Рубин во мгле
Шрифт:
– Одерни юбку-то, – тихонько сказал Джим. – Обхохочешься ведь…
Она вновь повиновалась. Он оглянулся: вокруг не было ни души.
– Нам лучше не возвращаться к тому мосту, – продолжал Джим. – Слишком близко от ее дома. Можно ли выбраться отсюда другим путем?
– Около Табачного дока есть еще один мост, – шепотом ответила Аделаида. – Надо пройти Старомощеной улицей до самого конца.
– Тогда пойдем. Ты будешь вести. Держись в тени.
Девочка повела его вокруг церкви, затем свернула направо и пошла мимо каких-то заброшенных цехов. Улицы здесь были поуже, чем на
Они быстро двигались вперед, и постепенно Джим все больше уверялся в благополучном исходе этой ночи. Правда, до Бёртон-стрит им придется добираться пешком, но это уже неважно, полуторачасовая прогулка никому не повредит. Пока все складывается не так уж плохо.
Они приостановились на углу Старомощеной улицы – она была куда шире и светлей, чем переулок, с которого они только что свернули. Начинало моросить. Джим прищурился, глядя из-под руки, и разглядел корпуса двух или трех высоких складов в самом конце улицы, а за ними мост.
– Он? – спросил мальчик.
– Да, мы у Табачного дока.
С большими предосторожностями они вышли из-за угла и направились к мосту. Мимо них, тяжело покачиваясь, проехала телега, крытая брезентом, но, прежде чем Джим окликнул возничего, она укатила вперед. Некоторые прохожие с удивлением оглядывали странную парочку: испуганную девочку в слишком большом для нее плаще и мальчишку без пальто и даже без шляпы в такую холодную, промозглую ночь. Но большинство шли своей дорогой, угрюмо спрятав лица от ветра.
Дети уже ступили на мост, как вдруг их остановили.
Справа у дороги стояла лачуга ночного сторожа, перед которой горела жаровня. Огонь шипел и плевался, когда случайные капли дождя залетали из-под небрежно растянутого над ним полотнища. Человек – даже два человека сидели в лачуге, и краем глаза Джим увидел, как они поднялись, когда он и Аделаида проходили мимо. Едва он успел подумать: «Зачем это они, интересно?», как послышался возглас:
– Гляди, это она! Та самая!
Джим почувствовал, как Аделаида рядом с ним сжалась, парализованная страхом. Он схватил ее за руку, и, прежде чем сторожа выбежали из своей лачуги, дети повернулись и бросились бежать обратно. Им не попадалось никаких переулков или поворотов: склады шли сплошной непроницаемой стеной по обе стороны улицы.
– Ради бога, только беги! Беги, Аделаида! – крикнул мальчик.
Он заметил проход слева и ринулся туда, изо всех сил таща ее за собой; потом резко свернул налево за угол и почти сразу же направо, запутав и сбив погоню со следа.
– Куда теперь? – Они на минуту остановились, чтобы перевести дух. – Скорее, Аделаида, я снова их слышу!
– К верфи Шедвелла, – срывающимся шепотом проговорила она. – Боже мой, Джим, они хотят меня убить… я сейчас умру, Джим…
– Замолчи и не болтай попусту. Никто не собирается тебя убивать. Старуха так только говорит, чтобы напугать тебя, проклятая старая жаба, Ей нужна Салли, а не ты. Говори лучше, как нам выбраться к Шедвеллу?
Они находились на улице, называемой Пирл-стрит, – едва ли она была шире, чем какой-нибудь переулок. Аделаида нерешительно оглянулась.
– Вот они! – послышался крик сзади, и грохот башмаков эхом отразился от каменных стен.
Они снова побежали. Еще один поворот и еще один… Аделаида выбилась из сил, Джим еле дышал; но грохочущие башмаки все никак не отставали.
В отчаянии Джим метнулся в какой-то проход между домами, такой узкий, что в него едва можно было протиснуться; Аделаиду он толкнул вперед, но споткнулся, и они оба упали на землю.
В проходе перед ними что-то шевельнулось – словно крыса прошуршала по камням. Аделаида вздрогнула и уткнулась в шею Джиму.
– Здорово, дружок, – раздался голос из темноты. Джим посмотрел вверх. Вспыхнула спичка, и Джим почувствовал, как его лицо невольно расплывается в улыбке.
– Слава богу! – воскликнул он. – Аделаида, не дрейфь! Это мой кореш Пэдди!
Аделаида не могла вымолвить ни словечка в ответ – она едва дышала от усталости и страха. Подняв глаза, она увидела перед собой лицо чумазого рыжеватого мальчишки примерно одних с Джимом лет, одетого в какое-то рванье. В изнеможении она снова опустила голову на влажный камень.
– Это та девчонка, что нужна миссис Холланд? – спросил мальчишка.
– Ах, слышал уже, да? – ответил Джим. – Нам надо выбраться из Уоппинга. Но у нее на каждом мосту по молодчику, а то и по два.
– Вы попали к кому надо, – хмыкнул Пэдди. – Я тут каждую лазейку знаю. Каждую дырку, какая ни на есть.
Пэдди был главарем банды беспризорных мальчишек. Они познакомились с Джимом, когда он и его ребята по недомыслию обстреляли того камнями, но полученный в ответ заряд отборной ругани настолько превосходил их словарный запас и воображение, что Джим мгновенно завоевал прочный и непоколебимый авторитет всей шайки.
– Да как ты тут вообще очутился? – прошептал Джим. – Я думал, вы всегда держитесь на берегу.
– Дела, друг. Присмотрел тут угольную баржу в Старой Бухте. Так что, считай, вам повезло. Плавать умеете?
– Нет. А ты, Аделаида?
Девочка покачала головой. Она все так же лежала на земле, лицом к стене. Проход, куда они залезли, был прикрыт аркой от дождя, барабанившего по мостовой, но все же они не убереглись от холодного ручейка, подтекшего под одежду Аделаиды. Босоногий Пэдди не обращал на лужи никакого внимания.
– Начинается прилив, – сказал он. – Надо поторапливаться.
– Пошли. – Джим помог Аделаиде подняться. Они двинулись за Пэдди дальше в темноту, на ощупь находя дорогу.
– Где мы? – прошептал Джим.
– Завод животных углей, – донесся ответ спереди. – Здесь дверь.
Они остановились. Джим услышал, как ключ повернулся в замке и дверь отворилась с противным скрипом.
Комната, в которую они попали, была похожа на длинную пещеру, и слабый огонек от свечного огарка освещал ее дальний угол. Дюжина или больше детей, одетых в тряпье, спали вповалку в куче мешковины. Девочка с диковатыми глазами, чуть постарше Пэдди, старалась рассмотреть вошедших, держа в руке свечу. Отвратительная густая вонь стояла в воздухе, не давая свободно вздохнуть.