Рука в руке

Бурден Франсуаза

Он продолжал смотреть на нее с нежностью.

Свободной рукой девушка прикоснулась к губам тореадора в том месте, где запеклась кровь.

— Вы сделали своего отца несчастным. Почему он вас ударил?

— Чтобы опередить Жослина. Я не смог бы драться с отцом, поэтому он хотел унизить меня так, как это сделал я. К тому же он не хотел быть свидетелем нашей драки с Жослином.

— Он сможет простить вас?

Руис спокойно ответил:

— Конечно. Когда я сказал, что хочу стать матадором, он поднял скандал. Тогда это было похлеще, поверьте мне. И я был совсем молод. Он прекрасно знает, что я не уступлю, каким бы злым и настойчивым он ни был. В конце концов

он всегда соглашается. Это моя жизнь, Рафаэль. Даже отец не имеет права в нее вмешиваться.

— Вы суровый…

— Суровый?!

Руис в недоумении нахмурил брови.

— Да, и вы гордитесь этим, — объяснила девушка. — Но сейчас это неважно. Следует закончить то, что мы начали, правда?

Он беспомощно пожал плечами.

— Я не понимаю, о чем вы… Мы можем пойти наверх, если хотите.

Рафаэль хотела отшутиться, но внезапный порыв желания, вызванный предложением Руиса, остановил ее. Она побледнела, а он смущенно прошептал:

— Я могу провести всю ночь, сидя за этим столом и рассказывая, как люблю вас. Я могу делать все, что вы захотите…

Он говорил правду: до этого дня ни один мужчина не дал Рафаэль ощутить подобное — восхитительное неведение и свободу. Она резко встала.

— Я лишь боюсь, Руис, что это безумие пройдет.

Он удивленно посмотрел на нее, и Рафаэль почувствовала неловкость. Как было просто играть с Жослином и насколько это тяжело с Руисом! Она сказала, что они еще не заказали десерт и не выпили кофе, решив продлить время до момента ухода в спальню. Потом спросила:

— Нашлась ли девушка, которая отказала вам, Руис?

Он встал и взял ее за плечи.

— Ответ на этот вопрос не интересен ни мне, ни вам.

В холле гостиницы ждал хозяин, который проводил их в уютную комнатку. Он поклонился, прощаясь с гостями и радуясь тому, что у него в гостинице остановились влюбленные. Рафаэль взглянула на кровать с красным покрывалом, открыла дверь роскошной ванной и остановилась на пороге. Девушка чувствовала радостное возбуждение. Ей была приятна мысль, что она сейчас здесь, в этом прекрасном уголке возле испанской границы с юным отважным тореадором, немного героем и безумцем. Восхитительно… Она вздрогнула при мысли о своей матери… Затем вспомнила безудержный смех Марии и доброго Виржиля и немного помрачнела. Девушка разделась и зашла в душевую кабинку. Что ее ожидало: удивительное любовное приключение или жестокий обман? Кто знает… Поедет ли она в Севилью? Сейчас ей казалось, что это на краю света. Она хотела и боялась.

Неожиданно для самой себя девушка расплакалась. На ощупь она открыла кран, чтобы шум воды заглушил рыдания. События пережитого дня окончательно утомили ее. Она чувствовала почти панический страх перед неизвестным и стыд перед Жослином, которого бросила на произвол судьбы. Она злилась на себя за то, что разлюбила его и должна была так поступить, злилась за измену с Руисом. Руис! Она снова увидела его дикий взгляд. Он ждал за дверью, чтобы провести с ней ночь. Все начинается снова? Какое безрассудство! Незнакомый Руис, соблазнительный Руис. Сколько еще продлится это головокружение? И где-то там Жослин, властный и гордый, но влюбленный в нее. И вместе с тем Жослин был для нее другом, которым Руис никогда не станет, — это она сразу поняла. Он может вызвать сумасшедшую страсть, но никогда не пожалеет Рафаэль, если та будет плакать. Вода медленно стекала по волосам девушки. Наверняка Жослин проклял ее. Интересно, что он сейчас рассказывает Виржилю? Или, может, он уже улетел в Париж первым самолетом? Какой он в гневе? Наверное, лелеет свою обиженную гордость. Каким завтра будет Руис? А будущее

вообще неизвестно… Девушка попыталась успокоиться. Бояться или стыдиться — это не лучший выход из данной ситуации. Она быстро оделась и вышла из ванной. Руис стоял возле окна. Услышав, что Рафаэль вошла в комнату, он повернулся и сказал:

— Рафаэль, посмотрите, какое звездное небо…

Она стала рядом и положила голову ему на плечо.

— Вам хорошо с мокрыми волосами. Зачем вы оделись?

Он сказал это очень нежно и начал медленно ее раздевать. Свет восходящего солнца блестел на покрывале и волосах Руиса. Руис. Рафаэль захотелось громко прокричать его имя. Ей было хорошо с ним: после долгого ожидания они наконец смогли прикоснуться и почувствовать друг друга. Он был настойчив, и она подчинилась его воле. Они забыли неловкость и стыд и предались сумасшествию этой необычной ночи.

Уставшая, но довольная, Рафаэль свернулась калачиком, спрятав голову под подушку. Наверное, Жослин сейчас в самолете, который летит в Париж.

Он познакомил ее с Руисом, возможно, ради этой ночи… А вдруг это всего лишь сон? Однако есть сны, ради которых мы готовы отдать все…

Поддавшись очарованию тореадора, девушка ни о чем не жалела. Если сентябрь закончится, и они больше не увидятся, Рафаэль все равно будет считать, что этот период жизни удался. Ее восхищала решительность Руиса, его профессия, его желание жить и бороться. Ждать его возвращения, лежа в теплой постели, — это счастье. Это так же прекрасно, как голубое небо над Камаргом, и так же просто, как заниматься любовью. Девушка думала о том, скольких быков ему еще предстоит победить и сколько женщин будут им восхищаться. Все это было гораздо приятнее, чем перспектива жизни с Жослином. Руис вернулся к одиннадцати часам. Он купил зубные щетки и пасту. Хозяин гостиницы принес завтрак. Вместе с ними начался новый день и все, что он принесет с собой. Но Рафаэль уже не боялась.

Мария тревожно развернула газету «Midi libre». Посмотрев на первую страницу, она улыбнулась. Почти половину листа занимала фотография Руиса, на которой он был изображен в воинственной позе во время корриды.

— «И снова триумфальная победа Руиса Васкеса», — прочитала женщина.

Смакуя эту новость, Мария налила себе чашечку кофе. Виржиль вернулся очень поздно, уже почти рассвело. Наверняка они от души отпраздновали победу. После таких пиршеств он всегда отсыпался на диване у себя в кабинете. Мария еще раз взглянула на фотографию сына.

Теперь ей хотелось прочесть статью. Руис, очевидно, спал, поэтому она велела работникам быть потише. Вошел Виржиль, вид у него был уставший. Она заметила, что он одет во вчерашний костюм, и обеспокоенно вскинула брови. Муж подошел к столу, бросил взгляд на статью, затем взял газету и скомкал ее. Мигель вошел в комнату вслед за отцом и опустился на стул, мрачно уставившись в пол. Мария хотела что-то сказать, но муж жестом остановил ее.

— Подожди! — только и сказал он.

Было видно, как Виржиль подыскивает слова для разговора с ней. Он повернулся было к Мигелю в надежде на помощь, но передумал.

— Вчера вечером Руис уехал в Севилью. Он взял с собой Рафаэль, — начал он.

Мария озадаченно посмотрела на мужа, ничего не понимая.

— Руис? Разве он не у себя в комнате?

— Нет, — сказал Виржиль, повысив голос, — он в комнате, но не в своей! Ты что, не слышала, что я сказал? Руис увел Рафаэль из-под носа Жослина…

Мария уставилась на стол. Она пыталась понять, что сказал муж, но не понимала его слов.

— Жослин? — повторила она.

Она обошла вокруг стола и села рядом с Мигелем.