Рожденный бескрылым. Рожденный летать. Трилогия
Шрифт:
– Есть один дело... Ты мистик, может помочь...
– проговорил эльф сбивчиво.
– Надо сделать вылечить одного из нас... Это есть важно.
– Вообще-то я специализируюсь немного на другом...
– Мы знаем, ты обратно знаменит...
– Чего?..
– непонимающе выдохнул я.
Эльф пару секунд пошевелил губами и сказал:
– Убивать ты хорошо умеешь, но попробовать обязан. Тот больной - высокий старейшина, смерть его не...допустима.
– А если я откажусь?
– Против тебя лично я ничего не имею, но народ не будет понимать, если тебя отпустить...
– Наградой
– мрачно уточнил я.
– Нет, но смерть будет наказанием, награду проси другую.
– Что ж, у вас есть много того, что мы ценим. Я слышал о вашей медицине много хорошего...
– Не спрашивай, прошу. Не могу это подарить, даже тебе. Проси что другое. Хочешь наших стрел колчан? Они смертоносны любому, и... будут ценны?
Эльф подозвал одного из телохранителей, вынул из колчана стрелу и протянул ее.
У эльфийских стрел необычное оперение, так что летят они далеко, и очень необычный наконечник. Бритвенно-острый и зазубренный, такой втыкается как нож в масло и больше не вынимается... Я резко отпрянул, неожиданно представив, какое ощущение возникает, когда такая стрела вонзается в твое горло...
– Нет, спасибо...
– совладав со своим воображением, ответил я.
– Может, лучше деньгами?
– А я слышал, мистики не берут денег... Ошибся? И сомневаюсь, что наш деньги тебе подойдут. Знаю... Хочешь меч эльфийской ковки?
– Я никудышный фехтовальщик...
– пришлось признаться мне.
– И все же зря не с оружием ходишь... Безоружный кажется беззащитным.
– Я сам оружие, а красивый меч привлечет внимание не тех людей.
– Взгляни только...
– Валяйте, - ответил я, делая еще один глоток. На самом деле я вовсе не против эльфийских клинков, тем более что, в крайнем случае, можно будет потребовать за него неплохую цену. Но вот только смогу ли я справиться? Я не особенно желал в реальности ощутить эльфийскую стрелу в горле.
В эту минуту принесли меч. Красивая рукоять, кожаные ножны, кожаный же ремень явно для переноски на спине... Тьфу! Что за дежавю?
Я вытянул меч из ножен. Острый, как бритва, и видимо, очень качественно выкованный... Химера!.. Невероятно... Я держал в руках меч из моего сна. Сейчас я мог рассмотреть его внимательнее. Плоское, чуть кривое лезвие с как будто срезанным острием и обоюдоострой заточкой, необычная гравировка на клинке... в точности тот самый меч.
Первым побуждением было заорать: "Вы издеваетесь?!" и швырнуть этот меч в эльфов. Но все же разум взял верх. С мечом все в порядке, разбираться надо со снами (кстати, тот сон ни разу за последнее время не приснился, и уже начинал забываться).
– Я согласен, - произнес я после минутного раздумья. Может быть, меч и привлечет внимание любителей подзаработать, но это, по совести говоря, уже не мои проблемы.
– Идем.
***
Больной эльф лежал на ложе из вереска, не шевелясь и не издавая ни звука.
– Эй!
– окликнул его мистик.
– Жив?
– Он не приходит в сознание уже который день, - было ему ответом, - он дышит, сердце бьется, но он даже не шевелится...
– Еще какие-нибудь симптомы?
– Совершенно никакие... э... никаких.
– Ладно. Разберемся... Да, кстати, а если я все же не смогу вылечить беднягу, меня казнят?
– Мы не желаем уподобляться вашим владыкам. Тебе дадут уйти, но меч все же придется отдать.
– А врать было зачем?
– Чтобы согласился. Не согласился бы - казнили...
Флей осмотрел эльфа. В самом деле, живой и дышит. Под себя... не ходил, хотя, может просто убрали... Осмотр тела не дал ничего, причиной такого состояния могло быть что угодно - от парализующих ядов до простого сотрясения мозга (и то, и то вряд ли). А вот осмотр ауры...
Аура эльфа едва пульсировала, как у полумертвого, но - нет, больной казался спящим, но никак не полумертвым... Еще десять минут обследования открыли мистику все, кроме причины. Но причина его и не интересовала.
– Он истощен энергетически... Как после встречи с вампиром, - в двух словах объяснил Флей.
– Я попробую ему помочь. Если упаду в обморок, вы знаете, что делать...
Мистик положил руки на грудь остроухому. Кончики пальцев слегка засветились, но этот свет видели не все. Флей ясно видел, что аура пациента набирает краски и сияние, но в этот момент...
...Амулет на шее у больного задергался, замерцал, и вдруг вспыхнул ослепительно...
Мистик почувствовал, что летит... Мгновением позже - что лежит мордой в земле...
Ругань, огласившую лес, здесь лучше не воспроизводить, хватит и двух слов (единственных, которые несли хоть какой-нибудь смысл): "Долбаный амулет!".
Эльф смущенно оправдывался. Действительно, старейшина носил амулет, призванный отражать враждебную магию прямо в противника... Лечебным чарам он бы не мог помешать, но мистик-то не колдовал. Он просто передавал жизненные силы. Вот амулет и вернул их... в том виде, в котором получил.
– Значит, так!
– сказал Флей, после того как поднялся и отплевался.
– Первое! Амулет снять! Второе! Сейчас я приведу его в порядок. Третье! Утром он зашевелится и будет стонать, тогда дадите ему это, - он протянул остроухому небольшую склянку с зеленоватой жидкостью.
– Это настойка нескольких трав, очень хорошо помогает в таких случаях.
– ...Все. Будет жить, - резюмировал он через полчаса.
V.
Хвала эфиру, старейшина очнулся, и даже не к утру. На небе еще не появилось ни одной звезды, а он уже пришел в сознание, хоть и оставался очень слаб. Настойка двух видов папоротников (я и сам такую как-то использовал, так что прекрасно знал, что она поможет)* оказалась целебной как для него, так и для меня.
Всякий дурак знает, что папоротник ядовит. Кое-кто знает, что яд и лекарство отличаются только дозой. По пальцам можно пересчитать тех, кто слышал о волшебных свойствах папоротников, особенно папоротников цветущих (смеетесь? Смейтесь, но не забывайте: вы имеете дело с профессионалом). Существуют, как известно, много видов таких растений, и цветет только один из них. Из-за того, что цветы его раскрываются по ночам, а также из-за редкости, и появляются легенды о том, что найти его можно лишь раз в году... чушь, конечно. Однако сам цветущий папоротник (даже и без цветов) является ценным магическим растением, и я нередко использовал его в составе лекарств. Никаких других, кроме удивительных восстанавливающих, свойств я у него не обнаружил, то есть искатели кладов могут обломиться.