Рука и сердце Кинг-Конга
Шрифт:
– Инка, ты в порядке? – спросила меня верная подруга.
– Да, спасибо, – растроганно улыбнувшись, сказала я. – А ты?
– И я, – осликом вякнула Трошкина.
Двенадцать неэротично возбужденных мужчин, услышав этот короткий диалог, замолчали и дружно посмотрели на нас с Алкой. Они-то и не подумали поинтересоваться, в порядке мы или нет! Хотя вряд ли это было проявлением равнодушия, просто наш с Алкой внешний вид не предполагал положительного ответа на данный вопрос. Еще больше, чем мы с подругой, не в порядке был только фальшивый Бандерас, в кудрях которого папильотками запутались клочки несвежей туалетной бумаги.
От Бандераса-Песоцкого сильно и дурно пахло. Прочие граждане старались держаться от него подальше, что не составляло большой сложности: капитаны Кулебякин и Барабанов, доставив Григория в кабинет директора торгового центра, первым делом быстро и ловко организовали инсценировку «Прометей прикованный», поясными ремнями пристегнув широко разведенные руки задержанного к батарее. Мне было бы спокойнее, если бы в качестве оков использовались стальные наручники, но таковых у капитанов при себе не оказалось. У них и ремней-то не было, это папуля с Зямой рассупонились для пользы дела! Мой тревожный звонок застал милицейских друзей за распитием пива в обстановке, далекой от боевой, и спасать личную жизнь Дениса парни примчались, как были: в спортивных костюмах и кроссовках на босу ногу. При этом табельное оружие и служебные удостоверения они все-таки не забыли, что сильно упростило объяснения с охраной и администрацией торгового центра. Рассмотрев капитанские «корочки», директор «Мегаполиса» отпустил половину сбежавшихся на шум секьюрити, и в кабинете их осталось всего семеро – по числу незваных гостей.
– Мы в норме! – заметив, что на нас все смотрят, сказала я, и пауза превратилась в минуту молчания.
– Кгхм! Может мне кто-нибудь внятно объяснить, из-за чего весь этот сыр-бор? – кашлянул наконец хозяин кабинета.
– Я могу! – громко сказала я, подняв руку, как школьница на уроке.
И, как положено на уроке, встала. Пришел момент моего триумфа, и я не собиралась его упускать.
– Вот этот человек, Григорий Песоцкий, хотел меня убить!
– Чушь! – фыркнул прикованный Прометей.
– А тогда зачем вы похитили меня из райотдела милиции, отключили спецприемчиком, затолкали в машину, связали, заклеили мне рот и повезли в неизвестном направлении? – парировала я. – И еще сумку мою со всем добром прихватизировали. Кстати, сумка моя так и осталась в вашей машине, а это улика!
– Да зачем мне тебя, дура, убивать?! – огрызнулся негодяй.
– Да, зачем? – повторил вопрос капитан Кулебякин.
Судя по его гримасе, он видел пару-тройку вполне подходящих причин и самолично убил бы меня с большим удовольствием.
– А затем, что я навела справочки в охранном агентстве, почитала личное дело господина Песоцкого и все поняла! – решив не обижаться на милого раньше времени (еще успею!), объяснила я. – А потом я поехала в милицию! Правда, совсем по другому делу – по поводу кражи в маршрутке, но Песоцкий об этом не знал и решил, что я его вот-вот сдам с потрохами. Следил он за мной еще от «Сирены» – наверное, болтливая секретарша поторопилась позвонить с радостной вестью о новом заказе, а Григорию любознательная Мисс Австралия показалась подозрительной, вот он и примчался в агентство – разбираться.
– Мисс Австралия – это кто? – Зяма с подозрением посмотрел на Алку.
– Ее тут тоже нет! – пискнула Трошкина.
– Да какая разница! – отмахнулась я. – Мисс Австралия никого не волнует! Другое дело – Гламурная Киса Лада!
– Лада – это кто? – На сей раз вопрос задал директор, но подозрительный взгляд вновь почему-то достался Трошкиной.
– Не я! – открестилась она.
– Ее тут нет, – подтвердила я. – Лада – это любовница Григория Песоцкого и Максима Смеловского, мужем которой был Борис Томин.
– Кто такой Борис Томин?! – Сразу несколько мужских голосов прозвучали одновременно, а вопросительные взгляды забегали по кабинету, как лучи прожектора.
– Он тоже не с нами, – нервно хихикнула я. – И вообще далеко… Борис Томин мертв.
– Царство ему небесное! – привычно добавила благовоспитанная Трошкина.
– Дорогая, если ты не поторопишься с объяснениями, царство небесное будет тебе! – оценив накал атмосферы, предупредил меня внутренний голос.
И я сказала:
– Борис Томин – это морковный покойник!
– Не так быстро! – На упоминание съедобного корнеплода первым отреагировал папуля. – Я не успеваю следить за сюжетом!
– Никто не успевает! – буркнул Денис Кулебякин.
– А надо бы успевать! – язвительно ответила я. – Так сказать, по долгу службы! Что, разве дело об убийстве гражданина в оранжевом спортивном костюме благополучно раскрыто? Или никому, кроме меня, это в принципе не интересно?
– Мне очень интересно, – признался директор «Мегаполиса».
Его румяная щекастая физиономия сделалась похожей на лицо ребенка, попавшего на премьеру фильма из серии «Детям до шестнадцати»: любопытство, недоумение и тревога смешались на нем в равной пропорции.
– Главным образом мне интересно, какое отношение имеет ко всему этому наш замечательный торговый центр.
– Косвенное, – успокоила я администратора. – Но это же не повод переносить такой интересный разговор в другое место, правда?
– Нам нужна правда, одна правда и только правда! – поддакнула примерная гражданка Трошкина.
– Я их убью! – пожаловался люстре на потолке мой родной брат.
– Давайте разбираться с убийствами в хронологическом порядке! – предложила я.
– С морковного трупа? – спросил папуля.
– Нет, до него еще были жертвы, – возразила я. – Если я правильно разобралась, то первым погиб парнишка из банды угонщиков. Тот самый, который во вторник утром чудесным образом угнал с охраняемой стоянки «Бета-банка» белую «Ауди А-6» – ее Борис Томин купил своей жене Ладе, но по причине скверного финансового положения отдал в заклад. Видели, наверное, по городу щиты с рекламой этой услуги «Бета-банка» – «Срочный кредит под залог автомобиля»?
– Я помню эту историю с угоном, мы обсуждали ее за ужином! – кивнул папуля.