Русская драматургия XVIII – XIX вв. (Сборник)

Пушкин Александр Сергеевич

(Бросает его об земь. Ребенок пищит.)

Ну, то-то же.

Один

Все плачут,Заплачем, брат, и мы.

Другой

Я силюсь, брат,Да не могу.

Первый

Я также. Нет ли луку?Потрем глаза.

Второй

Нет, я слюнёй помажу.Что там еще?

Первый

Да

кто их разберет?

Народ

Венец за ним! он царь! он согласился!Борис наш царь! да здравствует Борис!

Кремлевские палаты

Борис, патриарх, бояре.

Борис

Ты, отче патриарх, вы все, бояре,Обнажена моя душа пред вами:Вы видели, что я приемлю властьВеликую со страхом и смиреньем.Сколь тяжела обязанность моя!Наследую могущим Иоаннам —Наследую и ангелу-царю!..О праведник! о мой отец державный!Воззри с небес на слезы верных слугИ ниспошли тому, кого любил ты,Кого ты здесь столь дивно возвеличил,Священное на власть благословенье:Да правлю я во славе свой народ,Да буду благ и праведен, как ты.От вас я жду содействия, бояре,Служите мне, как вы ему служили,Когда труды я ваши разделял,Не избранный еще народной волей.

Бояре

Не изменим присяге, нами данной.

Борис

Теперь пойдем, поклонимся гробамПочиющих властителей России,А там – сзывать весь наш народ на пир,Всех, от вельмож до нищего слепца;Всем вольный вход, все гости дорогие.

(Уходит, за ним и бояре.)

Князь Воротынский

(останавливая Шуйского)

Ты угадал.

Шуйский

А что?

Воротынский

Да здесь, намедни,Ты помнишь?

Шуйский

Нет, не помню ничего.

Воротынский

Когда народ ходил в Девичье поле,Ты говорил…

Шуйский

Теперь не время помнить,Советую порой и забывать.А впрочем, я злословием притворнымТогда желал тебя лишь испытать,Верней узнать твой тайный образ мыслей;Но вот – народ приветствует царя —Отсутствие мое заметить могут —Иду за ним.

Воротынский

Лукавый царедворец!

Ночь

Келья в Чудовом монастыре

(1603 года)

Отец Пимен, Григорий спящий.

Пимен

(пишет перед лампадой)

Еще одно, последнее сказанье —И летопись окончена моя,Исполнен долг, завещанный от БогаМне, грешному. Недаром многих летСвидетелем Господь меня поставилИ книжному искусству вразумил;Когда-нибудь монах трудолюбивыйНайдет

мой труд усердный, безымянный,Засветит он, как я, свою лампаду —И, пыль веков от хартий отряхнув,Правдивые сказанья перепишет,Да ведают потомки православныхЗемли родной минувшую судьбу,Своих царей великих поминаютЗа их труды, за славу, за добро —А за грехи, за темные деяньяСпасителя смиренно умоляют.На старости я сызнова живу,Минувшее проходит предо мною —Давно ль оно неслось, событий полно,Волнуяся, как море-окиян?Теперь оно безмолвно и спокойно,Не много лиц мне память сохранила,Не много слов доходят до меня,А прочее погибло невозвратно…Но близок день, лампада догорает —Еще одно, последнее сказанье…

(Пишет.)

Григорий

(пробуждается)

Всё тот же сон! возможно ль? в третий раз!Проклятый сон!.. А всё перед лампадойСтарик сидит да пишет – и дремотой,Знать, во всю ночь он не смыкал очей.Как я люблю его спокойный вид,Когда, душой в минувшем погруженный,Он летопись свою ведет; и частоЯ угадать хотел, о чем он пишет?О темном ли владычестве татар?О казнях ли свирепых Иоанна?О бурном ли новогородском вече?О славе ли отечества? напрасно.Ни на челе высоком, ни во взорахНельзя прочесть его сокрытых дум;Всё тот же вид смиренный, величавый.Так точно дьяк, в приказах поседелый,Спокойно зрит на правых и виновных,Добру и злу внимая равнодушно,Не ведая ни жалости, ни гнева.

Пимен

Проснулся, брат?

Григорий

Благослови меня,Честный отец.

Пимен

Благослови ГосподьТебя и днесь, и присно, и вовеки.

Григорий

Ты всё писал и сном не позабылся,А мой покой бесовское мечтаньеТревожило, и враг меня мутил.Мне снилося, что лестница крутаяМеня вела на башню; с высотыМне виделась Москва, что муравейник;Внизу народ на площади кипелИ на меня указывал со смехом,И стыдно мне и страшно становилось —И, падая стремглав, я пробуждался…И три раза мне снился тот же сон.Не чудно ли?

Пимен

Младая кровь играет;Смиряй себя молитвой и постом,И сны твои видений легких будутИсполнены. Доныне – если я,Невольною дремотой обессилен,Не сотворю молитвы долгой к ночи —Мой старый сон не тих и не безгрешен,Мне чудятся то шумные пиры,То ратный стан, то схватки боевые,Безумные потехи юных лет!

Григорий

Как весело провел свою ты младость!Ты воевал под башнями Казани,Ты рать Литвы при Шуйском отражал,Ты видел двор и роскошь Иоанна!Счастлив! а я от отроческих летПо келиям скитаюсь, бедный инок!Зачем и мне не тешиться в боях,Не пировать за царскою трапезой?Успел бы я, как ты, на старость летОт суеты, от мира отложиться,Произнести монашества обетИ в тихую обитель затвориться.