Рукопись Чейма
Шрифт:
— Я знаю, где оно находится.
— Там нас никто не подслушает. И не увидит. Ни к чему мне светиться с тобой. Авторитет свой ронять.
— Правильно мыслишь, — согласился я. — До встречи в девять.
Когда я вошел в палату номер 16 клиники «Уэстон-Мейси», Гидеон Чейм сидел в постели. Вид у него был более изнуренный, чем днем. Складки над переносицей, где срастались брови, углубились, а кожа вокруг черных глаз совсем сморщилась.
Но голос был по-прежнему зычным.
— Какого черта вы звоните и требуете от меня каких-то прямых ответов? Вы намекаете на…
— Успокойтесь. — Я придвинул стул вплотную к кровати, сел и наклонился к Гидеону Чейму: — Зачем к вам приходил Эдди Лэш?
— Я не допущу, чтобы меня допрашивали. Вы или кто-либо другой. Никакого выкручивания рук!
— Ну что ж. — Я встал. — Продолжайте хитрить, разыгрывать из себя всемогущего и тому подобное. От меня не ждите ни помощи, ни сотрудничества, ничего. И я по-прежнему озабочен больше поисками Джелликоу, чем вашей рукописи. А если и найду ее, залью цементом и брошу в океан. Просто из злорадства.
— Постойте. Я… — Он умолк, устремив на меня свирепый взгляд. Какой страх и какое сердцебиение вызывал, наверное, у сотен, а то и тысяч его подчиненных этот грозный взгляд! — Ваша наглость выводит меня из себя.
Я снова сел:
— Да вы и сами не больно вежливы. Так зачем к вам приходил Лэш?
— Ну… не знаю.
— Черт возьми, Чейм…
— Правда не знаю. Я едва с ним знаком. Ему известно, что Джелликоу работает со мной. Он почему-то спрашивал, не знаю ли я, где он.
— Почему-то? И вы не знаете почему?
— Откуда мне знать? Говорю же вам, я едва с ним знаком.
— Ну да. А при нашей первой встрече вы уверяли меня, что никаких бандитов не знаете.
— Не знал и не знаю. Ну… однажды, несколько лет тому назад, я встречался с мистером Лэшем. Он хотел вложить деньги в кинобизнес. Вернее, в фильм, который я тогда снимал. У меня были финансовые затруднения. Я не мог получить достаточной суммы у своих банкиров. Это было после неудачи с «Загадкой Гидеона», если вы помните эту картину.
Я помнил. Это был полный провал.
Гидеон задумался. Лицо его помрачнело.
— Я тогда не знал еще, что он… преступник. Мне, к счастью, повезло. Еще до того, как он обратился ко мне, мне удалось найти нужные средства. — Гидеон покачал крупной, почти лысой головой. — А то я принял бы его предложение и деньги. И конечно, потом бы пожалел.
— Это была ваша единственная встреча с Эдвардом Лэшем?
— Да-да. Клянусь.
Я понимал, что этот пройдоха лжет, что-то скрывая от меня. Не знал только, сколько из всего рассказанного им вранья: десять процентов или девяносто.
— Значит, вы не имеете понятия, почему Лэш пытается разыскать Джелликоу?
— Нет. — Гидеон склонил голову набок. — По правде говоря, я с трудом понимал мистера Лэша. Рот у него…
— Да, я знаю. Моя работа.
— Ваша? Он ничего не говорил…
— Еще бы! Я столкнулся с ним возле вашей палаты. Вот откуда я знаю, что он приходил к вам.
— И вы ему разворотили рот? — задумчиво спросил Чейм.
— В вашей книге есть что-нибудь о Лэше?
— Нет. Хотя… есть чуть-чуть, абзац, не больше.
— О чем?
— Только о том, о чем я вам сейчас рассказывал. О моих финансовых затруднениях, предложении мистера Лэша и так далее. Да… О том, что он преступник, я узнал много позже.
— О каких-нибудь других мошенниках, бандитах, головорезах, уголовниках писали? О членах банды Лэша?
Гидеон покачал головой.
— О Маккиффере? Вонючем Стэнли? Рыкуне Макги?
— Нет-нет-нет, — покачал головой Чейм.
— Ну ладно. Поверим. Пока. Мне известно, что многие годы на вас работала уйма людей, выполнявших те же функции, что и я. Сыщики, детективное агентство. Утром мы вскользь затронули эту тему, но вы не объяснили, почему так широко пользовались их услугами.
— Мне нужно было знать о людях, которые работали со мной, мистер Скотт. Человек моего положения не может допустить…
— Ладно. Причину выясним позже. А сейчас меня интересует вот что. Действительно ли в этом запечатанном кейсе, который вы доверили Джелликоу, лежала законченная автобиография? Или, может, это просто сведения, добытые вашими многочисленными детективами о доброй половине лиц, работающих в Голливуде? Короче, вы действительно написали книгу «Я», автобиографию Гидеона Чейма, и договорились о ее публикации?
В глубине его глаз опять полыхнул огонь. Но он только засопел и зло бросил:
— Черт вас побери! Конечно, написал.
— Кто будет издавать книгу?
Гидеон ответил не сразу. Выражение его лица стало еще свирепее.
— Издательство «Сатир-пресс», принадлежащее мистеру Регнеру Фейдрену, — ответил он наконец. — Если вообще эта проклятая книга когда-нибудь увидит свет. Вы удовлетворены?
— Не совсем. Позвоните Фейдрену.
— Вы что, серьезно?
— Совершенно серьезно.
— В это время?
— Сейчас только начало девятого.
— Но в Нью-Йорке полдвенадцатого. Я не могу…
— Ну и что же, что полдвенадцатого? Все равно звоните. Или есть какая-то причина, почему вы не хотите, чтобы я поговорил с мистером Фейдреном?
Чейм испепелил меня взглядом и шумно вздохнул.
— Нет никакой причины, — отрезал он и потянулся к телефону.
— Когда он ответит, скажите, что я хочу с ним поговорить. Пожалуйста.
Пока Чейм дозванивался до Нью-Йорка, я припоминал, что мне известно о «Сатир-пресс». Это было вполне легальное издательство, не из гигантов, но довольно крупное. Львиная доля акций принадлежала Регнеру Фейдрену. Издательство выпускало от тридцати до сорока наименований в год, много эротики, абсолютно непонятные романы авангардистского толка, время от времени появлялись пиратским образом выпущенные биографии известных людей, которые потом судились с издательством. В девяти из десяти случаях биографии такого рода содержали много скандальных фактов, компрометирующих сведений, то есть сообщали больше не об Ахиллесе, а о его пяте. Такое издательство вполне могло согласиться опубликовать автобиографию Чейма. Если бы получило ее. И если она вообще существует.