Росс Полдарк
Шрифт:
Карн остановился, где стоял, сдвинув круглую шляпу на затылок и расставив ноги, и позволил Демельзе поцеловать его в колючую черную бороду. Она сразу заметила, что его глаза не так налиты кровью, как обычно, а одет он весьма респектабельно: сюртук из грубой серой ткани, серый жилет, плотные панталоны, подвернутые снизу на пару дюймов, из-под которых выглядывали коричневые шерстяные чулки и тяжелые ботинки с блестящими бронзовыми пряжками. Она и забыла, что вдова Чегвидден весьма зажиточна.
– Что ж, дочурка, - сказал он, - ты всё еще здесь.
– И всем довольна, - Демельза кивнула.
–
Отец поджал губы.
– Может, и так. Есть ли местечко, где мы можем поговорить, девочка моя?
– Здесь никто нас не услышит, только вороны, а им не интересно.
При этих словах Карн старший нахмурился и посмотрел на залитый солнцем дом неподалеку.
– Я не думаю, что это место подходит для моей дочки, - резко произнес он.
– Я так не думаю. Я очень сильно о ней беспокоюсь.
Демельза рассмеялась.
– А что не так с твоей дочкой?
– Демельза начала сердиться и заговорила громче.
– А как там Люк, Самуил, Уильям, Джон, Бобби и Дрейк?
– Молодцом. Но я думаю не о них, - Том Карн напустил на себя еще более строгий вид. Легкий ветерок шевелил его бакенбарды.
– Гляди-ка, Демельза, я проделал весь этот путь, чтобы повидаться с тобой, и пришел, чтобы просить тебя вернуться домой. Я пришел, чтобы увидеть капитана Полдарка и объясниться.
Пока он говорил, она ощутила, как внутри как будто что-то замерзает. Обретенная дочерняя любовь испарится первой, если они будут всё это обсуждать еще раз. Конечно, этого не должно случиться. Но это был новый и более разумный отец, чем тот, которого она знала раньше. Он не буянил и не кричал и даже не был пьян как обычно. Демельза подошла к нему так, чтобы ветер дул от него, пытаясь уловить запах выпивки. Он станет еще опаснее, если никто не сможет с легкостью сбить его с правильного пути.
– Капитан Полдарк в Труро. Но как я уже сказала, я хочу остаться здесь. А что там... как там она ... вдов... твоя...
– Всё в порядке. Она тоже считает, что тебе будет лучше с нами, чем в этом доме в окружении искушений плоти и дьявола. Тебе еще только шестнадцать.
– Семнадцать.
– Неважно, ты слишком юна, чтобы оставить тебя без присмотра, - Карн выпятил нижнюю губу.
– Ты вообще ходишь в церковь, посещаешь ли молитвенные собрания?
– Не так часто.
– Может, коли ты вернешься к нам, то будешь спасена. Очищена Духом святым.
– Что сделаю?
– глаза Демельзы округлились от удивления.
Том Карн вызывающе взглянул дочери в глаза.
– Когда ты сбежала, я пребывал во тьме под сенью смерти. Я поклонялся дьяволу и был пьяным чудовищем. В прошлом году, благодаря мистеру Диммику, я очистился от греха. Теперь я совсем другой.
– О, - только и сказала Демельза. Так вдова Чегвидден все-таки преуспела. Она её недооценила. Но, возможно, это было нечто большее, чем только вдова. Потребовалось бы нечто ужасное, чтобы изменить человека, которого она знала.
– Господь, - произнес Том Карн, - вытащил меня из кошмарной трясины грязи и поставил мои ноги на твердую почву, и вдохнул новую песнь в мои уста. Больше никакой выпивки и жизни во грехе, дочка. У нас хорошая жизнь, и мы хотим забрать тебя домой. Там твоё место.
Демельза на мгновение глянула в побагровевшее лицо отца, потом мрачно уставилась на свои башмаки.
Том Карн ждал.
– Ну что, дочка?
– Ты очень добр, отец. Я рада, что всё изменилось. Но я здесь так давно, что это мой дом. Если я уйду с тобой, мне будет казаться, что я ушла из дома. Я здесь многому научилась - тому, как заниматься фермерством, и прочему. Я - часть этого дома. Они не смогут обойтись без меня. Я им нужна, а не вам. Однажды я приду к вам и увижусь с тобой, мальчишками и остальными. Но тебе я не нужна. У тебя есть она, чтобы о тебе позаботиться. Так что я ничего не смогу там делать, кроме как есть твой хлеб.
– А вот и нет. Есть чего, - Карн посмотрел на горизонт.
– Господь благословил наш союз. Нелли на шестом месяце и разродится в августе. Так что там твоё место, и твой прямой долг - вернуться домой и позаботиться о нас.
Демельза почувствовала, что её загнали в капкан, который только еще начинает показывать зубы.
Наступила тишина. На поле слетел кулик и пробежал вперед, опустив вниз хохлатую голову и издавая печальное "пи-вии". Она посмотрела на собравшую инструменты Пруди, ковыляющую к дому. Посмотрела на наполовину прореженное поле с репой. Её глаза метнулись по песку и песчаным холмам к утесу, где стояли две хижины, и на линии горизонта люди ползали, как муравьи. Уил-Лежер.
Она не могла оставить всё это. Ни за что. Она пришла, чтобы присмотреть за всем этим, живым и мертвым, за всем, принадлежа этому и, одновременно, владея. Она сильно привязалась ко всему. И, конечно, к Россу. Если бы её попросили что-нибудь для него - дело другое, но вместо этого от неё ожидали, что она его покинет. Да она вообще не жила, пока не пришла сюда. Хотя она и не осознавала причину, вся ранняя часть её жизни была как тёмный дородовой кошмар, скорее придуманный, воображаемый и наполненный страхом, чем реальными страданиями.
– Где капитан Полдарк?
– спросил Том Карн, на фоне её молчания его голос прозвучал тверже прежнего.
– Я пришел с ним повидаться. Я всё объясню, и он поймет. В этот раз драки не будет.
Так и будет - Росс не станет её удерживать, скорее, даже ждет, что она уйдет.
– Его нет дома, и он не вернется до темноты.
Карн повернулся, чтобы встретиться с ней взглядом, как в былые деньки придвигался, чтобы схватить противника.
– С ним тебе нечего делать, ты должна вернуться домой.
Она посмотрела на него и впервые увидела, как же он груб и посредственен. Щеки обвисли, нос в крошечных красных прожилках. Но даже ни один джентльмен не сравнится с тем, которому она служит.
– Как ты можешь ждать, что я просто скажу "да" и уйду, после всех прошедших лет. Я должна повидать капитана Росса. Он нанял меня на год. Я узнаю, что он скажет, и сообщу тебе.
Вот так. Убрать его с фермы до того, как вернется Росс, выпроводить и дать себе время подумать.
Том Карн, в свою очередь, тоже внимательно и слегка подозрительно присмотрелся к дочери. Только теперь он заметил, как же она изменилась, как развилась, расцвела, приобрела женственные формы. Он был из тех, кто говорит напрямик.