Рожденный Грешником

Дженнингс Сайрита Л.

– Ладно. Что еще понадобится?

– Оооо! Вот эти!
– верещу я, хватая пакет со сладкими булочками.

Легион вздыхает, но в этот раз не спорит со мной.

– Бросай их в эту чертову корзину.

Как только я возобновляю поиски перенасыщенной сахаром еды, то улавливаю краем глаза Феникса, задумывавшегося с нахмуренными бровями.

– Обновленная информация?
– спрашивает Ли, читая выражение лица брата-демона. Он сухо кивает и наклоняет голову в сторону, подав сигнал следовать за ним. Ли передает корзину Тойолу

и исчезает с Фениксом на улице.

– Все хорошо?
– спрашиваю я, стараясь выглядеть беззаботно.

В его черных глубинах раскосых глаз мерцает озорной блеск.

– Нет ничего такого, с чем мы бы не справились.

– Они нормально добрались...
– Домой. Я останавливаю себя, прежде чем продолжить, - назад в Чикаго? Без вас, ребята?

– Ага. Теперь, когда ты ушла, они, наверное, с облегчением вздохнули.

– Почему это?
– хмурюсь я, боль от обиды пронзает мою грудь.

Тойол смеется и качает головой.

– Притяжение Прыгуна. В замкнутом пространстве это реально раздражает. Представь, что это твое личное порно-шоу, которое преследует тебя повсюду, в течение двадцати четырех часов в сутки и семи дней в неделю. А теперь умножь это невыносимое влечение на десять. Вот что значит жить с тобой.

Я чувствую, как мое лицо краснеет, и быстро отворачиваюсь к прилавку, на котором стоят упаковки с медовыми орехами. Неосознанно я кидаю их в корзину, лишь бы чем-то занять руки.

– Оу. Мне жаль.

– Не твоя вина. Трудно тем, кто не дисциплинирован.

– Поэтому ты и Феникс поехали, а другие остались?
– Я поворачиваюсь к нему в тот момент, когда он качает головой.
– У меня есть связи с ковеном. Феникс - лучший из нас всех дипломат. А Ли... ну, ты знаешь, какой он. Сомневаюсь, что он вообще когда-нибудь оставит тебя.

Во рту пересыхает, а язык, словно свинцом накаченный.

Я проглатываю мысль о том, чтобы быть связанной с Легионом на... дерьмо. Несколько месяцев? Лет? Жизней? Я не могу рассчитывать на него, и не уверена, что хочу.

Нет, абсолютно, нет.

Как я могу приковать себя цепью к человеку - демону, - который презирает меня, и просто чувствует себя обязанным защитить меня из-за какой-то древней вражды?

– Эй, было бы здорово часть пути проехать с вами ребята в Рендж Ровере?
– спрашиваю я. Обязательства Тойола передо мной несколько отличаются от обязательств Легиона, но по крайней мере он не притворяется милым, чтобы удовлетворить меня.

Или притворяется. Всё же... я не рассказываю свои грехи Тойолу. Я не сплю в его удобных, сильных объятиях, пока шепчу сладкие слова в темноте.

И я не прижимаюсь к нему, умоляя с рваным дыханием и бешеным сердцебиением почувствовать его твердое тело.

Задумавшись, он прищурился, глядя на меня. Но прежде чем он смог открыть рот, чтобы ответить грубый голос отвечает за него.

– Нет. Этого не будет.

Я разворачиваюсь и практически врезаюсь в твердую грудь Легиона.

– Почему

нет?

Он качает головой и забирает корзину с фастфудом из рук Тойола, прежде чем отправиться к кассе. Вот и все ответы, которые я собиралась получить.

– Да что с ним?
– усмехаюсь я за его спиной.

– Что?
– хихикает Тойол.
– Это он еще в хорошем настроении.

* * *

Пройдет еще несколько часов, прежде чем мы доберемся до Колорадо, а наше путешествие уже заработало твердую десятку. Солнце медленно садилось за горизонт, и я чувствовала себя грязной от поездки.

И Легион отказывается останавливаться на ночь в гостинице.

– Ты разве не устал?
– ною я, ерзая на своем сидении. Хоть Ягуар - первоклассная машина снаружи и внутри, но мой зад затек примерно милю назад.

– Нет.

– Ну, а я да.

– Тогда спи.

– Как? Даже если я полностью опущу сиденье, то потом несколько дней шеей не поверну. Мне нужна кровать, подушка и душ. И что-нибудь поесть, кроме хот-догов на заправках и фруктовых напитков.

– Ты сама выбрала эту дрянь.

– Я знаю, но...- я веду себя, как ребенок - знаю. Но пронять Легиона это, как пробиться сквозь кирпичную стену. Нет, честно, я восхищаюсь его упорством. Но мне просто хочется, чтобы он немного уступил.

– Я не могу рисковать и останавливаться в незащищённом месте, - тихо говорит он.

– Даже если бы я не спал всю ночь и приглядывал за тобой, мы все равно могли бы попасть в ловушку. Я отказываюсь рисковать, когда речь идет о тебе.

Я смотрю на него, наблюдая как тени ласкают поразительные черты. А его глубоко посаженные глаза, кажется, светятся в лунном свете.

– Почему?

– Я уже говорил, Иден.

– Ага, и я слышала. Но... почему? Почему ты всё это делаешь для незнакомки? Я действительно этого стою? Ты бы сделал подобное для любого унылого человека, просящего милостыню на улице?

– Да.

– Так это твоя сторона. У тебя комплекс супергероя, и ты видишь во мне раненную птицу, которую необходимо исправить.
– Я не могу удержать боль реальности, которая эхом отзывается в моем голосе.

– Нет, - отвечает он, качая головой.
– Ты действительно этого стоишь.

Кислая нотка иррационального гнева обволакивает мой язык, и я отворачиваюсь, фокусируя мутный взгляд на безграничных открытых полях, окутанных сумерками.

– Понятно, - фыркаю я, дрожащим голосом.
– Ты должен перестать говорить подобные вещи. Ты должен перестать заставлять меня верить, что я больше чем гость или оружие, или пешка. Потому что порой, я начинаю верить в это. И когда ты так говоришь, я забываю - даже, если и на секунду - что моя судьба скреплена слезами и кровью. Я забываю, что у меня нет будущего и цели в жизни. И в момент, когда я забываю, кем на самом деле являюсь, могу позволить себе снова мечтать.