Рождение Императора
Шрифт:
Подходя к лестнице, я услышал женский смех. Вряд ли я продвинусь хоть на чуть, вернувшись к книге в таком настроении. Медленно ступая по ступенькам, я пытался успокоиться, не думать. Все еще размышляя, стоит ли заходить в библиотеку, я откинулся на противоположную стену. Слушая приятные голоса псионичек, и не вдумываясь в слова, я потихоньку успокаивался. «Зайди» – стукнуло через минуту в голове, и я обратил внимание на образовавшуюся тишину. Оттолкнувшись от стены, шагнул в прикрытую дверь напротив.
Отец сидел в кресле справа от камина. Гостьи, завернутые в пледы, умостились с ногами на диване. Кресло слева
– Вина? – улыбнулась Тайрен и потяулась к графину.
– Он не пьет, – запротестовал отец.
– Брось, Саш, – подалась Карел чуть вперед, и я уверился в подозрениях, появившихся при первой встрече с ангелами. Их взаимные взгляды, спокойные, долгие – у них точно была связь. Возможно не сейчас, когда-то давно, но была. Хотя… наверное и сейчас есть. Потому мама их так не любит. Но тогда что же ей мешает избавиться от псионичек отца? Ей достаточно просто сказать ему! Почему она лишь бесится от ревности, но ничего не делает? Интересно, сколько лет это уже продолжается?
Я встрепенулся, заметив протянутый Тайрен бокал, и оторвал взгляд от Карел. В нерешительности протянул руку, принимая вино. На пару мгновений, вместе с бокалом, в моей руке оказались холодные пальчики Тайрен. Я сглотнул, а псионичка лишь улыбалась своей мягкой, успокаивающей улыбкой. Чувствуя, что краснею в образовавшемся молчании, я отвел взгляд. Отец смотрел в огонь, отпивая из своего бокала. Я редко видел его таким умиротворенным, никуда не бегущим, задумчивым.
Отпив маленький глоточек, я откинулся на спинку и прикрыл глаза. Обжигающая сладкая струйка потекла по горлу, воспламеняя по пути каждую клеточку. В голове потеплело и закружило…
Открыв глаза, я встретил взгляд Тайрен.
– Я на пару часов задержусь у Кхартгара. У вас есть дела в Баэндаре? – разорвал тишину отец, обернувшись.
– Найдутся, – пожала плечами Карел.
– Кстати, мы тоже давно его не видели. Наверное, столько же, сколько и ты, – добавила Тайрен, отведя от меня взгляд. Я посмотрел на отца, но он безразлично подлил себе вина. Было заметно, что он расстроен и переживает из-за выходки мамы. Я тоже не понимал этой слишком жесткой шутки, но осуждать маму… это было совершенно немыслимо.
– Кто цинн поведет? – спросила Карел, чуть откидывая плед и поправляя волосы. Согрелась.
– Алгеца.
– Ах, да, – кивнула Карел.
– Она так и осталась там?
– Нет, она в Морске или где-то рядом живет с мужем. Рулит резиденцией в том районе.
– Никогда там не была.
– Я тоже, – усмехнулся отец.
– Возьми меня с собой! – выпалил я, - в этот или следующий раз!
Все обернулись ко мне. Отец задумчиво вертел бокал с волнующимся на дне вином.
– Тебе в школу через месяц, Андрес. А потом мы все вместе поедем во дворец Императора…
– Пап…
– Андрес, я не против того, чтобы ты ездил со мной, но мама другого мнения.
– Поговори с мамой?!
– Мы разговаривали об этом, и не раз. И я считаю, что тебе убедить мать легче, чем мне.
Карел засмеялась в голос. Я и сам усмехнулся. Когда я буду в школе, мама привыкнет к тому, что я не рядом. Привыкну ли я к тому, что её нет рядом - вот в чем вопрос. Я отпил еще глоток вина, чувствуя жар внутри всего тела. Посмотрел на горящий огонь в камине, перевел взгляд на ангелов. В то же мгновение обернулась Тайрен. Допив, я поставил бокал на столик и встал.
– Спокойной ночи.
Отец и женщины попрощались в ответ. Я поймал в поле зрения ручку двери и толкнул её. Одна из сестер засмеялась.
Крепкое оно оказалось, однако. Но именно такое им нужно было, чтобы не простыть после вечера под дождем: обжигающе горячеё, возбуждающеё каждую клеточку…
Поднявшись на второй этаж, я пошел к кабинету, но открыв дверь, лишь остановился в нерешительности. Со стола манила раскрытая книга. Не сегодня. Не сейчас. Я вошел в соседнюю дверь – в спальню. Оба окна были настежь распахнуты и на полу образовались внушительные лужи. Дождь утихал, в комнате было прохладно и влажно. Подумав об Анж, я сходил за тряпкой и вытер лужи. А потом сел, как был, на пол и рассмеялся. Мне точно нельзя пить. Я тупею от одного бокала. Маг, собирающий воду тряпкой… Кому рассказать – не поверят.
Я сидел в тишине, слушая редкие капли дождя, а потом нахлынула волна такой дикой, неукротимой боли и беспомощности… Уткнувшись в колени, я сжал зубы и тихо заплакал. Никто и никогда не видел меня таким… Даже мама. Даже Целесс. Мне некому было признаться в том, что разрывало всё существо на куски, выворачивая, унижая, убивая. Признаться в том, что единственной женщиной, которую я любил и о которой мечтал, как жесточайшая усмешка судьбы – была моей матерью.
Когда я встал, дождь прекратился. Шмыгнув носом и вздохнув, я подошел к окну. Вытянул шею, пытаясь выветрить из себя жар, оставшийся от вина. Не очень-то получалось. Мама, наверное, уже спала…
Звук открывшейся двери заставил обернуться.
Я знал, что ты придешь: рано или поздно. Твой слишком откровенный взгляд и нежные прикосновения, через которые ты говоришь все таким простым и доступным даже мальчишке языком. Как ты будешь смотреть в глаза отцу? Он же будет в бешенстве, когда узнает…
– Не бегай от меня, Андрес, – прошептала Тайрен, медленно подходя.
– Не собирался, – тряхнул я головой. В эту минуту сказанное не было ложью. Теперь – не было.
Подойдя, она прижалась ко мне всем телом, я же боялся двинуться. Прохладные ладошки прикоснулись к плечам, чуть нажимая. Я послушно сел на подоконник, чувствуя, как только что кончившийся дождь мгновенно просочился сквозь ткань штанов. Усмехнулся мысли, что намочил штаны в самый подходящий момент. Тайрен удивленно подняла брови.
– Подоконник был мокрый, – признался я, улыбаясь.
Тайрен приложила ладонь к подоконнику и звонко засмеялась. В следующеё мгновение её холодная мокрая рука оказалась у меня под рубашкой. Я вздрогнул, а женщина поднялась на цыпочки. Впервые в жизни я почувствовал мягкие, настойчивые губы на своих губах. И язык со вкусом сладкого пьянящего вина у себя во рту. И упругую грудь под тонкой и влажной тканью – в своей руке. Собирая пальцами не успевшеё высохнуть платье, я встретился с ней взглядом. Не знаю, что она хотела сказать в этот момент, только я думал лишь о том, чтобы прижаться к её холодной коже в этой жутко душной комнате. Я кивнул вверх, прося поднять руки. Тайрен подняла и, оказавшись без платья, сделала шаг назад. Я сглотнул, вставая к ней. Она отошла еще чуть и кивнула так же, как я мгновения назад. Я снял рубашку. Она улыбнулась.