Ромейский Квест

Соколов Лев Александрович

– Что?!
– Испуганно зарычал Окассий, отступая, скребя спиной по стене - Бесовская тварюга!

– ...Или вот этого - тощего оглоблю с постной рожей?

– Демонское семя!!!
– Взвизгнул Парфений.

Федор почувствовал, как его испуг и смущение окончательно потонули в гневе.

– Ты меня с кем-то спутал, меч! Я не язычник! Я не приношу человеческих жертв!

– Разве ты не воин?
– Удивился меч.
– Разве не убивал?

– В бою. Врагов.
–

Выплюнул Федор.
– Я не продаю товарищей! Меня послали взять тебя. Если б я знал, каков ты окажешься, - отказался бы, даже сложив голову на плахе!

По пещере зашелестело, будто бы запорхали крылья сотен летучих мышей. И Федор сообразил, что это... смех?

– Добро, - прошипел меч.
– Хорошо сказано. Прости за нелепую шутку. Я тоже бью людей только в бою. Странно, что ты поверил, будто Меч Овна скажет о человеческой жертве всерьез. Ведь мы в храме Митры, который - друг всем. Здесь не бывает настоящих человеческих жертв. За то мне и нравится вера в камнерожденного, и его наивные последователи... Но в сторону шутки. Я правда голоден. Раз ты пришел за мной, - ты знаешь правила. Ты привел для меня быка, или на худой конец - хотя бы овцу?

– Эхм...

Федор хотел уже признаться, что ни быка, ни овцы он с собой не притащил, как увидел, что Окассий и Парфений корчат страшные рожи, пытаясь привлечь его внимание.

– Мгм... Господин меч...

– Солнцедар.

– Да. Солнцедар...
– Федор старался вести себя очень вежливо.
– прости, мои друзья что-то хотят со мной обсудить. Ты не против, если я тебе положу и отойду?

– Клади прямо на алтарь.
– Великодушно разрешил меч.
– Только смети пыль. Вообще, что за грязища?! Жрецы окончательно обленились? Что они себе думают?..

– Я вернусь буквально через секунду, - пообещал Федор.

Он деликатно положил потрепанный клинок на алтарь перед барельефом, и отошел к святым отцам. Те испуганно оглядываясь оттянули его еще на десяток метров.

– Чего?
– Спросил Федор.

– Хорошо, что ты догадался положить эту бесовскую железку, - горячечно прошептал Парфений.
– Не дай бог он нас услышит. Когда я шел сюда, то даже не думал, что увижу такое! Этот меч одержим демоном!

– Истинно, - выдохнул в другое ухо Окассий.
– Вот в чем заключалось "особливость" этих мечей, которые почитали язычники!

– Тихонько отходим, - а потом бежим, - таща Федор за рукав, выдохнул Парфений.
– Выберемся наверх, завалим люк камнем, - и пусть демон гниет здесь до самого судного дня!

– Да, но приказ...
– Повел плечами Федор.

– Какой приказ? Чей приказ?
– Ошалело воззрился Парфений.
– Наши начальники не знали, куда нас шлют. Мы им расскажем, когда вернемся. Они нас только похвалят, что мы

похоронили эту мерзость!

– Вэритас!
– Закивал Окассий.
– Не ведали наши старшие, что снимают печати, и выпускают дракона...

– А если нас не похвалят?
– Спросил Федор.

– Чего ты больше боишься?
– Повысил голос Парфений.
– Гнева земных владык? Или проклятия своей бессмертной души? Якшаться с демоном - это прямой путь в ад!

– Божьего гнева я конечно боюсь больше.
– Пробормотал Федор.
– Но я дал слово императору. И не могу просто так бросить дело. И потом, - вдруг этот меч все же не демон?

– А кто же он по-твоему?!
– Парфений так ухватил Федор за грудки, что едва не ожег факелом.
– Все в этом мире либо от Бога, либо от Дьявола. Третьего не дано. Мы в подземном, поганом, языческом храме, и тут - так его растак!
– говорящий меч-кровосос! Так неужто ты думаешь, что в нем божественная сила?!

– Так он же говорит, - что людей не кровососит, - слегка ошалев от натиска обычно спокойного Парфения, - возразил Федор.

– Пусть даже не людей!
– Зашипел Парфений.
– Но он требует быка. Он кровохлеб! Разве такое может быть божьим созданием. А?!

– Я в ваших богословских штуках не силен, - смутился Федор.
– Но наш местный священник рассказывал мне, что в святой библии, написано, как бог принимал жертвы зарезанными барашками, и другой живностью. Так это?

Парфений смутился.

– Так, но... Это не то! Ты дурень! Это ветхий завет! Потом... Потом Бог изменил правила!

– Ну вот, видишь, - развел руками Федор.
– Бог во древности барашков принимал, а этот-то меч тоже древний. Он. Может, и проспал, как Бог правила изменил.

– А, тупоголовый солдат!
– Парфений в отчаяньи вцепился себе в кудри.
– Ты совсем обезумел! Смотришь да не видишь! Слушаешь да не слышишь!.. Бежим! Как есть говорю тебе - бежим!

– Федор, Федор, - Потянул гвардейца за другой рукав Окассий, - Парфений прав...

– Ну?! Вы скоро там?
– Донесся со стороны алтаря шипящий голос.

– Мы, сейчас, сейчас!
– елейным голосом отозвался в сторону полутемного Окассий, и вновь повернулся к Федору - бежим немедля! Ты что же, совсем не боишься?!

– Трухаю маленько - сознался Федор.
– Но преодолевать страх, часть моей воинской доли. И вы, святые отцы, знаете что? Успокойтесь маленько. Давайте рассудим с толком. Вы говорите, что он демон?

– Как есть демон!
– Ухнул Парфений.

– Как бы не сам Сатана!
– Тряхнул щеками Окассий.
– Безо рта говорит, без глаз глядит, бесятина железная!

– Ну предположим, - кивнул Федор, тщетно пытаясь оторвать от своего рукава скрюченные пальцы Парфения.
– Но разве демон может быть сильнее господа нашего Бога?