Руина, Мазепа, Мазепинцы
Шрифт:
Семена Богаченка с товарищами: “Ярошенком, Малюком, Пултав-
цем, Завишею, Белым и Олексеенком, с отрядом из сорока человек
конных; Услышавши о посольстве Ханенка, Дорошенко, с своей
стороны, поспешно отправил в Острог трех посланцев: Шуняв-
ского, Корицкого и Лешковского, просить перемирия и уверения
в том, что с польской стороны не будет сделано на него нападения.
187
Это было в октябре месяце. Сохранилась инструкция, данная этим
посланцам в том же смысле, как и та, которая дана была прежним
послам, но с добавлениями, вызванными последовавшими
событиями. Таким образом, требование, чтобы в воеводствах, отрезанных для Украины от Польши, паны не въезжали в свои
владения, - объяснялось и оправдывалось тем, что уже около двадцати
лет жители приучились не повиноваться панам; они, при
малейшем стеснении, поднимут бунты, и самое козацкое начальство
ничего с ними сделать не может.
Комиссары польские заключили тогда договор с посланцами
Ханенка, признали его от лица Речи Посполитой в звании гетмана
Войска Запорожского. В этом договоре было много красноречивых
фраз, но в существе он не давал надежд на прочное соединение
малороссийского края с Польшею и на примирение
малороссийского народа с поляками. Толковалось о великодушии короля, о
прощении козакам всех их прошлых вин, о забвении всего
происходившего между малороссиянами и поляками, а со стороны
Козаков давалось гораздо более обязательств, чем сколько
предоставлялось русскому народу .прав. Достаточно того, что уния
оставалась во всей силе, обособление Украины не допускалось, владельцам шляхетских дедичных и духовных имений
беспрепятственно дозволялось управлять ими без всяких
ограничений, гетману запрещалось иметь сношение с посторонними
державами без ведома короля и коронных гетманов, самые походы
с Войском Запорожским против неприятеля должны были
предприниматься по требованию коронных гетманов, а не
исключительно по воле короля, как домогался Дорошенко. Главным
заправщиком с польской стороны был тот же Станислав Беневский, некогда состряпавший Гадячский договор.
22-го декабря этот договор утвержден был сеймовою консти-
туциею. С посланцами Дорошенка Петрановским и Тарасенком
не вели формальных переговоров. Их призвали на сейм и дали
им письменные ответы в таком смысле: уничтожение унии не
может зависеть от светских властей, и потому король обещает
просить папу созвать синод, на котором заседать будут
архиепископы и епископы, а король, с своей стороны, насколько то
зависеть от него может, будет споспешествовать устранению всего, что может производить раздор в духовенстве. Обособление
Украины в пределах трех воеводств признается невозможным, как и
предоставление мест дизунитским духовным сановникам в
польском сенате: тогда восстановилось бы <русское княжество>, проектированное при Выговском; а от него уже козаки сами отреклись
чудновскою сделкою. Эта ссылка на чудновскую сделку была
уловка. Во-первых, чудновская сделка совершилась тогда, когда
козаки находились в положении, какое не могло быть признано
188
свободным; во-вторых, козаки были недовольны в Гадячском
договоре только предоставлением некоторым лицам шляхетского
звания (чем нарушалось равенство козачества), а вовсе не другими
статьями, соединявшимися с существом <русского княжества>.
Поляки, однако, теперь повернули этот вопрос так, как будто
козаки вообще не хотели автономии для Руси. Таким образом, желая
не допустить ничего такого, что козакам было желательно, поляки
делали придирку, будто козаки сами от всего этого отказались.
Б заключение, пригласили в сенат Петрановского и Тарасен-
ка. Коронный подканцлер сказал им: <вы приехали без
полномочия к окончательному постановлению договора, но в вашей
инструкции видны такие требования, каких сейм ни в каком случае
не может принять. Вот вам ответ на вашу инструкцию>.
Посланцы Ханенка, избегая задержания на своем пути от До-
рошенка, возвратились через область, состоявшую под
управлением Многогрешного, и Демьян Игнатович извещал о том царя, а посланцев задерживал до получения царского указа об их
отпуске. В январе 1671 года через область Многогрешного провозили
Ханенку из Польши знаки гетманского достоинства - знамя, булаву и бунчук, но исполнявший это поручение польского
правительства Жальский был возвращен из Малороссии назад в
Польшу, не добравшись до Сечи. В том же январе у Дорошенка в
Корсуни происходила рада: все старшины и полковники; составили и послали в Запорожскую Сечу от имени всего Войска
Запорожского протест против договора Острожской комиссии, принятого посланцами из Сечи, Богаченком с товарищами. Войско
находило этот договор неудовлетворительным. <Нам (было сказано
в послании корсунекой рады в Сечу) дают такие вольности, какие
у нас были до войны с поляками. Но каждый из нас знает, что
это были за вольности. Ляхи были над нами старшинами и по
своему произволу сгоняли со света лучших из наших товарищей
под самыми ничтожными предлогами, ни в чем нам не давали