Рождественские забавы
Шрифт:
– А кругом лежал снег, глубокий, хрустящий и ро-о-в-ный, - пропела Фелисити.
– Тоже мне, отрезаны от внешнего мира. Толщина снега нигде не превышает и шести дюймов.
Пройдя по заснеженной дороге дальше, они наткнулись на бесконечно длинную и высокую стену, которой до этого почему-то было не видно. По цвету она напоминала ту темноту, которую видишь за своими веками, когда зажмуришься.
– Вот это я и называю «быть отрезанными от внешнего мира», - мрачно проговорил Найджел.
– А я называю такое халтурным программированием, - отозвалась его спутница.
Подозреваемые собрались в библиотеке, а детектив в это время делал гипсовые слепки очень странных свежих следов, которые он обнаружил. Следы шли по заснеженной усадебной дороге в обоих направлениях.
– Не понимаю, - сказала герцогиня.
– Тогда я разъясню вам ситуацию так, будто вам обо всем этом ничего не известно, - начал профессор.
Его поспешно перебил достопочтенный Найджел:
– Да все ясно. Честер выпал из канала связи с гейм-мастером, это в тот самый момент, когда все как бы задрожало, и вместо него начала действовать эта проклятая программа, его двойник. Чтобы из этого выпутаться, нам нужно предоставить ей какую-то разгадку. Кто-то просто должен будет сознаться.
Они бросили жребий при помощи колоды карт, и не повезло загадочному незнакомцу.
– Но вы же даже имени моего так и не узнали, - захныкал он.
– Просто это не предусмотрено сценарием, - успокоил его профессор.
Достопочтенный Найджел нервно водил пальцами по резным дубовым панелям, украшавшим стены библиотеки, и одна из деревянных роз от его прикосновения вдруг провалилась. Тут же высокий стеллаж, заставленный бесчисленными томами Агаты Кристи, отъехал в сторону. А за ним обнаружился потайной ход.
– Да ё… - начал было Найджел, но, поскольку это не было предусмотрено сценарием, он поправился: - Я хотел сказать, да черт возьми.
– В действительности я прихожусь лорду Блекхэту братом, однояйцевым близнецом, а сходство между нами устранено с помощью пластической хирургии, - все более уверенным тоном рассказывал тот, кого до этого считали незнакомцем.
– Я много путешествовал по Южной Америке и собрал некоторое количество яда, добываемого из древесных лягушек. Он используется для отравления стрел и науке практически неизвестен. Я начинил ядом сыр стилтон, предназначенный для лорда Блекхэта, который, к сожалению, принял меры предосторожности и незаметно, ловким движением руки поменялся тарелками с несчастным своим соседом, сыщиком Честером Диксом. Я же постарался обеспечить себе алиби, устроив фиктивный звонок из Варшавы с сообщением для меня; в действительности звонил мой сообщник с телефонного аппарата в каморке дворецкого. Теперь, когда вы уже взяли мой след, мне остается лишь во всем сознаться. Я попался.
– Забавная выдумка, - улыбнулся детектив.
– Но вы так и не объяснили необыкновенного ночного происшествия с собакой.
– И что же это за любопытное ночное происшествие с собакой?
– Это слово оказалось написанным задом наперед [15].
– На мгновение великий детектив замялся.
– Да ладно, не стоит больше об этом. В вашем рассказе есть лишь одна серьезная ошибка, друг мой. Я скрупулезно осмотрел тело. Мои методы вам известны. Несчастный, несомненно, скончался от острого нарушения мозгового кровообраще
ния, то есть инсульта. А вовсе, скажу я вам, не от какого-то малоизученного яда для стрел…
– У него же есть доступ к системам нашего корабля,- прошептала Фелисити.
– Вот что случилось со стариной Честером. Я всегда подозревал, знаете ли, что он подделал свою физическую оболочку, чтобы быть допущенным к этому путешествию.
– Скончался естественной смертью!
– поспешил воспользоваться моментом достопочтенный Найджел.
– Никакого убийства не было. Дело закрыто.
– Убийце, конечно же, хочется, чтобы именно так мы и решили. Мы имеем дело с чрезвычайно хитрым преступником, друзья мои. Сейчас я уже наполовину все понял… но лишь наполовину.
– Ох… вот досада-то, - бросила Фелисити.
Часть гостей собралась в огромном зале вокруг сверкающей огнями рождественской елки.
– А что, если всем нам покончить с собой?..
– неуверенно предложила герцогиня.
– Тогда игра продолжится, но мы уже выйдем из интерактивного режима, - проворчал лорд Блекхэт.
– Мне когда-то такое больше всего нравилось: витаешь вокруг, как призрак, и наблюдаешь, как вы все заморачиваетесь с расследованием.
– Тогда преступление, возможно, так и не будет раскрыто, - сказал достопочтенный Найджел.
– А по сценарию предусмотрено прерывание в случае, если программа установит неразрешимость задачи?
Фелисити состроила гримасу.
– Бог его знает. Точнее, Бог и Честер.
– Проклятие!
– выругался полковник.
– Кто-то из нас просто обязан попасться с поличным. Хватит уже дурью маяться. Я же должен управлять космическим кораблем.
– Придумал! Второе убийство!
– Найджел щелкнул пальцами.
– Снова будем тянуть жребий.
– А укокошат обязательно меня, - заявил загадочный незнакомец.
– Тот, кого подозревали в первом убийстве, всегда оказывается жертвой второго. Классическое развитие сюжета.
– Нет. Все идет к тому, что убьют Блекхэта, - с раздражением проворчал полковник.
Герцогиня вздохнула и распечатала новую колоду карт.
– Ой!
– воскликнула Фелисити, изображая ужас, когда дверь библиотеки со скрипом распахнулась.
– Ах! Я просто проходила мимо и нож взяла случайно. У меня вылетело из головы, что, оказавшись на месте преступления, ни к чему нельзя прикасаться… Кто бы мог подумать, что в старике так много крови?
(Серебрянный кухонный нож для рыбы был неудобным орудием убийства, но Найджел нашел его весьма живописным. «Да он же совсем тупой, будь он неладен», - раздраженно проворчал лорд Блекхэт, испуская последний вздох.)
Великий детектив окинул орлиным взором место преступления, мгновенно оценив обстановку.
– Нет, - сказала Фелисити.
– Бесполезно. Какое же огромное пятно крови у меня на платье… И шесть свидетелей, которые были в коридоре и подтвердят, что с момента, когда его светлость в последний раз видели живым, никто, кроме меня, в помещение не заходил… Мне никак не скрыть от вас моей вины, все очевидно.
Сыщик, то затягиваясь изогнутой, как саксофон, курительной трубкой, то отпивая из бокала безумно дорогой выдержанный бренди, ползал по полу на четвереньках. Потом он поднялся и прикоснулся к какому-то месту на деревянной обшивке. Потайная дверь, петли которой были отлично смазаны, отворилась.