был завален бумагами, книгами, журналами, компьютерными дисками, среди которых примостился и сам компьютер.
— Я люблю работать в беспорядке, — заявила Эмма беспечным тоном, совсем ей не свойственным.
«Она чувствует свою вину, — подумала Сара. — Еще бы. Она предала меня».
— Давайте присядем, — предложил Вагнер.
Эмма повиновалась, грациозно опустившись в серовато-зеленое кресло напротив стола. Рядом стояло еще одно кресло, а у стены — огромный ярко-зеленый диван.
Сара, оставшись стоять, без преамбулы обрушилась на Вагнера.
— Что именно она вам рассказала?
Вагнер
— Эмма сказала, что вы получили какое-то послание от Ромео. И еще некую безделушку.
Сара покосилась на него.
— Письмо было без подписи. А медальон… да мало ли кто мог подкинуть его ко мне в машину.
— Так, значит, вы думаете, что это был не Ромео? — спросил он.
— А вы думаете, он? — с вызовом парировала Сара.
— Эмма говорит, вы выбросили записку.
— Да, порвала и бросила в помойное ведро.
— Зачем? — вскочив с дивана, закричал Вагнер. — Вы должны были понимать, что уничтожаете вещественную улику. Черт возьми, Сара! Ну почему вы совершили такую глупость?
— К чему так горячиться, Майк? — вмешалась Эмма. — Сара была сама не своя. Сколько ей пришлось пережить. Не дави на нее.
Вагнер стоял так близко к Саре, что она невольно вдыхала лимонный аромат его лосьона и запах сигаретного дыма, которым были пропитаны его дыхание и одежда. Она отступила на шаг — но не потому, что ей был неприятен запах. От Вагнера исходила какая-то невероятная энергия, и ей стало не по себе.
— Согласна, это было глупо с моей стороны. Но я в тот момент не думала, если хотите. Я просто… действовала, — огрызнулась она, вперив взгляд в ровный белый потолок, словно там могла почерпнуть некое объяснение своему поступку.
— О’кей, Сара. — Вагнер отвернулся, но голос его смягчился. — Я понимаю.
— Черт побери. — Плевать ей было на его понимание.
— А что с медальоном? Его вы, надеюсь, не выбросили?
— Нет.
Вагнер улыбнулся.
— Умница.
— Тоже мне, отец родной, — сердито отрезала она.
Эмма поднялась со своего места и подошла к Саре.
— Все это ужасно, — сочувственно произнесла она, обнимая ее. — Но это еще не конец. Вы же понимаете, Сара. Развязка наступит только тогда, когда они поймают этого негодяя.
«Это никогда не кончится», — в отчаянии подумала Сара. Ей бы только не сорваться. Ярость глушила разум. Как совладать с ней?
— А больше не было никаких анонимных писем или подарков? — Вагнер уже не казался столь официальным. В его голосе сквозили нотки симпатии.
— Нет. Потому-то я и подумала… я все проанализировала… он ведь не делал этого раньше? Не посылал записок сестрам других женщин? Или у них не было сестер? А подруги? Или, может…
Эмма подвела Сару к креслу. Та послушно села. Эмма примостилась на подлокотнике, взяла дрожащую руку Сары в свою. Сара испытала чувство благодарности к этой женщине. Присутствие Эммы и ее поддержка в какой-то мере успокаивали ее, избавляли от ощущения одиночества. На мгновение она представила, что это Мелани держит ее за руку. Мелани оберегает ее. И это из уст Мелани слышит она нежные и проникновенные слова, не имеющие ничего общего с той психиатрической галиматьей, которой ее пичкала сестра.