Рождение автомобиля
Шрифт:
С тех пор представление о красоте автомобиля менялось много раз. И менялось, заметим, не в силу капризной моды, а вполне закономерно.
Моторы становились мощнее, скорость росла, и высокий, как карета, автомобиль делался все более опасным. Чтобы он не переворачивался, понизили центр тяжести. Но покупателю незачем было знать эту кухню. Ему внушали: «Красивы только приземистые машины! Самый модный силуэт начала 30-х годов – низкий и длинный!»
У автомобилей тех лет под длинным капотом помещался сравнительно короткий двигатель. Такая форма кузова, на первый взгляд, явно нецелесообразна.
«Испано-Сюиза» маскируется своим капотом, у нее чуть ли не аршин расстояния между радиатором и мотором, – возмущался наш известный писатель Виктор Шкловский. – Этот аршин лжи, оставленный для снобов, этот аршин нарушения конструкции меня приводит в ярость».
Вкусы публики, конечно, принимались дизайнерами в расчет, но свободное пространство в моторном отсеке оставляли не только из этих соображений. Дело в том, что двигатели не отличались тогда надежностью и часто требовали ремонта в дороге. Так называемый «аршин лжи» облегчал ремонт, позволяя шоферу свободно орудовать под капотом любыми инструментами…
В 30-е годы очень большие успехи делала авиация. В борьбе за скорость конструкторы самолетов придавали им обтекаемую форму, рожденную в аэродинамических трубах. Автоконструкторы последовали примеру своих воздушных коллег. Эталоном автомобильной красоты стали обтекаемые машины.
Прежние угловатые формы кузовов были сглажены, закруглены, зализаны. Выступающие части – например, фары – старались «утопить». Любопытная деталь: конструктор «Корда», первым спрятавший фары в крыльях, предусмотрел кнопку, при нажатии которой они выползали наружу. Фирма старалась угодить всем покупателям: и любящим новшества, и более консервативным.
Настоящей звездой среди обтекаемых машин стала наша «Победа», которую горьковские автоконструкторы спроектировали во время Отечественной войны. Это был первый в мире массовый автомобиль без выступающих крыльев. Такое решение дизайнера не только уменьшило сопротивление воздуха движению автомобиля, но и позволило за счет убранных крыльев сделать шире салон.
Интересно, что наряду с обтекаемыми автомобилями в 50-е годы делали обтекаемые холодильники, радиприемники, телефоные аппараты. Вот это уже была просто мода, лишенная всякого смысла. Если скорость «Победы» благодаря форме повысилась на десять процентов, то неподвижным предметам обтекаемость не давала никаких преимуществ. А холодильникам она даже была в ущерб: закругленные углы уменьшали их внутренее пространство.
В 60-е годы формы окружающих нас вещей стали рациональнее и строже. «Господство плоскости», – говорят дизайнеры об этом долгом периоде. Именно тогда родились и вошли в моду мебельные стенки в квартирах – плоские, компактные и вместительные.
Общий стиль того времени отразился и на автомобилях. Сравним, например, две «Волги»: ГАЗ-21 и ГАЗ-24. Обтекаемый кузов первой сделан «под оленя», литая фигурка которого украшала передний капот. А у «двадцать четверки» формы плоские, без излишеств. Строго выглядят и «Жигули», будто по линеечке нарисованы: никаких тебе округлостей, кроме колес и руля! Даже фары постепенно сделались прямоугольными.
Целесообразна
Чем мощнее мотор, тем больше ему надо горючего. Получалось, что за просторный салон и емкий багажник автовладелец должен расплачиваться на автозаправочных станциях. Он и платил, не горюнился. Но в конце 70-х бензин в мире подорожал. Это сугубо экономическое обстоятельство подписало смертный приговор плоско-прямоугольной красоте «Жигулей» и других подобных автомобилей.
Дизайнеры задумались: как изменить кузов, чтобы он, оставаясь просторным внутри, легче рассекал воздух? Искать ответ помогали компьютеры. Обнаружилась интересная вещь: чтобы снизить аэродинамическое сопротивление (сопротивление воздуха движению автомобиля), необязательно делать кузов закругленным. ЭВМ подсказала клиновидную форму: ветровое стекло и передний капот скошены в сторону дороги.
Эту форму теперь имеют и ВАЗ-2108, и новый «Запорожец», и новый «Москвич». К ней не сразу привыкли. Владельцы старых «Жигулей» пренебрежительно окрестили «восьмерку» «зубилом». Но это «зубило», что ни говори, расходует бензина В ПОЛТОРА РАЗА МЕНЬШЕ. Новая форма явно целесообразнее прежней и потому воспринимается нами как более красивая.
С ДЕТСТВА ВЛЮБЛЕН
Если Стешенко похож на капитана, то главный дизайнер Игорь Борисович Гальчинский прекрасно смотрелся бы в роли демона или дирижера симфонического оркестра. Он худой и высокий, нервно-стремительный, чернобородый. В автомобили влюбился в пять лет и неустанно изображал их, виданные и невиданные, цветными карандашами.
Старшие спрятали от него бумагу: «Хватит этих машин! Если нарисуешь цветочек или рыбку – дадим!» Он нарисовал карася, который изумленно таращится из воды на автомобиль необыкновенной, пленительной формы.
– Хорошие способности, но слишком узкие интересы, – вздыхал учитель рисования. – Ну, сам посуди: разве автомобиль красивее лошади?
– У него другая красота, – отвечал Игорь. Ну, как учитель не понимает разницу: лошадь прекрасна от природы, ею можно любоваться, но создавать, конструировать ее красоту нельзя…
Он закончил в Харькове художественно-промышленный институт, работал на ВАЗе, потом приглашен был на «Коммунар» заниматься «ноль-вторым» «Запорожцем». Экспериментальный ЗАЗ-1102 смахивал в то время на «Жигули». Гальчинский придал ему новый облик – изящный и энергичный.
Мы не успели привыкнуть к «ноль-второму», а для дизайнеров он – пройденный этап. ЗАЗ-1106 (пока еще пластилиновый) выглядит иначе. Главное отличие – угол между ветровым стеклом и капотом увеличился, стал еще более тупым.
– В модели 2000-го года, – говорит Гальчинский, – это будет уже не угол, а одна прямая.
Он показывает нарисованный на ватмане серебристый каплеобразный автомобиль. Заостренный конец этой «капли» направлен в сторону движения. Снова, выходит, возращаемся к округленным формам, но не к вычурным, как в 50-е годы, а к более естественным и вместительным.