Рукокрылые, приматы, неполнозубые, панголины, зайцеобразные, грызуны, китообразные, ластоногие, трубкозубые, даманы, сирены и хоботные

Акимушкин Игорь Иванович

У тонкого самцы и знать не хотят детенышей, а у толстого заботливы и часто носят их на себе, путешествуя по ночному лесу в паре с подругой.

Хватка у толстого лори еще мощнее, чем у тонкого: его лапы смыкаются вокруг ветки почти так же «автоматически», как у птиц. В этом помогают особые мышцы и сухожилия, а чудесная сеть кровеносных сосудов обеспечивает их обильным питанием и кислородом. Оттого лори способны часами висеть вниз головой, уцепившись лишь одной ногой за сук.

Толстые

лори маркируют границы своего ревира или клетку, в которой живут, иначе, чем тонкие: рук и ног не марают, а просто, проползая, прыскают мочой, где считают нужным. Они более общительны, мирно уживаются компаниями, чего про тонких сказать нельзя. В обычае у них взаимные услуги: причесывают они друг друга, как обезьяны.

«У этого животного очень длинные шейные позвонки, на седьмом позвонке торчит шиповидный остистый отросток, выступающий на спине как спрятанный в шерсти рог. Лори, угрожая, прижимает голову к животу и выставляет противнику свою роговую шпору» (Жан-Жак Петтер).

Другие авторы о таком вооружении толстого лори умалчивают, утверждая, что им обладает только потто.

Тонкий лори обитает в Южной Индии и на Цейлоне, толстый – в Восточной Индии, Бирме, Индокитае, Южном Китае, Индонезии (но не восточнее Калимантана), на Филиппинах (по другим данным, на Филиппинах лори нет). Малый толстый лори, который похож на большого, но ростом с тонкого, встречается только в Индокитае.

Ареалы африканских лориобразных: ангвантибо – Камерун и Южная Нигерия; потто – тропические леса Западной Африки от Берега Слоновой Кости до Конго, на восток до Уганды; разные виды галаго – в лесах, саваннах и кустарниках почти всей Африки к югу от Сахары, к северу от Оранжевой и некоторых ближайших островов, например Занзибара и Фернандо-По.

Повадками и внешне ангвантибо похож на толстого лори, но поменьше его, с небольшую кошку. Почти бесхвостый, круглоухий, пушистый, буроватый, с золотистым оттенком. Зверек очень редкий: около дюжины его шкурок хранится в Британском музее, и до Даррелла лишь однажды он жил у натуралистов в неволе. Джеральд Даррелл после второй мировой войны поймал в лесах Камеруна нескольких ангвантибо и привез их в Англию.

Поведением это лори. Правда, с некоторыми чертами индивидуальности. Большую часть жизни ангвантибо проводит вниз головой, повиснув на ветке на одной или двух задних лапах. Даже ест в этой позиции и спит иногда. Тогда лапы его коченеют, их температура значительно понижается, а чувствительность падает. Окоченевшие лапки кололи иголками, зверек не чувствовал уколов, не пробуждался.

Ходит, передвигается, ползает – как лучше сказать? – ангвантибо нередко спиной вниз, подобно ленивцу. И, проделывая все это, демонстрирует чисто акробатические трюки: шествуя по ветке спиной вниз, вдруг остановится, извернется, протиснет передние ноги и голову между задними и, опять перебирая руками, движется по тому же суку назад. Затем новый акробатический разворот, и вот уже зверек ползет обратно.

Потто похож на ангвантибо, но крупнее, с хвостом 5-10 сантиметров, мордочка покороче, а главное – вооружен колючками.

Это его экстраординарное

вооружение (пожалуй, единственный в мире образец), остистые, направленные вверх отростки последних шейных и двух первых грудных позвонков длинны и остры настолько, что пронзают насквозь кожу и торчат поверх нее острыми шипами (покрытыми сверху роговыми чехлами). Обороняясь, зверек пригибает голову к груди и пытается уколоть врага своими шейными иглами в глаза и нос.

Но, увы, эффект от такой обороны незначителен: главный истребитель потто – виверра нандиния, умеет ловко обойти его, медлительного, с фланга или тыла.

Полагают, что первоначальное назначение шейных шипов потто – фиксировать его во время сна. А спит потто обычно, уцепившись всеми четырьмя лапами за сук и спрятав голову между ними. Тогда шипы на шее впиваются в кору и образуют крепкий упор о дерево.

Ангвантибо поселяются на верхних ветвях исполинских деревьев, которыми изобилуют тропики. Потто – на нижних. Лишь негромкое, почти кошачье мурлыканье и шипение слышал Даррелл, наблюдая за ангвантибо. Но потто вопят громогласно. Дважды в году, как и лори, потто размножаются. Детеныша мать носит на брюхе, но как долго – неизвестно.

От других африканских лемуров галаго отличить легко: они не переползают, а прыгают по веткам несоразмерно большими трех-пятиметровыми скачками. По земле скачут, как кенгуру, на задних ногах. У галаго длинный хвост и большие уши. Засыпая (в гуще кустов, дуплах, гнездах птиц и белок), галаго сгибают свои уши, прижимая их концы к голове. Уши тончайшие, в жару подсыхают, галаго страдают от сухости ушей и потому постоянно увлажняют их мочой. Шея у галаго подвижна, как у ленивца или совы, он способен повернуть голову на 180 градусов.

Галаго селятся не только в густых и сырых тропических лесах, как ангвантибо, потто, лори и многие другие лемуры. Напротив, предпочитают сухие перелески, саванны, кустарники в степи. Второе их имя – бушбэби, «кустарниковый бэби». «Бэби» – потому, что ночные вопли галаго созвучны с плачем капризного и крикливого младенца.

Карликовый галаго. Его росту хищность и агрессивность отнюдь не пропорциональны.

Нелегко увидеть галаго, призраками скачущих в ночи. Только глаза их желтыми опалами горят во мраке и громкие звонкие крики будоражат лес. Кричат обычно в испуге. Все необычное их пугает: заметят змею или кошку на весьма безопасном расстоянии, сейчас же вся компания бушбэби вопит без удержу. Соседи тут же вторят им.

Самые крошечные галаго уместятся на ладони, самые большие с кролика. Гигантский, или комба (почти черный, многие другие серебристо-серые), агрессивен, больно кусается и не скоро привыкает к людям. Толстохвостый тоже агрессивен и предпочитает жить в одиночестве.

Сенегальские галаго, напротив, любят сообщество, самцы, самки, детеныши часто спят вместе. По вечерам, проснувшись, уважительно чистят друг друга нижними резцами и языком. Эти и к людям привыкают легко, и очень привязчивы.

<