Рубиновая Долина
Шрифт:
– Даллас, – толкнула брата Флорида. – Ты не слишком разнеживайся. Утром мы узнаем, что за гадости нас ожидают.
Флорида была взбудоражена и как будто считала своим долгом быть настороже. Даллас попал под колдовские чары этих деревьев и гор, так что ей следует быть готовой ко всему. Она не доверяла ни этому идиллическому уголку, ни этой пожилой супружеской паре.
– Даллас, – она снова его разбудила. – Даже если это рай, – а я думаю, что это никакой не рай, – и даже если бы мы хотели остаться здесь навсегда,
– М-м-м, – пробормотал Даллас, перевернулся на другой бок и вновь погрузился в сон, где его ждало чудесное зелёное дерево.
Флорида долго ворочалась в постели, и в конце концов ей приснились ящерицы и крысы, которые гнались за ней по лесу. Она бежала, бежала куда-то далеко, но не знала, куда именно, и не знала, почему у неё в руках была смятая картонная коробка. Знала она только одно: эту коробку нельзя выбрасывать.
9
Бог
Тиллер смотрелся в зеркало рядом с кроватью.
– Мне ведь не дашь шестьдесят лет, верно? – спросил он.
– Конечно, нет, – заверила его Сэйри.
Он пригладил волосы.
– И я всё ещё относительно красив? – продолжил Тиллер.
– Разумеется.
– Помнишь даму, что была здесь в прошлом месяце? Ту, что приезжала купить наши поделки из дерева? Ту, из Нью-Йорка?
– Помню.
– Знаешь, что она сказала? Она сказала, что я бог!
Сэйри намазала руки кремом и задула свечу.
– И ты ей поверил, лысый ты старикашечка, – прошептала она.
Тиллер посмотрел в окно, на ветку дерева, стучавшую в стекло. Мы должны вернуть этих детей обратно в приют, подумал он. Сэйри должна отправиться со мной в плавание до Рутабаго, а затем мы вместе будем разыскивать эту дурацкую птицу на Кангадуне. Наверно, я предложу ей это утром. Да, скорее всего, я так и сделаю.
10
Яйцо
Даллас в кухне разглядывал висящие на стене фотографии в рамках. Все вместе они составляли занятную головоломку – на каждом снимке что-то соответствовало чему-то на другом снимке и так до бесконечности.
На первом фото, которое он рассмотрел, у мужчин, казалось, были одинаковые носы, длинные и тонкие, и все они стояли, сложив на груди руки и наклонив набок головы. На соседнем фото в таких же позах и с такими же носами позировали две полноватые женщины.
Иногда в школе,
– Как мы узнаем, кто мы? – спросил он Флориду. – Как мы узнаем, какими мы будем?
– Сейчас мы проблемные близнецы. И даже когда состаримся, останемся проблемными близнецами, – рассудила она.
– Но как мы будем выглядеть? Как думаешь, что мы будем делать?
– Наверно, будем большими, неуклюжими и глупыми, как сейчас, или же наберёмся ума и превратимся в гениев, или что-то в этом роде. Откуда, по-твоему, мне знать? – рассердилась Флорида.
Она не любила, когда Даллас задавал такие вопросы. Ей казалось, что кем они были, или кем они станут, или что с ними будет дальше, от них не зависело.
– Что, если наша мама была толстой, уродливой врединой. Тебе очень хочется это знать? Тебе хочется знать, что ты можешь превратиться в такого же урода и подлеца, как и она? – обрушилась Флорида на брата.
– Неправда, она не была толстой, некрасивой или вредной, – уверенно заявил Даллас. – Она была стройной, как принцесса, и очень умной, и она умела делать всё, что угодно… рисовать, петь таким прекрасным голосом, какого ты ни разу не слышала, и…
– Да, да, да, – оборвала его Флорида. – Так я тебе и поверила!
Флорида вошла в дом, и сетчатая дверь со стуком закрылась за её спиной.
– Даллас, посмотри! Вот что я нашла! – В её руке было яйцо, бледно-голубое в крошечную чёрно-белую крапинку. – Наверное, яйцо какой-то маленькой птички!
Даллас постучал по нему пальцем.
– Поднеси его к свету. Вдруг что-нибудь увидишь.
Флорида поднесла яйцо к окну.
– Ничего не разглядеть, только какой-то тёмный сгусток. Давай оставим его себе, Даллас. Пусть из него кто-нибудь вылупится.
Она помчалась на антресоли и осторожно положила яйцо под подушку. Затем подняла подушку и встряхнула яйцо. Эх, заглянуть бы внутрь, подумала она. Она поцарапала один конец ногтем, взяла яйцо в руку, согревая его. Затем легонько сжала.
Хррруп!
Из скорлупы потекла густая, липкая жидкость.
– Я не нарочно, – вырвалось у неё.
В её голове всплыло смутное воспоминание. Ей было годика три. Она сидела на чьём-то кухонном полу. И разбивала яйца. Одно за другим: хруп, хруп, хруп. О, эта прекрасная жёлтая слизь.
Там ещё была банка с арахисовым маслом. Флорида видела, как её собственная пухлая ручонка размазывает его по щелям деревянного пола.
Арахисовое масло было гладким и тёмным и легко проскальзывало в трещины между половиц.