Ротмистр Гордеев

Дашко Дмитрий Николаевич

– Японцы считают, если напиться крови Хихи, то человек сможет видеть демонов и духов без всяких специальных амулетов.

Да? Ну-с, проверим. Смотрю на Николова. Обычный подполковник контрразведки, ничего в нём не изменилось. Прищуриваюсь одним глазом, другим… Ничего не меняется.

Сергей Красенович усмехается.

– Николай Михалыч, во мне ничего демонического нет. Обычный человек. Как и вы.

– Давайте осмотримся. Откуда-то стреляли в Кузьмина, а демон выперся на нас с голыми лапами, - предлагаю контрразведчику.

–

Полагаете, у него был сообщник?

Киваю утвердительно.

Не похож этот урод на стрелка из лука, так что был кто-то ещё, стопудово был.

Отвязываю своего перепуганного конька от перевёрнутого автомобиля. Слава богу, мой четвероногий друг не пострадал от Хихи, хотя напугался сильно: вон как дрожит даже от моих прикосновений.

– Ничего, родненький, ничего. Тебе больше нечего бояться. Если кто-то на тебя нападёт – беги.

Взгляд у коняшки умный, как будто всё понимает, только сказать не может.

– Николай Михалыч! – кличет контрразведчик.

– Иду!

Мы с подполковником лезем в кусты. Поиски недолги – сразу за ними находим и место засады: трава притоптана. Судя по следам, кроме обезьяны-хохотунчика тут был и кто-то ещё, более человеческих размеров. Ну, судя по следам обуви. Но ни лука, ни арбалета, ни других осиновых или каких ещё стрел не видно.

Следы ведут вглубь леса. Что – увидел, как мы сделали демона и смылся, пока не взяли за одно место. Даже не знаю, что сделаю с тобой за смерть Кузьмина, но обязательно придумаю.

Одно плохо: не в том мы сейчас с Николовым состоянии, чтобы преследовать ушедшего засадника, да и темно для поисков по лесу.

Выбираемся обратно на дорогу.

Оп-паньки. А это ещё что за шутки? На месте гориллы-переростка лежит – тот самый тайи, которого я со своими парнями взял языком в нашем первом рейде. Тот самый, чьё самоубийство с помощью вакидзаси чуть было не повесил на меня этот придурок Дзатоев.

– Какого хрена?! – озадачено чешу затылок.

Может, это брат-близнец покойного? Или для меня все японцы на одно лицо? Хотя нет, мы ж столько на своём горбу этого офицера пёрли, я его хорошенько запомнил. Короче, дело ясное, что дело тёмное.

– Николай Михалыч, не стойте столбом, - окликает меня Николов. – Лучше помогите.

– Да-да, - бросаю последний взгляд на мертвеца.

Вдвоём кое-как с натугой ставим наш автомобиль на все четыре колеса.

Кручу кривую рукоятку стартёра, в попытках завести мотор. Да… тут техническому прогрессу ещё трудиться и трудиться, чтобы довести автомобилестроение до технологий хотя бы более или менее мне привычных.

По лицу с непривычки стекает обильный пот, рука чуть ли не отваливается, и всё-таки кручу-верчу - обма… то есть завести хочу.

Двигатель несколько раз чихает, но никак не хочет схватываться. Пытаюсь вспомнить, как дед возился со своими старенькими «жигулями».

Может свечи залило? Открываю капот – тот ещё трабл оказался. А нет свечей. Вернее, стартёр, который я крутил кривой рукояткой и есть своеобразная свеча.

Ну, тогда карбюратор… Так и есть. Карбюратор подзалило. Уже легче, теперь хоть понятно, что делать.

Прочищаю его, кручу рукоятку, есть – двигатель схватился и затарахтело.

– Стесняюсь спросить, господин штабс-ротмистр, - вклинивается контрразведчик, - в том вашем будущем мире, откуда вы к нам попали, автомобильная промышленность далеко шагнула?

– Очень. – Не стоит вдаваться в подробности, иначе расспросы затянутся. Да и как объяснить, что ведутся работы по созданию беспилотных автомобилей? – Но в целом, всё то же – четыре колеса, руль, двигатель.

– Справитесь с управлением?

– Надеюсь.

Грузим на заднее сиденье останки бедолаги-вампира и демона-тайи.

Николов снимает фуражку и трижды осеняет себя крестом, я повторяю за ним.

– Эх, Кузьмин-Кузьмин! Не уберёг я тебя! Прости меня, грешного! – с горечью произносит подполковник.

Губы его дрожат. В глазах сожаление.

– Царствие небесное, - вздыхаю я.

Эх, война… Не знаю, куда после смерти обычно попадают вампиры, но русские вампиры должны быть там же, где и остальные наши герои-солдаты.

– Надо будет отписать его родственникам, - Николов надевает фуражку и снова становится прежним: спокойным и деловитым.

Его спокойствие передаётся и мне.

Снова привязываю своего скакуна к машине, занимаю место за рулём, Николов рядом.

Трогаю с места. Стараюсь сильно не разгоняться. Реально управляться с этим допотопным механизмом непросто. Один руль без гидроусилителя чего стоит. Только вампир может крутить эту баранку с утра и до вечера.

– Господин подполковник, - решаюсь спросить, - как вышло, что японец… - киваю на труп своего бывшего языка с перерезанным горлом.
– обернулся демоном? Ведь, когда мы взяли его в плен, мой амулет на него никак не среагировал.

– Полагаю, после его самоубийства был проведён соответствующий ритуал. Дабы душа вашего пленника превратилась в Хихи и изменила тело японца. – спокойно отвечает Николов.

– Кем проведён? – удивляюсь я.

– Японцами, кем же ещё? – приходит черёд удивляться контрразведчику.

Дела… Некоторое время рулю нашей колымагой местного технического прогресса и пытаюсь свести концы с концами в рассказе Николова.

– То есть, японские агенты у нас под носом сперва подкинули пленнику мой вакидзаси, чтобы он себе кишки выпустил, а потом выкрали его тело и совершили ритуал по превращению свежего покойника в демона? – излагаю логическую цепочку я.

Николов тяжело вздыхает.

– Именно так. Пока Дзатоев искал в вас японского шпиона, настоящие вражеские агенты ловко действовали у него под самым носом.