Роза пустыни
Шрифт:
Элизабет насторожилась, однако сумела ответить так, что ее голос прозвучал спокойно и легко:
— Простите, но я не знаю, о какой гробнице вы говорите.
— О гробнице Мернептона Сети, — пояснила старуха, упоминая имя древнего фараона с таким хладнокровием, словно это было имя ее знакомого.
Элизабет насторожилась:
— Откуда?..
— Откуда я узнала, что лорд Стенхоуп ищет гробницу Сети? — с хриплым смехом закончила леди Шарлотта ее вопрос. — Все, что происходит в английской общине здесь, в Египте,
— Я не подозревала, что мечта всей жизни моего отца привлечет всеобщее внимание.
— Возможно, не всеобщее, но мое — определенно, — отозвалась леди Шарлотта, удовлетворенно поджимая губы. Немного помолчав, она добавила: — Конечно, я сама против того, чтобы их выкапывать.
У Элизабет почему-то запершило в горле.
— Их выкапывать? Кого?
— Древних. Я считаю, что они имеют такое же право покоиться в своих могилах, как и все остальные люди.
Элизабет не удержалась от вопроса:
— А разве не правда, что большинство гробниц было разграблено еще в древности?
Седая голова наклонилась в утвердительном кивке:
— Правда.
— Тогда, если мы не раскопаем то, что осталось, следующее поколение грабителей просто вломится в гробницы и похитит все сокровища, какие удастся найти. И при этом они уничтожат все, что помогло бы нам лучше узнать древних.
Леди Шарлотта выгнула белоснежную бровь.
— Мне кажется, вы говорите так же, как ваш отец.
— Ну, я ведь его дочь.
— Значит, вы археолог?
— Нет, — ответила Элизабет.
— Но позволю себе предположить, что вы — египтолог.
Она встревоженно улыбнулась хозяйке дома:
— Я просто разделяю некоторые интересы своего отца.
После недолгого молчания леди Шарлотта проговорила:
— Понятно.
Элизабет почувствовала, что пора поменять тему разговора. Ступив па дорожку сада, она замерла, восхищенная прекрасной картиной, которая ей открылась.
— Никогда не думала, что увижу розарий посредине пустыни! — сказала она сдавленным от волнения голосом.
— Это вечный парадокс Египта, — тихо произнесла леди Шарлотта. — Богатые и бедные. Пустыня и разливы Нила. Зеленые поля и коричневые пески. Жаркие дни и прохладные ночи. Жизнь и смерть. Все это обладает непреодолимым магнетизмом, который некоторые из нас ощущают в Кемете, Черной стране. — Мудрая старушка повернулась к своей юной гостье: — Вы ведь относитесь к их числу, правда?
Помолчав пару минут, Элизабет призналась:
— Да, отношусь.
Ее признание заставило пожилую женщину улыбнуться. Однако улыбка почти мгновенно исчезла с ее лица, и она с полной серьезностью предсказала:
— Египет может изменить всю вашу жизнь, леди Элизабет.
Та задумалась о чем-то своем.
— Может. — И спустя секунду добавила: — Я очень на это надеюсь.
— Двадцать пять лет назад Флоренс Найтингейл, приехав в Черную
— Да.
— Она написала домой, своим родным: «Можно только удивляться, как это люди, возвратившись из Египта, продолжают жить прежней жизнью». — Полный мудрости взгляд был устремлен на Элизабет. — Я, конечно, не смогла.
Элизабет невольно вздрогнула:
— Продолжают жить так же, как жили прежде?
Леди Шарлотта кивнула и тихим голосом сказала:
— Для меня все изменилось. Честно говоря, когда я вспоминаю свою первую встречу с пустыней, у меня до сих пор идет мороз по коже.
Элизабет не могла не спросить:
— А как вы впервые увидели пустыню?
И старуха рассказала ей об этом:
— Мы ехали в открытом экипаже. Со мной было несколько спутников и мой… и маленький мальчик лет семи. Мы слышали, что один из французских археологов открыл гробницу фараона, и, как многие до нас, горели нездоровым любопытством: нам хотелось увидеть царственную мумию в ее саркофаге.
Леди Шарлотта споткнулась и чуть не упала. Элизабет успела ее поддержать, и они медленно пошли по каменным ступенькам. Рассказ продолжился:
— Саркофаг фараона должны были погрузить на баржу и провезти ее вниз по течению Нила до самого порта Александрия. Там ее собирались перенести на французский корабль и отправить в Париж. Фараону предстояло навсегда расстаться со своей древней землей.
Элизабет воскликнула:
— Но это же нехорошо!
— Да, нехорошо. — Старуха вздохнула. — Когда древнего правителя извлекли из гробницы, места, где он обрел вечный покой, мужчины пустыни начали стрелять из ружей, как это принято делать на похоронах. Женщины выстроились вдоль берегов Нила и завели плач. Странные звуки их траурных воплей разносились по Долине царей.
— Кощунство, — прошептала Элизабет.
— Кощунство, — откликнулась леди Шарлотта, печально качая закутанной в шаль головой. — Люди пустыни решили, что гробница фараона осквернена неверными, ненавистными иностранцами, не уважающими их мертвых. Ведь правитель-бог в течение многих веков лежал, погребенный под песком и камнем в том месте, которое мы зовем…
— Местом Истины, — закончила Элизабет фразу своей собеседницы.
Та нахмурилась:
— Вам об этом известно?
— Мне об этом известно.
— Так вы действительно одна из нас!
— Одна из вас?
Изуродованные старостью пальцы сомкнулись на ее запястье.
— Одна из тех, кто сердцем и душой понимает, чем Черная страна отличается от всех других уголков Земли!
— Да, кажется, я это понимаю, — прошептала Элизабет.
Обе молчали. Однако в следующую минуту послышались голоса остальных гостей, и леди Шарлотта предложила своей юной спутнице:
— Пойдемте, дорогая, позвольте мне показать вам мой сад посреди пустыни.