Руина, Мазепа, Мазепинцы
Шрифт:
неприятелей, а нас как защищают? Татарские орды отчину царскую
разорять начали, я целое лето не допросился у великого государя
помощи; теперь же царь нас отдает королю!
Архиепископ Лазарь, сообщая в Москву (30-го ноября) об
этой беседе с Многогрешным, указывал, что действительно
ехавшие люди, оставляя списки приглашения людей духовного и
мирского чина, подали тем повод народу бояться, что царь отдаст
левобережную Украину Польше>. Дело для Демьяна Игнатовича
объяснилось не ранее, как царскою грамотою, писанною’ 27-го
декабря. В ней было сказано, что если в листах польских, назначенных к Дорошенку, не упоминалось о гетмане Демьяне
Игнатовиче, то это потому, что гетман Демьян Игнатович, со всем
Войском Запорожским, великому государю служит верно и ни-
178
какого <случения> с бусурманами не имеет, отводить его не от
кого; что было писано о депутатах с челобитною к королю, то
относилось к правой стороне Днепра. Посланцу Лазаря Барано-
вича игумену Ширкевичу в присутствии царя было прочитано, что за милосердием Божием Украину левой стороны Днепра никто
из-под царской высокой руки исхитить не может и в том бы он, гетман, был надежен.
Царь потребовал от гетмана Демьяна Игнатовича составить
ведомость об убытках, причиненных от Дорошенка левобережной
Украине, и известить, какие города держатся еще его власти в
полках Лубенском, Миргородском и Полтавском. Демьян
Игнатович отвечал, что выше сил человеческих будет изложить в
точности все сожженное и перечислить людей, захваченных в бу-
сурманскую неволю во время Дорошенкова нашествия: выйдет
убытка на несколько десятков миллионов. Города же 1670 года, состоявшие во власти Дорошенка, были: 1) Лубенского полка -
Лубны, Пирятин, Сенча, Лохвица, Яблонов, Лукомля, Ярошин, а из того же полка отдались государю города: Городище, Курянка, Чернуха, Глинск, Ромен и Смелая: 2) в Полтавском полку во
власти его состояли: Полтава, Зеньков, Лютянка, Коваленка, Бурки, Барановка, Шишак, Яреска, Богачка, Белоцерковка, Балак-
лейка, Опошня, Решетиловка, Санжаровы Старый и Новый, Ки-
шенка, Переволочна, Кобыляки; 3) в Миргородском - Гадяч, Рашевка, Комышная, Сорочинцы, Уцтивица, Миргород и Хорол; сверх того - города, лежащие на левой стороне Днепра, но
приписанные к правобережным полкам, к Чигиринскому: Остапья, Голтва, Манжалейка, Омельник, Поток, Кереберда, Кременчуг, Чигирин-Дуброва, Веремеевка; к Черкасскому - Ирклеев, Кра-
пивна, Золотоноша, Домонтов, Песчаная, и к Каневскому - Бо-
гушева-Слободка и Бубнов.
По этим известиям видно, что гетманская власть
Многогрешного далеко не простиралась на всю левобережную Украину, да
и там, где ее признавали, она не была до того тверда, чтоб
удерживать народ в спокойствии. В январе 1670 года подьячий Ми-
хайло Савин, едучи из Новгород-Северского к Батурину, видел, как толпы людей из разных городов-бежали в страхе, покинувши
свои дома и имущества; одни стремились скрываться в
укрепленных городах <в осаду>, другие собирались переселяться в
великорусские города. <Мы пропали, - кричали они, - царь нас
хочет выдать польскому королю! Если так станется, - говорили
смелейшие, - мы станем с поляками биться, не щадя голов
своих.
– Нет, - кричали другие, — чем подальше от беды, тем
лучше, хоть бы на край света забежать>. Везде только о том и
толковали, что не сегодня-завтра возьмут ляхи Киев и рассыпятся
по всему краю. <Все православные, - писал Лазарь Баранович
179
в Москву, - плачут горько и мятутся от этого слуха. Сжалься, государь, над кровью своею, над своим искони вечным отечеством!
Ведь правоверные великие князья киевские, начиная с
равноапостольного Владимира - твои предки, кровь твоего пресветлого
величества! Не отпускай же собственности своей, вещего града
Киева, в иноверные руки на вечное поношение и жалость всего
православного христианского народа>.
В области управления гетмана Демьяна господствовала неу-, рядица. Когда в Светлое Воскресение 1670 года, по обычаю, пол-, ковники съехались в Батурин, двое из полковников не явились к
гетману, а явившихся упрекал Демьян, что замечает в них мало
к себе расположения. Он им говорил тогда такую речь: <Вести
ко мне доходят, что во всех городах меня козаки мало любят; а
если вправду так, что не любят меня, так пусть бьют челом
великому государю об избрании нового гетмана. Я уступлю
войсковые клейноты тому, кого выберете; пока же я буду гетман, то
буду укрощать своевольников сколько мочи моей станет; на том
я великому государю присягал: не таков я, как изменник Брухо-
вецкий, что как Иуда Христа предал; так он великому государю
изменил. Я же обещался за государя помереть, и вперед пусть
слава такова будет на род мой!>
Дмитрашка Райча, ударив по столу, с жаром произнес: <Полно
уж нам таких гетманов обирать, чтоб из-за них кровь
христианская лилась. Будем себе единого государя иметь неотступно, а
своевольников станем укрощать>.
Все положили на общем совете не склоняться ни на какие
неприятельские прельщения, упорно стоять против каждого