Рождение Императора
Шрифт:
– Все хорошо, – прошептал я как можно спокойнее, пытаясь сдерживаться сам. – Доверься мне.
Она боялась. В кои-то веки я понял, что Целесс тоже умеет бояться.
– Он… ты…
Я остановил её взглядом, моля довериться. Как можно торопиться, как можно отпустить себя - это же Целесс! Я ласкал её до тех пор, пока в небесных глазах снова не появился тот удивительный, таинственный свет. Пока отзываясь на каждое прикосновение, она не начала постанывать, став влажной…
– Андрес… - прошептала Целесс, когда я навис над ней. Не осмелившись спросить
– У меня - да. А других ты не узнаешь, пока я жив.
Она вскрикнула. Я замер, ловя её взгляд. По виску скатилась непрошенная слезинка, но на губах засветилась успокаивающая улыбка. Я аккуратно вошел до конца. Целесс смотрела, не отрываясь, и я не мог отвести взгляд от её гипнотического света. Медленно, осторожно, задыхаясь, начал двигаться. Наклонился, вжавшись в неё всем телом. Почувствовал, как она обвивает ногами поясницу. Стал резче, зарывшись лицом в подушку. Почувствовал, как острые ноготки поползли по плечам, царапая. Взглянул на подругу. Целесс спрятала лицо, уткнувшись мне в грудь. Просунул руку под поясницу, я прижал её к себе мертвой хваткой.
Потеряв всякий отчет, не помня себя, будто выпущенный из клетки голодный зверь, я не помнил, как кончил – мир лишь закрутился вокруг и взорвался, и я слышал голос Целесс, и видел что-то… не знаю, что. Будто умерев и заново родившись, я лишь дышал и слушал дрожь во всем теле и покалывающие кожу иголочки. Целесс шевельнулась подо мной, и я откинулся, опомнившись.
Тут же придвинувшись и прижавшись щекой к груди, подруга закинула на меня ногу. Обняв за плечи, я подвинул её к себе и поцеловал в макушку.
Я даже мечтать о ней не смел. В нас обоих с младенцества вбивали ставшие нормой убеждения: никогда и ни при каких условиях мы не будем ближе, чем друзья, чем брат с сестрой… никогда, ни при каких условиях мы не будем рассматривать друг друга как возможых партнеров. Как только не звучали эти заделы на будущее, когда нам было по пять, десять лет…
Но мы знали друг о друге всё и всё, что могли узнать о мужчине и женщине в принципе, мы узнали исключительно друг от друга… кроме этого, последнего совместного опыта. Этого не должно было произойти. Но произошло.
Целесс скребла пальчиком ямку у меня на солнечном сплетении и я тихо засмеялся. А потом по боку проскользнула капелька влаги, и я удивленно поднял голову.
Что с тобой?
Резко отжавшись на руках, ланитка оказалась на мне. Упершись подбородком в кулак, она протянула руку к моему лицу и погладила щеку. «Я люблю тебя» - услышал её нежный голос в мыслях и улыбнулся. Подтянул выше к себе.
– Я знаю, как сложно тебе было… - Целесс отвела взгляд, – не… торопиться. Спасибо.
Я поморщился: ну вот. Может хватит уже пускать сопли? Я не привык к тебе такой…
Целесс улыбнулась, уловив мое настроение. За это я был благодарен ей всю жизнь: с ней не требовалось говорить.
– Родители не хватились тебя?
– Они знают, что я с тобой. Мама знает…
Я сглотнул.
– И…
Я напрягся от этого «и…»
– Она намекнула Марго. Твои родители искали тебя. Ей пришлось.
Я вздохнул.
– Ты же не собирался скрывать?
– От мамы? – я засмеялся. – От неё разве скроешь?
Целесс долго смотрела на меня внимательным, сверлящим взглядом. Потом скатилась с постели и подошла к окну. Подруга молчала, обхватив себя руками. Я поднялся к ней и обнял.
– С каких пор ты начала скрывать что-либо от меня? – спросил её макушку.
Целесс вздрогнула, собираясь развернуться, но передумала.
– Не обращай внимания…
– В чем дело, Целесс? – я развернул ланитку к себе. – Ты жалеёшь меня, что ли? Говори, давай.
Целесс молчала, глядя в упор, снизу вверх. Я почувствовал возбуждение, в тот же миг Целесс улыбнулась. Я помотал головой: говори.
– Что, Андрес, что? Я твоя, а ты – мой. Что теперь важно?
– То, что вертится на языке… и беспокоит тебя.
– Я думала о тебе. Фантазировала, засыпая. Знала, что увижу тебя назавтра и не посмею прикоснуться так, как хочу. А если посмею, то ты не поймешь, что я вкладыаю в это прикосновение. Каким бы интимным оно не оказалось, ты отметал всякую мысль… Я знала, что почувствую твои губы, но буду оставаться для тебя лишь подругой… Я хотела тебя так долго! И ты был рядом всегда. Смешной, молчаливый, необыкновенно сильный, красивый, умный, вредный…
Я склонил голову, все еще не понимая, к чему она ведет.
– А когда я тянулась к тебе, в твоих мыслях была… - Целесс запнулась, не посмев договорить. – И потом эта ночь с Тайрен. Я была рядом… я была почти в тебе. Так грубо, так унизительно! Я боялась, что со мной ты будешь таким же. Я безумно боялась!
Я отвел взгляд, отпуская её. Лучше бы ты промолчала.
– Вот видишь?!
Я отошел от неё, поднял с пола балахон.
– Скажи, у меня не было повода для страха?
Обернувшись к подруге, я натянул школьное одеяние через голову. Повод и сейчас есть. Я ничего не обещал и ни в чем не клялся тебе, Целесс…
– Андрес! – крикнула она мне в спину, останавливая у двери.
– Ты решила за нас обоих, Целесс. Чем-то ты должна была заплатить…
Из её глаз мгновенно хлынули слезы, Целесс опустилась на пол под окном, пряча лицо в руках. В груди все сжалось. Я стоял в нерешительности, держась за ручку двери. Ей было больно, но имела ли она право брать на себя так много и рассчитывать на то, что я не могу ей дать?
Да, какая разница…
Я рванулся к ней и поднял на руки, возвращая на постель. Целесс рыдала, вжимаясь в меня всем телом. Ей не нужна была правда, но если я совру, она мгновенно поймет. Поэтому я просто молчал, впитывая её слезы и обиду. Пусть я думал лишь о тебе, но это не значит, что для меня существуешь только ты. Как бы сильно я этого не хотел сам.