Россия всегда права!
Шрифт:
Пресвятой Бог!
Передо мной на краю просеки лежали несколько скелетов. Выложенных в ряд. То, что я воспринял как белые точки, на снимке большего разрешения оказалось черепами.
– Судя по положению тел, это все не просто так. Их выложили рядком и бросили. Причем когда на костях еще было мясо. Все кости лежат правильно, скелеты так не перенесешь.
– Расстреляли?
– Непонятно, сэр.
Могло быть и такое теоретически. Самолет выполнил рейс с грузом, по прилете команду выстроили рядком у кромки полосы – и из автомата. Но маловероятно, слетанная команда, имеющая
Если только схлестнулись конкуренты. Иначе – никак.
– Еще что?
– Больше ничего, сэр.
– Второй эксплорер уже послали?
– Немедленно, сэр. Первый спешно подготавливаем к повторному вылету.
– Карту. Наложите.
Мы мрачно смотрели на карту – глухомань еще та. «Сикорские» – на пределе возможностей, на обратный полет топлива уже не хватит. И это – морские вертолеты, переделанные тральщики с их огромными баками! Сухопутным – и вовсе там делать нечего.
Я примерно прикинул – от Амазонки, точнее, от одного из ее притоков – километров шестьдесят по джунглям. Никакой дороги туда нет, населенных пунктов – тем более.
– Какая-то информация есть?
– Нет, сэр. Район считается ничейным, тут только индейцы.
– Степень агрессивности?
– Неизвестно, сэр.
– Экспедиции?
– Крайняя проходила вдоль русла притока, вглубь – не уходила.
– Что за экспедиция?
– Минуточку, сэр… Персидское этнографическое общество. Экспедиция восемьдесят девятого года.
О как!
– Э… а существует функция отбора? Мне важно знать обо всех экспедициях Персии на этом континенте.
– Да, сэр, минутку.
Пропустили! Дураки, пропустили! Еще тогда пропустили, в Персии. Этнографические экспедиции – отличное прикрытие для разведывательной деятельности. Одному богу известно, когда шахиншах все это задумал и начал претворять план в реальность. С этнографическими экспедициями в глухие места надо было разобраться еще тогда! А мы ничего, кроме Афганистана, не видели.
– Готово, сэр. Распечатать?
– Не нужно. Перегоните на диск, на досуге посмотрю.
– Есть.
– Досягаемость по вертолетам? Головин?
Головин, который у нас по судовой роли был старшим авиагруппы, скептически покачал головой:
– Сомнительно, сэр. Мы не сможем действовать в этом районе, нужен какой-то промежуточный лагерь. Нужно завезти туда топливо…
– Джентльмены, мы что-то нашли?
Мы все обернулись – конгрессмен держал в руке большого тунца и смотрел на нас. Черт, еще и это…
– Я должен лететь.
Так и есть.
– Сэр, не думаю, что это хорошая идея, – заявил я, потому что функция удерживания конгрессмена от неприятностей на расстоянии была и за мной тоже, – это чрезвычайно опасное место, поверьте. Там нечего делать.
– Господа, правительство Северо-Американских Соединенных Штатов профинансировало эту экспедицию, и я хочу знать, как тратятся денежки. И точка.
– Сэр, правительство САСШ профинансировало экспедицию лишь наполовину, и у меня такие же права, как и у вас, сэр. Если я не собираюсь лезть в эти проклятые джунгли, зачем это делать вам, сэр?
– Если вы трус, то это ваши проблемы!
Никак не могу привыкнуть к американской манере говорить все, что ты думаешь, в лицо, не думая о последствиях. У нас – дуэли быстро научили следить за языком.
– Мистер конгрессмен, я вице-адмирал флота и участвовал лично в большем количестве боевых операций, чем вы профинансировали, сидя в своем Конгрессе. Подозреваю, что самая серьезная переделка, в которой вы участвовали лично – это сафари, на которое вы съездили по приглашению какой-нибудь фирмы, занимающейся лоббизмом. Там – то же самое сафари, мистер конгрессмен, вот только непонятно, кто есть кто, кто охотник, а кто дичь.
Вместо ответа конгрессмен расстегнул рубашку. Несколько белых шрамов выделялись на загорелом теле.
– Как-то раз – я тогда еще не был конгрессменом – я шел по улице и увидел, как один ублюдок грабит женщину с ребенком. Как потом оказалось, это было уже не первое его дело и даже не десятое. У меня не было оружия, мистер вице-адмирал, потому что я не вижу в нем смысла, – но я схватил этого ублюдка и держал его до тех пор, пока нас так не нашла полиция. Четырнадцать ножевых ранений и примерно три пинты крови на земле – но я его не отпустил. Вот так вот.
Я покачал головой. Вот упрямый ублюдок. Такие есть – они считают, что могут в одиночку переделать мир, и от этой болезни не излечивают даже четырнадцать ножевых ранений и три пинты крови на земле. И теперь, получается, придется лететь и мне, потому как присутствие североамериканца на месте требует присутствия и русского. Кроме того, мне брошен открытый вызов и обвинение в трусости.
– Нормального туалета там не будет. Душа по утрам тоже.
– Я родился в доме, где не было ни того, ни другого.
– Отношение к оружию вам придется пересмотреть. Невооруженный человек в джунглях – не более чем жертва.
– Пусть так.
– Мистер Ругид?
Полковник старался сохранять нейтральное выражение лица. Но это был его конгрессмен, а не мой.
– Я подберу вам обмундирование, сэр. И научу обращаться с оружием. Прошу вас следовать за мной.
Когда полковник с конгрессменом вышли, все мрачно посмотрели на меня. Гражданский в такой ситуации – не более чем обуза. Все хорошо поняли мою мотивацию не ехать, я тоже почти что гражданский теперь. Но теперь – деваться некуда.
– Все, – пресек не относящиеся к делу мысли я, – готовимся к вылету. Группе разведки – подберите нам хоть какую-то посадочную площадку в этом районе. Техникам – проверить вертолеты. Остальным – подготовить снаряжение, запас провизии как минимум на неделю. Выступаем ночью…
02 сентября 2005 года