Руди-Пятачок
Шрифт:
— Хорошенькое дело! Выходит, мы тут привлекаем зрителей, да еще должны сами за это денежки платить, — проворчал папа.
— Ну что вы! — смутился ведущий. — Мы, конечно, освободим вас от начального взноса. Просто дайте своему поросеночку еще один шанс. Он у вас чудо! Мы могли бы пустить его разок между забегами — для развлечения публики, так сказать.
— Но он же не умеет бегать наперегонки! — напомнила Бетти. — Вы же сами видели.
— Все равно, все равно, — твердил дядька. — Главное, чтобы он еще раз выступил.
Мы согласились на второй забег. На этот раз в паре с опытной бегуньей Молли-Молнией. Мы ломали голову, как бы заставить Руди бежать побыстрее. Мама предложила, чтобы я, как и в прошлый раз, отправился на старт. Цуппи пусть ждет на финише, а она, папа и Бетти будут стоять вдоль трибуны и подбадривать Руди.
Старт прошел нормально. Руди сорвался с места и припустил что было духу, так что зрители, которые, как придурки, вслед за ведущим кричали: «Руди-Пятачок, не ложись на бочок!» — прикусили языки. Руди мчался прямо к цели, но вдруг как назло остановился, схватил венскую сосиску, которую кто-то уронил с трибуны, и тут же слопал. Все снова принялись хохотать, а ведущий сострил:
— Полюбуйтесь на этого маленького обжору, он подбирает все, что найдет по дороге. Еще бы! Ему же надо расти!
Тем временем Молли-Молния вырвалась вперед.
— Беги же, Руди, вперед! — вдруг закричал с трибуны наш папа. — К воротам! К воротам! Живее!
Зрители смотрели на папу и решили, видимо, что он спятил. Мы ведь были на свиных бегах, а не на футболе. Откуда им знать, что футбольный тренер подгонял так своих игроков. И что же? Это сработало! Руди сорвался с места и припустил так, что опередил Молли-Молнию на целую голову. Он выиграл!
— Вот это да! — завопил ведущий. — Кто бы мог подумать, что этот маленький проказник может так быстро бегать! Что ж, теперь он заслужил еще один завтрак, ха-ха! Как победитель Руди получит закопченную колбасу, нет — копченую колбасу, ха-ха, а его владелица — тридцать марок. Аплодисменты, дамы и господа! Аплодисменты!
Пока мы скормили Руди колбасу — ведь он и вправду ничего не ел с самого утра, а Цуппи сбегала и получила тридцать марок.
Тут к нам подошел папа Морица, хозяин Золотой Щетинки, с растрепанной бородой, и вообще весь он был какой-то взъерошенный.
— Моя фамилия Хинрихсен, — представился он. — Я хочу купить у вас Руди. Предлагаю пятьсот марок.
Он объяснил, что собирается заняться разведением беговых свиней, хотя, скорее, не он сам, а его сыновья — Мориц и Малте.
Но Цуппи покачала головой:
— Руди не продается.
Тогда Хинрихсен предложил:
— Тысяча марок.
— Господи, — проговорил папа, — я и не догадывался, какая дорогущая у нас свинья!
Конечно, мы сразу заметили, что он сказал «свинья», а не Руди, и нам это не понравилось.
— Нет, — отрезала Цуппи.
— Подумай хорошенько, — попытался уговорить ее папа. — Тысяча марок — и мы избавляемся от проблем с его содержанием.
— Как ты можешь променять Руди на жалкие бумажки! — возмутилась Цуппи, едва сдерживая слезы.
— Ну я же в хорошие руки его отдаю. У господина Хинрихсена замечательные мальчики, у них Руди наверняка будет как сыр в масле кататься.
— Я не хочу продавать Руди. А вы что — хотите? — обратилась Цуппи к нам с Бетти.
Ясное дело, мы тоже не хотели. Ни за какие коврижки — даже за тысячу марок!
И мама тоже не хотела, она сказала:
— Прекратим эти разговоры. Сегодня мы ничего не решим. Поехали домой. С господином Хинрихсеном и его сыновьями мы наверняка еще не раз встретимся, а Руди — с Щетинкой.
Наши свиньи так и стояли все это время вместе, тесно прижавшись. И если настроение свиньи и правда можно определить по ушам, то я должен вам их подробно описать. Руди наклонил уши чуть-чуть вперед, а кончики выгнул вверх — я такого еще ни разу не видел! А Щетинка словно легкой волной заслонила ушами глаза.
— Вот увидите: Руди станет потрясающим бегуном, — заявила Цуппи, когда мы сели в машину. — Он уже заработал тридцать марок.
— Ну да, — проворчал папа. — Только мне для начала пришлось выложить пятьдесят. Так что двадцать марок мы потеряли.
— Он их еще отработает, — пообещала Цуппи и почесала Руди за ухом.
Глава 22
Уже в следующее воскресенье мы снова отправились на свиные бега, на этот раз они проходили в Мёльне. Там мы опять встретили господина Хинрихсена и его сыновей Морица и Малте. И Руди вновь резвился с Золотой Щетинкой.
— Надо посадить за финишем Щетинку, тогда уж Руди точно полетит стрелой, — улыбнулась мама, увидев, как они бегают друг за дружкой.
Хинрихсен тоже наблюдал, как играют Руди и Щетинка.
— Отличный бегун! — похвалил он. — Не удивлюсь, если он займет сегодня первое место.
Руди участвовал в шести забегах. И всякий раз с лучшим временем. Все стали говорить о новом фаворите.
— Жаль, что сегодня нет Черного Беса, это самый быстрый бегун, другого такого поискать, — сказал Хинрихсен. — Он уж сколько раз получал «Голубую ленту Эгерсдорфа»!
А Щетинка? Как ни странно, она, похоже, совсем не любила бегать — упиралась и не хотела даже на старт выходить. А оказавшись на беговой дорожке, трусила по ней не спеша.
— Вот бестолковая какая! — досадовал Мориц.
В перерыве между забегами мы, дети, сидели вместе. Мориц умел здорово подражать визгу свиней. Он объяснил нам, в чем разница между хрюканьем немецких и датских свиней. А раньше нам казалось, что никакой тут разницы нет и быть не может.
Малте отлично разбирался в свиньях и знал даже о самых диковинных породах, например, кистеухих свиньях и больших лесных свиньях, а еще о тех, что живут в Южной Америке и считаются чемпионами мира по плаванию.