Рожденный в забвении
Шрифт:
Парень посмотрел на меня обижено, похоже я слишком перегнул палку, а потом отправился куда сказано. Адель тем временем усилила свет своего волшебного шара. Я повернулся к ней и наткнулся на пристальный взгляд.
— Ну, я в твоем распоряжении, дорогая. Что ты хочешь знать?
Волшебница опасливо прищурилась.
— Что с тобой творится, Марк? Я хочу, чтобы ты мне все рассказал, — а потом подошла ко мне почти в плотную и уже шепотом добавила. — Ты узнал что-то важное? Да?
Ага, узнал. Очень важное. То, что смерть подходит к порогу и собирается уже стучаться в мои двери, то что лишь у меня есть какой-то призрачный шанс спасти весь мир от полного уничтожения, но в чем этот шанс заключается, я идиот так и не понял. А время утекает… Разумеется, я не мог рассказать волшебнице о таинственном предсказателе. В сам факт того, что в тело Лихтора могла вселиться очередная могущественная тварь, она, скорее всего, поверит. Но
На моих губах заиграла легкая улыбка, я постарался изобразить недоумение.
— Ты думаешь, что я от тебя что-то скрываю, дорогая? Поверь мне, это не так. Ничего нового мне не известно. Да и сама подумай, когда я мог узнать что-то? Мы почти все время вместе.
— Не пытайся меня обмануть! — зашипела волшебница, подходя почти вплотную.
Глаза девушки сверкали непоколебимым желанием докопаться до истины. Тусклый свет магического светильника придавал ее светлым волосам голубоватый оттенок. А периодические вспышки молний озаряли бледное лицо. В такие моменты у Адели просто нечеловечески красивый вид. Словно ко мне снизошла грозная богиня древности. Невольно я залюбовался.
— Марк! Ты слышишь меня, демон тебя возьми!
Я невольно вернул взгляд от дивного декольте к лицу. В синих глазах я распознал непоколебимость и… искреннее беспокойство. Повинуясь инстинктивному порыву, я схватил ее за плечи и притянул к себе. Дыхание девушки на несколько мгновений замерло, но она не отстранилась, не возмутилась, не закричала и не испепелила меня на месте. Но она ждала ответа. Разведчице важно сохранить доверие, уверенность во мне.
— Клянусь, — произнес я под звуки грома. — Я ничего не узнал о Кзаре. Ты можешь положиться на меня и ничего не бояться.
Кажется, мне удалось подобрать верные слова. Волшебница опустила глаза и вздохнула, моментально растеряв весь свой гнев. Я же не мог отвести от нее глаз. В груди возникло необычное приятное тепло, когда Адель положила мне на плечо свою голову, рассыпав по груди серебристые волосы.
— Знаешь, ты восхитительно прекрасна, — вдруг вырвалось у меня.
Она подняла на меня свои глаза и улыбнулась уголками губ, а на щеках заиграли ямочки. Больше в ее глазах не плавал магический холод. Он начал таять давно, но окончательно растворился сейчас.
— Вернемся в алтарный зал, — предложила Адель. — Я приготовила нам ночлег в противоположенном конце от разбойников. Там тепло и уютно, около огня, никто нас не побеспокоит…
Она вдруг покраснела как девчонка и, хихикнув, выскользнула из моих объятий, устремилась в коридор. Я ухмыльнулся и последовал за ней. Хотелось добраться до этого «ночлега» побыстрее.
Мы старались не шуметь, спускаясь с крутой лестницы. Я помог волшебнице спрыгнуть с высокой ступеньки. Затем, как можно тише, прокрались мимо спящих Юлианы, Харма и Фрига, расположившихся рядом с огнем трилитов. Обошли Лихтора по широкой дуге, чтобы не разбудить, а потом Адель повела меня к огороженному с двух сторон уютному закутку, где горел огонь, и лежала наша походная постель. Волшебница стрельнула взглядом и поманила меня тонким пальчиком, одновременно развязывая тесемки своей кофты. На мгновение мне показалось, что я схожу с ума. Может это все лишь какое-то видение.
— Ну что встал? Иди сюда, — произнесла она немного недовольно, а потом подумала и добавила. — Исполним наш супружеский долг?
Отвести взгляд от выбирающихся из-под одежды форм женского тела я не мог.
— Ну же, Марк. Я хочу этого не меньше тебя.
Больше я колебаться не стал, а устремился навстречу Адели.
Волшебница безмятежно спала, уткнувшись в мое плечо. Она улыбалась во сне. Мне же заснуть никак не удавалось, несмотря на невыносимую усталость. Казалось бы самоубийственная схватка с карателями Хаммерита, долгая дорога сюда и бурная ночь с Адель должны вырубить меня, но я не мог сомкнуть глаз.
Буря снаружи прекратилась, молнии больше не сверкали и гром не гремел, слышался лишь приглушенный шум дождя. Я лежал на спине, закинув локоть за голову, и наблюдал за причудливым танцем теней на лице волшебницы.
Спустя несколько часов моих бесплодных попыток задремать, я решил пройтись. Аккуратно выскользнув из объятий Адель, я завязал рубашку, натянул штаны и отправился в главный зал.
Здесь оказалось холодно, поддувал сквозняк. Разбойники крепко спали. Юлиана прижалась к Харму, Фриг расположился рядом. Чуть в стороне сопел Лихтор, завернувшись в свой плащ. Я поежился, обошел по кругу алтарную часть и вошел внутрь. Огонь под алтарем все еще горел, облизывая каменную плиту красными языками пламени. Я подошел поближе и пригляделся. Алтарь покрывала запекшаяся кровь… Скорее всего здесь своим богам приносили жертвы дикие шаманы. Возможно даже человеческие. Я осторожно потянулся и положил ладонь раскаленный камень. И вдруг на какое-то мгновение, лишь на короткий миг мне привиделось, что моя рука погружается в густую булькующую красно-бурую кровь. Я резко отдернул ее, замечая как тяжелая капля со шлепком капает на пол с моих пальцев. Моргнул и все прекратилось. По спине пробежали мурашки. Я вспомнил Лабиринт с его кровавыми болотами, затягивающими в себя тех, кто рискнул зайти слишком далеко. Непроизвольно я попятился от алтаря, пока не уперся спиной в один из вертикальных каменных блоков одного из трилитов. Какое-то время я так и стоял, ожидая любых неприятностей, но алтарь больше никак себя не проявлял, и мне удалось унять дрожь, успокоиться, поразмыслив над случившимся.
Все это очень не хорошо В другое время я бы предположил, что от усталости и отсутствия сна мне мерещится всякий бред, но в свете последних событий готов был отказаться от такой версии. Древний храмовый комплекс, скорее всего, был не младше чем Лабиринт в Адраке. Нельзя исключать возможности, что и культ один и тот же. Бррр! Все эти шаманские постройки поглощали чужую энергию, сосали человеческие жизни, и шаманам перепадали крохи могущества их богов. К счастью этот культ сейчас мертв, но кто знает куда делись их боги — Лабиринт тот до сих пор работает… А этот храм? Я еще раз поглядел на монолиты. Дальний трилит оказался самым высоким. Чтобы дотянуться до верхней горизонтальной плиты нужно поставить на мои плечи еще двух таких же человек с меня ростом. Я присмотрелся к этому трилиту повнимательнее. Верхний блок оказался испещрен наскальными рисунками. На остальных четырех подобные изображения отсутствовали. Я обошел алтарь и приблизился. Иероглифы почти стерлись, но кое-что разобрать удалось.
…Лик кроткий и невинная душа Не знает в жизни счастья и добра. Огонь костра сжигает её плоть, И жжёт нутро пылающая топь, И свет души во власти тьмы. Угасает непорока тело, Превращаясь в прах. И как всегда жестокая судьба Всех ангелов уводит в никуда…Что-то за спиной треснуло, и я резко развернулся. На алтаре лежала совсем молоденькая девчонка без одежды, а вокруг взявшись за руки стояли люди в серых балахонах шаманов. Под алтарем полыхало пламя. Жертва была прикована цепями, извивалась и страшно кричала. Ужасный вопль заглушал звуки ритуальных барабанов. Лица палачей же оставались беспристрастны. Один из них церемониально медленно достал ритуальный кинжал и сделал глубокий надрез в районе живота девушки. Полилась кровь. Капая на алтарь, она шипела и мгновенно сворачивалась. Я не думал, что кричать можно еще громче. Кожа девушки уже стала обугливаться, мне в нос ударил тошнотворный запах жареного мяса. Куриное крылышко, съеденное за ужином, вот-вот выскочит наружу. А видение не прекращалось, не смотря на все мои попытки от него избавиться. Эти старые камни крепко держали мой разум и требовали досмотреть сцену до конца. Белоснежная кожа чернела, но жертва не умирала. Она уже не вырывалась и не кричала, лишь тихо хрипела. Барабаны отбивали в ушах смертельный ритм. Меня начинало трясти. Пламя разгоралось все сильнее. Языки огня облизывали тело невинной девушки, пили его… Я почувствовал, как алтарные древние камни смакуют боль, страдание, предсмертную агонию, пожирает страх. Все увиденное мной оказалось настолько чудовищным, что я и сам почувствовал потерю силы. И тут все закончилось. Я стоял в алтарной и смотрел на пустую плиту. Пламя тускло горело в дольмене, ничем не выдавая свою прожорливую природу. Но я знал, алтарь наблюдает за мной, как смотрели стены Лабиринта, он голоден, давно не питался и горит желанием вытянуть из меня хотя бы страх.
— Хрен тебе, — тихо прошептал я, отходя к выходу на негнущихся ногах.
Нужно как можно быстрее выйти из окружения трилитов. Но на пороге я замер. Тишину главного зала нарушил громкий звук хлопающих крыльев. Первой мыслью было очередное видение, но я ошибся.
Большая черная птица залетело в узкое окно. Я быстро спрятался под ближайший трилит. Грифон сделал круг над спящими людьми, а потом спикировал и ударился о пол, исчезнув в дымном облаке. Через мгновение из облака вышла фигура, закутанная в черный плащ боевого чернокнижника Хаммерита. Длинные мокрые волосы мужчины спадали на плечи. По плащу, украшенному красными иероглифами, стекала вода. Колдун оказался высоким и худым. Лицо бледное, губы тонкие, нос прямой и длинный, а вот глаза темно-коричневые, почти черные. В ухе серебреная серьга в виде скелета человеческой ладони. На поясе длинный узкий меч.