Рубикон
Шрифт:
– Съедобны? – как ни в чём не бывало спросил парень, протягивая руку над картой. – Здесь…
Крупная капелька талого снега сорвалась с неё и упала на карту. Вот только вместо того, чтобы, прочертив мокрую дорожку, оправиться на пол, бодро нарушила законы физики - вскарабкавшись до нужной ей точки, остановилась и прожгла небольшую дырочку словно бы самая настоящая кислота.
– Ну, а чего же им быть несъедобными, – пожал плечами сопровождающий, и в этот миг мимо машин, на огромной скорости от «Булки» к «Тигру», вздымая снежные буруны, по направлению к дороге промчался снегоход.
Рация «Коловратов», несмотря на объявленное молчание в эфире,
– Буки! Буки идут! – узнал сквозь помехи Валя голос одного из разведчиков.
– Трогай! Быстрее! – тут же заорал сталкер, ткнув парня в плечо.
«Снегирь» в своей «Булке», рядом с которым тоже сидел сопровождающий, врубив фары уже пронёсся мимо них, и Валентину ничего не оставалось, кроме как рвануться за ним. Он какое-то время не видел причины паники, а затем, когда сквозь снежную пелену в боковом зеркале, разглядел огромные, тёмные, долговязые человеческие фигуры, метра под четыре ростом, которые, несмотря на кажущуюся медлительность, прямо по лесу умудрялись преследовать их и не отставать… Воин до предела втопил в пол педаль газа, и даже мысль выйти из салона и разобраться с тем, кто так испугал сталкеров, сама собой вылетела у него из головы!
Глава 11
Наверное, я зазвездился. После стремительного взлёта я, похоже, слишком привык снимать самые сливки, а потому даже немного расстроился когда узнал, что в этот раз принцесса мне не досталась. Может, конечно, сработали стереотипы о попаданцах, посеянные щедрой рукой разномастных фантастов, ведь в почти девяноста процентов их творениях «Главный Герой», провалившийся в другой мир, непременно тут же встречал деву королевских кровей.
Или же, как минимум, это была какая-нибудь баронесса, которая влюблялась по уши и быстро выводила своего избранника в высшее общество. А тут вроде как и спас чудо-чудное – настоящую живую эльфийку, а та оказалась всего лишь младшей жрицей, что-то вроде старшего помощника младшего точильщика карандашей, если переводить на терминологию офисного планктона.
Ни деньгами, ни связями не обременённая и особой ценности для местных не представляющая, разве что для мужчин в известном плане. И потому спасённая мною ушастая прелестница очень даже удивилась, что я не полез её насиловать. Ни сразу, пока она была без сознания, ни в первую ночь после нашего знакомства, ни в последующие дни.
Не то чтобы она меня не привлекала, очень даже наоборот – тут, можно сказать, сбылась мечта, и «Голубая птица», попав мне в руки, сама была готова ко всему и скорее всего в разных позах. Отчаянно боялась, конечно, но видела в этом некое подтверждение своего нового социального статуса и определённую гарантию безопасности, а потому готова была стерпеть от своего спасителя всё что угодно. Правда, как назло, узнал я об этом лишь спустя пять дней, когда маджи-интеллект более-менее сформировал базовый языковой пакет и мы наконец-то смогли нормально поговорить.
А в первый вечер, проведенный в пещере медведя-мутанта, стоило мне знаками показать, что уже поздно и пора спать, как общительная, пусть и лопочущая на непонятном мне языке, эльфиечка вдруг резко замкнулась. Губки девушки задрожали, из глазёнок потекли слёзы. Затем она резко встала, словно деревянная марионетка, доковыляла до распахнутого спального мешка, и под моим удивлённым взглядом быстро разделась догола, а затем легла на него спиной, крепко зажмурившись и раздвинув ноги.
Вид я оценил. Никаких щупалец или неправильного расположения,
Уже потом, когда переводчик достаточно бодро лопотал на русско-эльфийском, я таки выяснил, наконец, «Що цэ було?» и, тем более, почему в последующие дни она смотрела на меня с такой жалостью. Быстро объясниться не получилось, слишком много в её речи было непонятных лингва-модулю слов и понятий, но в итоге смысл её рассказа свёлся к следующему: «Если вас насилуют – постарайтесь расслабиться, проявить покорность и получить удовольствие. Иначе всё равно возьмут своё, но могут избить, а то и убить! Особенно, если вы молодая, невинная и беззащитная эльфийская девушка!»
По её словам, это вполне естественное, хоть и неприятное развитие событий, тем более в нашем случае, когда спасённая мною красавица по всем местным правилам и законам моя частная собственность, и распоряжаться я ей могу по своему усмотрению. Это, к тому же, ещё и усугублялось её принадлежностью к эльфийской расе, с представительницами которой, в случае их попадания в руки человеческих мужчин, особенно не церемонились и «употребляли» сразу несколькими путями. Всё как всегда – кто сильнее тот и прав.
Отсюда и такая странная реакция. Бедняжке в её белокурую головку даже мысль не могла прийти, что перед ней сидит путешественник между мирами, во-первых, незнакомый с местными порядками и юридическими тонкостями, а во-вторых, выросший в государстве, где подобные поползновения грозили серьёзными проблемами с властями. Девушка приняла меня за представителя одной из вымерших человеческих цивилизаций европейского типа, начисто выбитых индейцами-переселенцами, потому как «люди» делились для неё на «краснокожих науа» или «новых людей» и, соответственно, «старых», что собственно и повлияло на её ожидания.
Первые эльфиечками, как впрочем, и другими представительницами «нечеловеческих» рас брезговали по религиозным причинам. За подобное соитие их вполне могло наказать ацтекское божество – Крылатый Змей. Зато он благосклонно принимал инородцев в жертву. «Нелюдей» тащили к жрецам, и они на алтарях вскрывали своими чёрными каменными ножами жертвам грудину протыкая «источник», за что их покровитель и основной выгодополучатель щедро делился с ними «праной». А уж за щедрый выкуп, полученный от клириков, тем более за эльфа, простой ацтек мог купить себе хоть десяток патентованных рабынь, и уже с ними тешить свою похоть без опасений попасться в лапы местной инквизиции.
То, как я спас девчонку, гарантированно исключало меня из последователей летающего пресмыкающегося. Вот только это напугало её ещё сильней, потому как меня угораздило замаскироваться в официальный костюмчик таких краснокожих товарищей, что были куда как страшнее, чем кровожадное жречество. Они просто убивали на алтаре, а затем мёртвое тело передавали в специализированные артели, в которых его разбирали на «ценные ингредиенты». Было у местных краснокожих такое заблуждение на тему лекарственных свойств плоти ушастых долгожителей. Нечто подобное тому, как на Земле почти извели носорогов ради рогов, как китайцы лечились пенисами амурских тигров, а вся «просвещённая» Европа вовсе не видела никакого каннибализма в потреблении порошков и прочих «лекарств» сделанных из древних египетских мумий.