Рунная птица Джейр
Шрифт:
Тяжелая широкая ладонь легла Ярре на лоб.
– Жар спал, - сказал старик. – Ты поправляешься быстрее, чем я ожидал.
– Поправляюсь? – прошептал Ярре. – Я мертв!
– Разве мертвые могут разговаривать? – усмехнулся старик.
– Ты…спас меня? – Тут Ярре понял, что лежит не в гробу и не в могиле, а на широкой кровати, до подбородка накрытый одеялом из звериных шкур, в бревенчатой хижине, где горят светильники, каменный очаг, и где пахнет вареной олениной и свежевыделанными кожами. – Почему?
– Потому что так захотел. Как твое имя, мальчик?
– Ярре Кристерсон из
– Все, кому меньше пятидесяти лет, кажутся мне мальчиками. Так что не обижайся. Зачем ты убил оленя?
– Мне нужна была его желчь.
– Да? Оказывается, тайны древних целителей еще не позабыты в вашем мире. Это хорошо. Но твоя болезнь не лечится желчью белого оленя.
– Я не для себя ее добывал. Для девушки. Ее зовут Йорен, она…
– Помолчи, - старик коснулся пальцами губ Ярре. – Я понял тебя. Ты хотел помочь страдающей женщине, хотя сам был на волосок от смерти. Это похвально.
– Был?
– Я ведь тоже умею неплохо врачевать, сынок.
– Что? – Ярре не поверил своим ушам. – Ты хочешь сказать…
– Твои легкие были сильно разрушены чахоткой. Но я думаю, что ты скоро будешь совсем здоров.
– Боги! – Ярре всхлипнул. – Кто ты, отец?
– Я Бьеран.
– Бьеран-Медведь? – Ярре вздрогнул. В детстве мама часто рассказывала ему сказки, и Ярре больше всего любил слушать истории про таинственного Бьерана, Духа Леса. – Сам Бьеран?
– Ты удивлен? Не стоит удивляться. Духи не всегда выглядят так, как их себе представляют люди.
– Мне нечего сказать тебе, господин.
– Тогда давай поедим немного. – Бьеран вооружился большой ложкой, снял крышку с котла над очагом и наполнил миску жирным коричневым оленьим супом. – Надеюсь, тебе понравится мое варево.
– И все же – почему ты спас меня?
– Почему? – Старик поставил миску на стол, сел рядом с Ярре. – Потому что увидел твою душу. Ты забыл о своей боли ради чужой. На это способны очень немногие люди. Ты искренне хотел помочь. Ты хороший человек, и этим все сказано.
– Так просто, - прошептал Ярре, польщенный словами старика. – Но ведь желчь, я так и не отдал ее аптекарю!
– Не волнуйся. Йорен получит лекарство и выздоровеет, я обещаю тебе. Но в деревне тебе больше показываться нельзя.
– Почему?
– Потому что для всех ты умер. Ульфада рассказал барону, что ты утонул в ручье. Представляешь, кем тебя будут считать, если увидят?
– Все верно, - Ярре попробовал пошевелиться и вновь почувствовал боль в руке. – Рука болит.
– Стрела разорвала мускул и повредила кость. Несколько недель тебе придется обходиться одной рукой. Но все заживет, я обещаю.
– Ты очень добр ко мне, господин.
– По-твоему, лесной дух и оборотень не может быть добрым? – Старик усмехнулся, взял в руки миску. – Попробуй сесть, чтобы я смог тебя покормить. А потом мы поговорим о моей доброте и о том, как ты сможешь меня за нее отблагодарить…
***
Когда-то это, наверное, был древний форт. Или храм давно забытого божества. Или дворец правителя неведомого народа, некогда населявшего побережье. Или… А так ли важно, что именно представляли из себя эти руины в те времена, когда тут была жизнь? Сейчас от их прежнего величия не осталось ничего, лишь груды бурого камня, обломки бетона, заросшие лишайниками и остатки стен и арок, над которыми разросся целый лес. Снизу, с побережья, руины можно было разглядеть среди густой листвы только в подзорную трубу Лореля.
На холм они с Эрин поднялись еще до того, как взошло солнце. Лорель и трое гребцов остались внизу, и Браска это немного удивило – ведь капитан Эсмон велел морякам сопровождать их во время похода в руины. Впрочем, Браска это обстоятельство не особенно огорчило: мало приятного иметь такого мрачного и занудного спутника, как Лорель.
Вход в подземные помещения – именно о них говорил Браску капитан, - удалось найти быстро. В душных и темных галереях сразу появилось чувство опасности. Яркий свет магической трости быстро прогнал этот страх, и Браск, никогда прежде не видевший ничего подобного, поймал себя на мысли, что эти заброшенные подземелья способны вызвать в душе не только страх, но и восхищение и почтение. Кто бы ни строил эти чертоги – люди, эльфы, титаны или демоны, - чувство прекрасного жило в их крови. Возникающие в круге света трости каменные статуи чудовищ и людей вдоль стен, причудливые рельефы, орнаменты на карнизах, арки и колонны – все это было для Браска новым, незнакомым и впечатляющим.
Эрин было не до красоты.
– Браск, почему мы стоим? – шепнула она. С того момента, как они вошли в эти руины, девушка говорила только шепотом.
– Я смотрю, - ответил Браск. – Как, наверное, красиво тут было когда-то!
– Красиво? У меня от этих подземелий мурашки по коже.
– Не стоит бояться, Эрин. Тут никого нет. Даже пауков и мокриц. Один камень.
– Мне не нравится это место. Давай побыстрее найдем эту штуку и уйдем.
– Трусишка! – Браск ласково привлек сестру к себе. – Эти руины безжизненны. Тут нам ничего не грозит. Если даже и была здесь какая-то нежить, она давно покинула эти места. Тут ей просто нечем поживиться.
Браск говорил уверенно, так, как и следовало говорить старшему, и тревожный огонек в глазах Эрин погас. Девушка виновато улыбнулась и погладила Браска по плечу.
– Ты такой храбрый, - сказала она. – С тобой я ничего не боюсь. Но только… Я хочу побыстрее вернуться на корабль. Там я чувствую себя спокойнее.
– Но мы же не можем вернуться к капитану Эсмону с пустыми руками! – возразил Браск. – Он надеется на нас.
– Почему он поручил это дело тебе? Лорель бы лучше справился!
– Хочешь сказать, что я не могу выполнить даже такой пустяковый приказ? – Браск почувствовал, что начинает злиться на сестру. – Хорошего же ты обо мне мнения!
– Ты не понял! Я имела в виду совсем другое. Этот Эсмон… я знаю, что он нас не любит.
– А с чего это ему нас любить? И причем тут поручение?
– Может, послав нас сюда, он хочет избавиться от нас.
– Какая же ты дуреха, Эрин! – засмеялся Браск. – У Эсмона сейчас каждый матрос при работе, и ему действительно нужна наша помощь. Только поэтому он отправил на поиски меня. Ты же не хочешь, чтобы он косился на нас, ворчал и называл нас бесполезными дармоедами?