Рождение Императора
Шрифт:
Приоткрыв дверь родительской спальни, я замер. Мама была в светло-сером сверкающем платье, точеная и совершенная. Подняв взгляд в зеркале, она обернулась, и радость осветила её лицо.
– Сынок!
Я обнял её, остро понимая, как скучал до этого.
– Захвати сферу, отец сейчас подойдет! Одежда на кровати, – улыбнулась она и крикнула вдогонку: - Надень, наконец, обувь!
Я направился в свою комнату. Сфера с того неприятного момента так и стояла на прикроватной тумбе. Надеюсь, мама забыла о том утре. Или хотя бы не
Ощутив знакомую улыбку и прикосновение, я начал озираться по сторонам, но не нашел ни Целесс, ни её родителей. Прямо перед нами я увидел седовласую голову главы гильдии магов.
Лишь, когда мы вошли в Главную залу с шикарными столами, расставленными по периметру, я улыбнулся. Ведущие сверху лестницы были устланы бирюзовыми коврами, колышущимися от шагов ступающих по ним. Казалось, что само море струится по двум лестницам Главного зала, так совершенны и прозрачны они были. По правой лестнице не торопясь спускались Арханцель и Тальцус. За ними шла Целесс. Замерев, она остановила на мне взгляд и я улыбнулся еще шире, махая ей рукой.
Определенно, Целесс с родителями присутствовала на самой церемонии. Спустившись, глава гильдии с мужем приветливо кивали окружающим. Для Зальцестера эта пара была олицетворением красоты и силы. Для меня – просто родителями Целесс. Я не помнил времени, когда не знал их. И Арханцель и Тальцус всегда были где-то рядом с нами. Пожалуй, я был единственным человеком, с кем Целесс дружила с младенчества. Даже на Днях её рождения я был единственным человеком. Не знаю, как ко мне относились близкие им ланиты, но для Арханцель с Тальцусом я был неотделимой частью жизни их дочери. Это читалось в их взглядах. Они доверяли мне.
Родители поздоровались с главой гильдии и Тальцусом, я поцеловал Целес в бровь или в глаз… не знаю куда угодил на радости. Как же я соскучился по ней! Мы уселись за один стол – стол Императора и Кларисс.
– Ты никогда не задавался вопросом, что думают сидящие за другими столами о нас – делящих стол с Императором? – прошептала Целесс, наклонившись ко мне.
Я не думал. Вообще не приходило в голову думать об этом. Какая разница, где кто сидит?
– Глупый ты, Андрес, – усмехнулась подруга мне на ухо, и я возмущенно обернулся. Она и ждала лишь этого, щелкнув меня по носу и рассмеявшись. Обидевшись, я отвернулся. Поумнее многих здесь буду!
В зале был невыносимо душно. Я обернулся на окна. Выходящие на балконы ставни были распахнуты все до единой. Опустив глаза, я собрался с мыслями.
– Не смей! – остановила меня Целесс. – Нельзя постороннюю магию. Охрана следит и летуны… Нельзя в общем. Терпи.
Я вздохнул.
Обернувшись к маме, я вспомнил, что родители ни разу не упоминали о своей свадьбе.
– А какая у вас была свадьба?
Откинувшись на спинку стула, мама открыла обзор к отцу. Папа не расслышал вопроса и заинтересованно посмотрел на меня. Тем временем, пожав плечами, мама улыбнулась:
– У нас не было.
– Как это?
– Вы о чем? – чуть наклонился отец.
– О нашей свадьбе, – засмеялась мама. Отец вскинул брови и тоже пожал плечами.
– Сначала не до этого было, а потом как-то не собрались…
Я не понимал. Что значит не до того? Чем же вы были так сильно заняты? Не отвечая на мои мысли, мама отпила из бокала.
Через несколько минут появился Император и Кларисс. Я обмер, привстав. Это была не Кларисс.
Нет, это была Кларисс! Но она была такая… это была не она.
Зал поднялся в оглушительном крике, свисте, аплодисментах. Ранцесс и полукровка медленно, с застывшими улыбками на лицах, спускались по левой лестнице в море ковра. Я во все глаза смотрел, пытаясь понять. Я знал её всю жизнь…
– Это колье!
– А? – Целесс обернулась ко мне, не переставая улыбаться.
– Колье! – крикнул я ей на ухо.
– Что колье? – не поняла она. Я мотнул головой.
Крики заглушила музыка. В головах присутствующих (я был уверен, что во всех Объединенных Землях) пронеслась счастливая улыбка Императора, его приветствие и благодарность. Наверное, я что-то пропустил, через треть залы пытаясь мысленно дотянутся до колье Кларисс.
– Андрес… - осекла меня Целесс, и я обернулся. Духота сводила с ума, я казался себе рыбой, выброшенной на берег. – Пойдем на балкон, если хочешь.
Я быстро кивнул и поднялся, но вместо того, чтобы пойти за Целесс, направился к Кларисс.
– Это колье… - проговорил я, краснея. Кларисс обратила на меня сверкающий взгляд и улыбку.
– Андрес!
– воскликнул Император, и я был готов провалиться сквозь этот императорский пол. Выудив из себя какие-то поздравления, я улыбался, краснея и бледнея одновременно.
– Дашь? – нашел я единственно слово, оставшеёся в памяти. Кларисс засмеялась так звонко, что заложило уши. Я почувствовал руку на плече и обернулся. Это была Целесс.
– Дам, Андрес. Напомни только, – улыбалась наша новая Императрица, сегодня абсолютно не похожая на кузнечика.
Целесс тянула куда-то назад, и я сдался.
– Ты неисправим! – ругалась она, когда мы остались одни в сравнительной тишине и прохладе. За перилами в сумерках таился яблоневый сад, где мы провели немало дней в детстве. Я обернулся к подруге.
– Это колье! – сказал я уверенно.
– Ну, пусть, колье! – согласилась она. – Зачем сейчас об этом?
– Ты представляешь, сколько всего там накручено, если простой креацин делает из страшной полукровки полноценную ланитку?
Целесс подняла брови. «Страшная полукровка» - вот что ты думаешь о Кларисс на самом деле – говорили её смеющиеся глаза. Я и сам засмеялся.
Душно там – невыносимо. Сквозь стекло я наблюдал за пирующей залой. Целесс облокотилась на перила рядом. Я нашел за столом спины мамы с отцом. Целесс пристально наблюдала за мной и я обернулся: