Руины

Тоул Саманта

— Кольцо очень красивое, мамочка! — Джиджи протягивает мне коробочку, и я беру ее у нее из рук.

Дрожащими пальцами я открываю коробочку

и вижу самое красивое кольцо, которое я когда—либо видела. Оно из розового золота, инкрустированное бриллиантами, с большим круглым бриллиантом, окруженным бриллиантами поменьше.

Мои глаза скользят к Зевсу, и я задыхаюсь.

— Оно принадлежало моей матери, — говорит он мне. — Оно может не подойти, но мы можем изменить его размер.

Ну вот, теперь я плачу.

Я вытираю слезы с лица рукой.

— Ну, что скажешь, Голубка? Ты выйдешь за меня замуж?

— Да, мамочка, потому что я очень, очень хочу быть подлужкой невесты! — Джиджи подходит ко мне, обхватывает руками мою ногу, обнимая меня.

Моя рука тянется к ее голове, прижимая к себе, а слезы забивают мое дыхание.

Я

смотрю на Зевса, кольцо в моей руке.

Этот человек... он разрушает меня. Каждым словом. Каждым взглядом. Каждым прикосновением.

Но нет в этом мире человека, которого я бы предпочла. Кроме Зевса.

Стоя здесь, в окружении всех, кто имеет значение, в день рождения моей дочери, с нашей песней и красивыми фонариками, освещающими небо, я даю Зевсу и Джиджи ответ, которого они так долго ждали.

— Я говорю... что из Джиджи получится чертовски красивая подружка невесты.

Лицо Зевса расплывается в потрясающей улыбке.

— Ура! — Джиджи визжит.

— Это было "да"? — спрашивает Ло в замешательстве.

— Это было "да", — говорю я ему, не сводя глаз с Зевса, который поднимается на ноги. Взяв у меня кольцо, он надевает его мне на палец. — Определенное, стопроцентное "да".