Рубашка
Шрифт:
– А мне нравится вариант, в котором мы прогуляемся до набережной, а потом по ней. И обратно.
– Любишь гулять?
– Как ты догадался? – выпучила я глаза и огляделась по сторонам. – Следил за мной?
Парень удивленно вскинул брови и мило улыбнулся.
Слишком бурный натиск с моей стороны. Всегда нужно помнить, что мужчине нравится, когда бог юмора именно он, а девушка просто смехопушка, у которой нужно нащупать «курок» и периодически «шмалять».
– Идём? – уточнила я на всякий случай. Мало ли, вдруг он привык общаться только с милашками,
Я так не умею. А надо бы научиться. Может, у меня именно поэтому до сих пор парня нет?
– Идём, - белов качнул головой в сторону набережной и подставил мне локоть, за который я, видимо, должна была зацепиться.
Демонстративно спрятала свои руки в карман толстовки.
– Я с несвободными мальчиками под ручку не гуляю.
– Ну, да. Ты просто прячешь руки в карманах толстовки своего друга. Это же его толстовка?
– Да, Стёпина, - шагала вслед за Андреем. – Я иногда отжимаю у него одежду.
– Как девушка отжимает шмотки у своего парня? – чуть сощурился Белов, посмотрев на меня с некоторой хитринкой в глазах.
– Как друг отжимает шмотки у друга. К чему такие вопросы? – насторожилась я, пряча разгорающуюся нервозность.
– Просто, - поднял парень невинно руки. – Уточнил, в каких ты отношениях со своим другом.
– Тебе-то какая разница? – хохотнула я, не сдержавшись. – Помнится мне, ты сам в отношениях. И, кстати, я не уточняю в каких. Но точно знаю, что за эту прогулку с тобой я буду гореть в Аду, потому что так захочет Виолетта, когда узнает о том, насколько мы с тобой сегодня были грешны, - прошептала я зловеще.
– Что-то мне подсказывает, что у нас с тобой есть общая цель, - загадочно протянул Андрей.
– У нас? – пришлось остановиться, чтобы посмотреть в его глаза и понять, к чему он клонит. – Что за цель? И когда мы успели обзавестись чем-то общим?
– Ну, например тогда, когда я понял, что твоему другу нравится моя девушка, - пришлось сделать максимально невинный вид, словно я не понимаю, о чем он тут говорит чистейшую правду.
– Но, так как Стёпа нормальный четкий пацан, то подкатывать к девушке, пока та несвободна, он не станет. Поэтому предлагаю тебе сотрудничество.
– Сотрудничество? Ты? – указала я в его сторону пальцем. – Мне? – указала на себя. – Ты ничего не принял, перед тем как ко мне приехать?
– Ты же хочешь помочь своему другу? Стёпа ведь тебе просто друг? Без подтекста? То, что у вас было когда-то, уже в прошлом?
– А я смотрю, ты навёл обо мне справочки, - сощурилась я, пытаясь просканировать парня, мотивы которого мне были пока неясны.
– О том, что вы когда-то встречались, знают все поклонницы Михеева.
– И ты в их числе.
– Его фотография всегда со мной. У сердца, - похлопал он себя по ширинке джинсов.
– Как мило. Я ему обязательно передам. А что касается того, что мы со Стёпой когда-то встречались, - зашагала я дальше к набережной. – То это были два худших месяца наших отношений в принципе.
– Серьёзно? – скептически повёл бровью Белов. – Это как?
– Это так. В одиннадцатом классе. Мы учились в параллелях, часто ходили одной дорогой домой. Ну, и в одиннадцатом классе осенним вечерком. Почти таким же теплым, только осенним, увидели целующуюся парочку – примерно наших ровесников – они так мило держались за руки, ворковали. Ну, и в нас со Стёпой что-то тоже перемкнуло, и мы как-то единогласно решили, почему бы и нам не попробовать так же. В наших отношениях, по большому счёту, было всё, что есть в обычных парочках, кроме поцелуев и тисканий.
– И всё испортили поцелуи? Гонишь? – фыркнул Белов.
– Прикинь? – хохотнула я. – Просто никто нам не сказал, что с поцелуями приходит ревность, уходит доверие, появляются сотни претензий по поводу и без. В дружбе всё значительно проще и понятнее.
– И типа, вы решили отмотать всё назад? Так просто?
– Если бы, - вздохнула я, вспоминая последующие страшные для себя месяцы без Стёпы. – Мы расстались. Совсем. Как типичная парочка через два месяца после совершенно корявых отношений. И не общались совершенно ни на какую тему до самого последнего школьного звонка. Даже не здоровались друг с другом. Игнор был включен на максимум.
– А что потом? Поступили в один универ и заселились в одну общагу?
Ему реально это интересно?
– Нет. Всё произошло чуть раньше, когда группа пьяных выпускников встречала рассвет под мостом, а под тем же мостом рассвет встречала чья-то свадьба. И один тип решил ко мне пристать. Стёпа был единственным, кто за меня заступился. В общем, в тот прекрасный рассвет мы решили забыть те ужасные месяцы наших ужасных любовных… - показала я кавычки пальцами.
– …отношений, и снова стали друзьями. Вот. До сих пор дружим.
– Кру-уто! – присвистнул Белов. – И хорошо. Значит, Стёпа не разобьёт мне морду, если я начну к тебе подкатывать.
– Не разобьёт. Но если ты меня обидишь, то разобьёт, а я с радостью ему покажу, куда нужно бить. Но сама перед этим с большим удовольствием разобью твое сердце, - многозначительно глянула на его ширинку.
– Жестко, - поморщился парень, но сделал это удовлетворенно. – Но зато я теперь знаю, что он тебе просто друг.
– Так о каком сотрудничестве речь?
Мы уже зашли на набережную. Я оперлась локтями о перила и смотрела на темную реку, отражающую уличное освещение противоположного берега.
– Слушай, - слегка замялся Белов. Посмотрел в сторону, взъерошил свои каштановые волосы и забавно поджал губы. – Я не хочу бросать Виолетту мерзким образом…
– То есть, своим обычным.
– Ха-ха, - выронил Белов безэмоционально. – Поэтому предлагаю тебе посотрудничать со мной и сделать всё так, чтобы эти двое, твой друг и Виолетта, ненавязчиво сошлись. Девчонка она хорошая. Даже слишком, - как-то испуганно произнес парень. – Обижать ее не хочется.
– Поэтому ты хочешь ее не бросить, а подбросить… Стёпе?