Рухнувшая с небес
Шрифт:
Молохов усмехнулся и вдавил педаль газа до отказа в пол. Он любил быструю езду, гонку, преследования. Все на грани фола, все на пределе возможностей, адреналин всегда дает пьянящее возбуждение, какое не получишь от употребления наркотиков, да и голова остается здравомыслящей.
Ловко лавируя в потоке транспорта на городских улицах, он остановился возле малоприметного кафе, скрытого в подвале жилой многоэтажки. «Ягуар» в этом районе мог привлечь любопытных, но Молохов не опасался их. Гораздо опаснее была та, с которой у него была назначена встреча.
В сумраке пустующего зала, пропахшего настоящим, хорошим кофе, за одним из столиков сидела привлекательная блондинка с фарфоровым личиком и внешностью куклы Барби. Она пила кофе, курила и думала о чем-то неземном, возможно, о смысле жизни. Молохов узнал ее издалека и тяжело вздохнул.
— Привет, Эмма, — сказал он блондинке, усаживаясь рядом.
— Привет, — небрежно бросила та и пробежала черными глазами по его восхитительной фигуре. — Отлично выглядишь, уже нашел замену, форвард?
Молохов мотнул головой.
— Если ты согласишься, — усмехнулся он и щелкнул пальцами, подзывая официанта.
— Красавица и чудовище, — рассмеялась блондинка, показывая безукоризненные зубки, цепко хватающее плохо лежавших, неприкаянных олигархов.
Иван хмуро подумал, что эти зубки ему не по зубам.
— Шучу, — заметил он и заказал подошедшему официанту привычный черный кофе без сахара и без сливок.
— В каждой шутке есть доля правды, — хмыкнула Эмма и облокотилась на стол, пододвигаясь ближе к Молохову. — Когда тебе это надоест?
— Менять баб как перчатки? — высокомерно уточнил тот.
— И это тоже, — она затушила недокуренную сигарету в пепельнице. — Я пришла предупредить, Ему это не нравится. Они несутся к тебе как жертвенные, безмозглые овцы на заклание, едва ты поманишь.
— Не я это сказал, — довольно ухмыльнулся Молохов. — А Ему не нравится многое. Пусть переделывает свой мир. Слабо? То-то. Этот мир уже стал моим, в нем полноправно существуют Замятин и Лилит, и овца Ветрова, которая об этом еще не догадывается…
— Следующей будет она? — нахмурилась блондинка.
— Она еще не зазвездилась, — хмыкнул Молохов, — хочу заняться Валевской. Дамочка с деньгами и пороками…
— И с мужем, заметь, — напомнила ему Эмма.
— Черт с ним, — отмахнулся Иван, — он на все ее прегрешения смотрит сквозь пальцы.
— А если этот раз станет последним?
— Ты зачем звала? Чтобы я тебе отчитывался?
— Я тебе передала, что Он не доволен.
— Спасибо, Эмма. Могу тебе передать, что от тебя тоже не все в восторге. Твоя история с Мишей Прохоренко не слезает с газетных страниц.
— Милый Миша, — картинно прослезилась кукла Барби, — он называл меня чумовой девчонкой. Но что я могла поделать, ведь каждый сам выбирает свою судьбу.
Она встала, облегающий ее восхитительное тело тонкий костюм проскрипел на прощание дорогой кожей питона.
— Гоняешь, — ухмыльнулся Молохов, глядя, как Эмма берет с соседнего стула байкерский шлем. — Правильно делаешь, никто не догонит. А в шлеме никто не узнает.
— Завязывай, чудовище, — проговорила напоследок Эмма и пошла к выходу.
— Последняя, — пробубнил ей вслед Иван, — последняя дура и завяжу. Или меня завяжут. Марс — несносная скотина. Может, я собираюсь ему отомстить.
Иван полез в карман брюк и достал мобильный телефон.
— Кристинка? Это я, нужно встретиться.
Кристина Валевская не отказалась встречаться, хотя прекрасно понимала, чем завершится эта встреча. Как ослепшая от яркого света летучая мышь, она неслась напролом, чувствуя тепло человеческого тела, полного жизни, крови и любви. Любви-похоти, любви-желания, в ее понимании другой любви быть просто не могло.
Она не заметила, что после разговора, когда ушла в ванную, грозный супруг подошел к ее мобильному телефону и взял его в руки, интересуясь последним звонившим абонентом.
Глава 8
Красивые женщины часто походят на большие города,
которыми легко овладеть, но которые
трудно удержать.
П. Буаст
Лицедейство это опасное путешествие в мир духов. Любое перевоплощение, сокрытие своей истинной сущности, издавна считалось грехом. Но кто не грешен на этой бренной земле? Кто в силах поднять камень, чтобы запустить им в грешника-лицедея? И все же актеры очень суеверные люди. Вероника тоже верила приметам, не всем, но верила: ронять сценарий ни за что нельзя, играть смерть чревато настоящими неприятностями, раньше времени трезвонить на каждом углу о своей новой роли к неудачи…
Лилит смеялась над ней и говорила, что современность диктует иные правила игры, и они отнюдь не театральные. Как благодарное зерно падает в удобренную почву, так новый фильм становится интересен зрителям после того, как вокруг него начнут развиваться занимательные с точки зрения обывателя события. То, что зрители заранее познакомились с Вероникой, идет будущему фильму только на пользу, а уж сомневаться в том, хорошо ли она сыграет, или плохо, пусть предоставит Лилит. Той по опыту известно, что при желании из любой няньки можно сделать спасительницу мира. Был бы у няньки талант да деньги. И то, и другое у них имеется. А то, что график съемок только составляется, не должно волновать Веронику. Гораздо важнее ее райдер, который должен включать не менее тридцати пунктов. Сниматься придется за границей, так пусть и там видят, что это требования звезды. Ненавязчивые, но достаточно четкие определения с конкретными названиями фирм, магазинов, центров сервисного обслуживания.
Создать образ звезды не менее трудоемкий процесс, чем талантливо сыграть одну какую-то роль.
Вероника доверяла Лилит и следовала ее советам.
После того, как в ее жизни появилась эта странная пара Лилит и Замятин, она перестала думать о заработанных копейках. Вероника подписала договор, не читая, после чего получила круглую сумму денег, такую, какую никогда еще не держала в руках. Впрочем, деньги перевели на ее счет, и они весомым аргументом встали на сторону Лилит.
Вероника пригласила подруг в дорогой ресторан, где они отметили ее удачное восхождение к вершинам. И после этого она о подругах забыла. Навалилось столько дел сразу, что встречаться с Элькой и такой же занятой Милой стало проблематично. Не отказалась Вероника лишь от нечастых встреч с Никитой. С ним она чувствовала себя легко и просто, словно не было никогда славы, известности на пустом месте, и это чужое место она никогда не занимала.