Русалка на суше
Шрифт:
Он смотрел на меня, как на золотую цацку, которую хочет купить, будто приценивался, и усмехался довольно, зная, что она ему по карману.
— Я мог бы вас заставить.
— Сомневаюсь, — усмехнулась я.
— О, я уверен.
— И вы не боитесь проклятья? Опыт вашего отца и брата вас не заставил задуматься?
— Брата? — он на миг растерялся, а потом сообразил, — а, вы про этого байстрюка? Да мало ли отец их настрогал, сын шлюхи ничего не значит. А проклятий я не боюсь, уверен Боги всегда будут на моей стороне. Я не предлагаю вам ничего аморального.
Непробиваемый
— Вы хотите жить под одной крышей с женщиной, вечно ожидая от нее удара? Вечно боясь, что однажды, усыпив вашу бдительность она достанет нож и ударит? Или даже не так, просто положит ладонь вам на грудь однажды, — я вытянула вперед руку, — и кровь ваших жилах перестанет течь. И никто никогда не узнает, от чего вы умерли.
Глаза его вспыхнули азартом.
— Вы очень сильная женщина, — заметил он с прищуром. — Я мог бы сделать вас своей женой.
Я отрицательно качнула головой.
Он вытащил из кармана трубку и закурил прямо от пальцев. «Маг огня», — сообразила я запоздало. По комнате поплыл сладковатый дым с фруктовым привкусом, не похожий на сигаретный.
— Я мог бы подсадить вас на наркотики, и вы бы не ушли. Вы делали бы все, чтобы получить новую дозу, были бы послушной и ласковой, — он курил, дым вился вокруг меня, и мне вдруг стало ужасно страшно. Впервые после случая с Лаумом сильная эмоция будто иголка вонзилась в окружающую меня сферу эмоционального отупения… и она лопнула, словно воздушный шарик. — Я мог бы сломать вас. Вы были бы счастливы жить такой жизнью, ластились ко мне, искали моего внимания…
Я огляделась по сторонам, пытаясь сообразить, что делать, куда уезжать, где поблизости вода — вон в тех и тех вазонах, и еще в бурдюках у меня по бокам, а также…
— Но я не буду этого делать, — он поднялся с дивана. — Какой смысл ломать сильную женщину и заставлять ее быть твоей. Ведь она станет такой же, как все другие, такой же слабой и зависимой. Это будет уже не она, не сильная, смелая и самостоятельная. Не проще ли тогда просто сразу выбрать ту, что будет согласна на все?
Я сглотнула, почувствовав облегчение от его слов:
— Что ж, спасибо за такую милость.
— Как думаете, если бы мы встретились при других обстоятельствах, мы могли бы быть вместе? Если бы не было истории с отцом и Лаумом…
— Все возможно, — ответила уклончиво, хотя в голове билось судорожное: «нет-нет-нет, ни за что!»
— Прощайте, — он поклонился в этот раз уже на имперский манер и, продолжая пыхтеть трубкой, покинул мой дом.
Я выехала на задний двор, спасаясь от удушливого страшного запаха его трубки. Он теперь ассоциировался у меня с его словами, и это было… я впервые за долгое время почувствовала себя вновь такой слабой.
Оставалось лишь надеяться, что в этот раз это действительно конец, что теперь я смогу перевернуть страницу под названием Халифат и начать все заново.
Глава 16
— Госпожа, к вам гость, — передал с поклоном Бэрас, один из младших полуорков.
У меня внутри все заледенело. Я-то надеялась, что все закончилось.
— Проводите его в гостиную, подайте чаю, я сейчас приду, — велела плохо слушающимися губами.
Он поклонился и вышел, а я подъехала к зеркалу, пытаясь сообразить, все ли у меня в порядке с лицом. Как на зло, гость застал меня в момент, когда я занималась каллиграфией — все руки в синих пятнах, но хоть одежду и лицо в этот раз не заляпала. Вроде бы. Попыталась отмыть руки, но пятна посветлели лишь немного, местные чернила въедались в кожу качественно.
Как на зло, еще все мои мужчины разбежались по делам. Гарта я сама отправила по ювелирным, куда сдала свои изделия, узнать, как там с продажами. Неужели ничего?
Зэрас повел всех женщин и детей в магазин, потому что до этого они купили себе всего только по-минимуму и все время вынуждены были стирать одежду. Узнав об этом, я выдала полуоркам и их женам, которые исполняли роли горничных в доме, жалование и велела всех нормально одеть. А Пэрас отправился на базар с Кармелтой для закупки еды в качестве переводчика. Ну и мои матросы разбежались кто куда: кто сопровождал Гарта, несколько пошли в магистрат, чтобы забрать свои восстановленные патенты, а Маруса я сама отправила в книжный за новой порцией тетрадей. Оставшиеся двое полуорков знали имперский хуже всех, вот их и оставили при мне в пустом доме, казалось бы, что могло случиться за несколько часов? А поди ж ты.
Я-то надеялась, что Кирим с прошлой встречи успокоился и только ждет возможности уехать домой к сыну, а он опять явился. Потому что кто еще может заявиться так нагло?
А, может, он это специально так подгадал, чтобы я была в доме почти одна? Нет, не может быть… Но в животе поселился противный холодок и, прежде чем въехать в гостиную, я внимательно обследовала пространство на наличие водяных объектов. Вроде бы только один живой мужчина в доме, даже никакой охраны ни в коридоре, ни во дворе… странно…
Я въехала в гостиную и замерла:
— Оларг Рохеис! Боги, что вы тут делаете?! — ахнула удивленно.
Он стоял посреди гостиной, а вокруг него на полу разлилась лужа. Свой мокрый плащ он держал перекинутым через руку — полуорки даже не подумали его забрать, впрочем, мужчина был мокрым весь с ног до головы, холодные капли падали с русых волос ему за шиворот, вся верхняя часть камзола была темной от влаги.
— Простите за вторжение, Арина, — проговорил он извиняющимся тоном, оглядываясь по сторонам, словно пытаясь сообразить, куда деть мокрый плащ или куда исчезнуть самому.
— Я уже понял, что это была плохая идея — заявиться к вам так, я сейчас же отправлюсь в гостиницу…
— Стойте-стойте! Не двигайтесь, — я подъехала ближе и принялась собирать с него воду: водяное кольцо закружилось вокруг его головы, собирая в себя влагу с волос, а потом начало опускаться все ниже, становясь все больше и ощутимее, пока, наконец, уже и от лужи под его ногами не осталось и следа. Воду я вылила за окно. — А теперь бросьте куда-нибудь свой плащ и присядьте на диван. Простите за мое негостеприимство, но у меня сегодня у всех слуг выходной.