Руины
Шрифт:
Итак, он уходит.
Но потом, обязательно, примерно через час, он звонит мне на мобильный.
И каждый раз я не отвечаю.
Он оставляет голосовое сообщение. Каждый раз одно и то же сообщение.
— Я не сдамся, Голубка. Я люблю тебя.
Потом я провожу остаток ночи, делая вид, что мне все равно, периодически прослушивая сообщение - иногда плача, иногда топя свои печали в плитке шоколада.
Затем
И цикл начинается заново на следующий день.
Но я могу это сделать. Я сделаю это.
Он поймет, что я не сломаюсь. Что "Ошибка" была именно такой, и мы никогда не будем снова вместе - как в песне Тейлор Свифт.
И цикл разорвется.
Должен.
Потому что я ни за что не стану рисковать счастьем своей дочери.
Я спешу по делам, готовлю Джиджи к школе и себя к работе.
Зевс предложил приехать и забрать ее, чтобы отвести в детский сад, но я отказалась, зная, что тети Элль здесь не будет, а Джиджи не будет хорошим буфером. По утрам она превращается в чудовище, и ее единственная цель в жизни - приклеить глаза к телевизору и игнорировать все, о чем я ее прошу.
Я на кухне, готовлю наши обеды - бутерброды с арахисовым маслом и желе. Да, мне двадцать четыре года, но у меня вкусы ребенка. Раздается звонок в дверь.
Я замираю, по моему позвоночнику пробегает холодок возбуждения.
Возбуждение от мысли, что это может быть Зевс.
Остываю от мысли, что это может быть Зевс.
Беспорядок, имя которого Камерон.
— Я сама открою! — кричит Джиджи, звучащая гораздо бодрее, чем я себя чувствую.
— Нет, не откроешь! — а еще я подхватила словарный запас своей дочери. Потрясающе. — Что я тебе говорила о том, когда кто-то звонит в дверь? — сурово спрашиваю я, выходя из кухни в коридор.
Джиджи остановилась прямо перед дверью с виноватым выражением лица.
— Не факт, что мы знаем того, кто звонит в нашу двель.
— Верно, Джиджи. Итак, что ты делаешь, когда звонят в дверь?
— Я жду маму или бабушку Элль. Или папу, если он здесь.
Последняя фраза вонзается в мое сердце, как осколок стекла.
— Правильно. — Я улыбаюсь ей, хотя это последнее, что мне хочется сделать. — Итак, теперь, когда я здесь, с тобой, ты можешь открыть дверь.
Джиджи отпирает дверь и тянет ее на себя.
— Папа! — кричит она и прыгает к нему на руки.
Зевс ловит ее и прижимает к себе, обнимая.
—
— Привет, — говорю я. — Что ты здесь делаешь? — я пытаюсь произнести это так, чтобы не прозвучало слишком обвинительно.
— Я хотел увидеть свою девочку перед садом.
Джиджи хлопает своими ладошками по его щекам и переводит внимание Зевса на себя.
— Ты хочешь сказать, девочек, папочка. Ты ведь и мамочку хотел увидеть пелед работой?
— Верно. — Он улыбается ей. Затем его глаза находят меня. — Я всегда хочу видеть твою маму.
Его взгляд, наполненный желанием, заставляет мое сердце заколотиться.
Просто отлично.
— И еще, у меня есть для тебя кое-что, — говорит он Джиджи, переводя взгляд обратно на нее.
— Что это? — пискнула она.
— Сюрприз, — шепчет он.
— Я люблю сюлпризы! — восклицает Джиджи. — Что это?
Зевс смотрит на меня.
— Я могу зайти на минутку?
Я смотрю на часы на стене.
— У нас всего несколько минут, — говорю я ему.
— Это все, что мне нужно.
Он ставит Джиджи на ноги и идет в холл, прижимая ее к себе. Я закрываю за ними дверь и прислоняюсь к ней.
Затем он достает конверт из кармана своей байкерской куртки, встает на колено и протягивает его Джиджи.
— У тебя есть для меня письмо, папочка?
Его губы растягиваются в уничтожающую улыбку.
— Типа того. Открой, — призывает он.
Заинтригованная, я подхожу ближе.
Джиджи разрывает конверт и бросает его на пол. Внутри лежит сложенный лист бумаги.
Джиджи открывает бумагу, и на пол падает что-то похожее на билеты.
Зевс быстро подбирает их.
— Что там написано, малышка Джиджи? — спрашиваю я ее.
— Это фотография замка Спящей красавицы, мамочка. — Она поворачивает картинку ко мне.
А?
Зевс протягивает ей билеты.
— А это что такое, малышка Джиджи?
Она сосредоточенно хмурится.
— Я не знаю, папочка.
— Это билеты, — говорит он. — А кто это там? — Он указывает на что-то на билетах.