Русская красавица. Антология смерти

Потанина Ирина Сергеевна

– Я сама поняла, – по-простецки улыбнулась я, – Вы же застали меня тогда с Артуром наедине… Помните? Я ещё подумала, вы ему кем-то приходитесь и вспылила… Прошу прощения… Послушайте, сейчас, пока мы одни… К чёрту работу, это пусть мужики решают… Скажите, вы ведь знаете, наверное, у меня есть шансы? – всё это я протараторила на одном дыхании и почти с мольбой, – Понимаете, Артур… Такой редкий тип мужчины… Жестокий красавиц… Остатки рыцарского периода.

– Как?! – спустя вечность до Лилички дошёл смысл спрошенного и она, уже не таясь, расхохоталась, – Так ты тут вот с какими целями…

Для дамы, так явно страдающей над своей внешностью, моя наигранная склонность к Артуру была явлением вполне возможным

и объяснимым. Все женщины, по её мнению, занимались охотой на мужчин. И ревность в этом случае явление объяснимое и простительное. Поэтому, Лиличка забыла о своей на меня обиде. Окончательно уверовавшись, что я не претендую на капиталы Рыбки, она преисполнилась женской солидарностью. Погоня за хладнокровным Артуром, по её мнению, была занятием бесполезным, но заслуживающим уважения. Лиличка обошла вокруг огромный стол, присела на подлокотник моего кресла и с удовольствием принялась нашептывать всякие непристойности про Артура: «Спит только с проститутками. Сам признался. Говорит : «Во-первых, всё очень профессионально, во-вторых, ничем не мешает в жизни» Женат до сих пор не был. По мне, так это сущее извращение!» Я внимательно слушала, представляла себе это извращение в виде какого-то странного зверька, с удовольствием справляющего названную Лиличкой потребность (конечно же, слово «сущее» моё больное воображение воспринимало, как деепричастие), напрягала все мышцы, чтоб удержать серьёзное выражение лица и мысленно хвалила себя, что столь простым приёмом, как откровенность и обращение за помощью, обратила опасного врага в доброжелателя.

В то же время в коридоре Артур доказывал Рыбке, что наш маскарад был не «омерзительной предательской насмешкой», а красивой и тонкой дружеской шуткой. И что идею с маской придумала действительно я, и что это существенно придаёт мне весу. А если мы и переборщили немного, так ведь всё во благо общего дела. Ведь и тексты, что надо, и «девочка аэродинамическая», и вон, смотри, как они с Лиличкой сдружились… Артур паясничал, Генка постепенно таял, понимая, что во многом относительно меня был не прав и перечитывал тексты ещё раз.

– Спасибо, – сказала я Лиличке за просвещение относительно Артура. Между прочим, сказала совершенно искренне, потому что узнала много и впрямь интересного…

– Рад, что всё так решилось! – довольный Артур крепко жал в тот же момент Рыбкину руку, – Рад, что ты понял нас и оценил… Хорошо, блин, когда друг и финансист в одном лице!

Потом, чуть позже, подвозя до метро, в машине, Артур громок кричал, не стесняясь демонстрировать эмоции, и вообще ничего не стесняясь.

– Ура-а-а! Свобода-а-а-а! – он пихал меня макушкой в плечо, не выпуская руля, и демонстрируя чудеса шейной гибкости, – Ты, Маришка, хоть понимаешь, что произошло? Мы теперь – свободные люди! Мы теперь с глобальным финансированием. Мы теперь с одобренным проектом. Мы теперь такого наворотим… Поставим мир с ног на голову! Сделаем людям нормальную звезду – беспонтовую, человеческую, такую же, как они все, только по ту сторону телеэкрана. Это будет классный проект! Я уверен…

А кончилось всё тем, что я не имею права выражать эмоции, должна казаться неземной и брезговать жать звукорежиссёру руку. Тьфу! Ничего…

* * *

– Да. Изувечил, – продолжала звезда, сверля в глазах Артура сквозные дыры, – Мы шли на Одессу, а вышли к Херсону! – звезда, – Мы начинали с идей о свободе творчества, и подались в тиски законов попсы… Вспомни, как всё начиналось!

– Я помню, – Артур устало вздохнул, – Тогда ты меня предупреждала, что с тобой может быть тяжело, но я не представлял насколько… Успокойся, люди кругом.

Звезда изо всех сил зажмурилась и глубоко задышала. Её действительно нужно было прийти в себя.

Сдающие нервы демонстрировать не солидно. Понятно,

что тут любой бы не выдержал: пресс-конференции, съёмки клипа, постоянные подмены и подлоги, запись альбома, получившегося хорошим, но совсем не таким, как хотелось звезде, атмосфера полной секретности, тщательно отрежиссированная фальшь… Всё это угнетало. Успехи не радовали – они несли новую волну популярности, а значит, увеличивали шансы, что ложь раскроется, и разоблачённая экс-звезда захлебнётся позором. От этого страха жизнь делалась жалкой. Но среди всего этого надлежало всё-таки умудриться остаться человеком… Впрочем, какая разница? Звезда не любила жизнь, но ей не оставили выбора. Звезда сломалась. Она тоже не верила в открытие второго дыхания и презирала сама себя за это. Но ей не даровали даже такую малость, как право на уход. Неудачная попытка самоубийства постыдной тенью истерии постоянно маячила в воспоминаниях. Она давила звезду догадками о собственной невменяемости и, собственно, именно она толкнула её когда-то на подписания контракта с Артуром…

– Не волнуйся из-за рабочих, – снизошёл до объяснения Цербер, – Они не догадаются, что ты – это ты. Они только что видели тебя в оранжерее.

– То есть как это? – в оранжерею, за всю свою работу с проектом, звезда так ни разу и не зашла.

– Сейчас увидишь, – Артур многозначительно приподнял правый уголок тонких губ и в два взмаха очутился рядом с бортиком. Звезда терпеть не могла эту его полунасмешку-полутик: Артур улыбался так всякий раз, когда собирался сообщить очередную гадость – ухмылялся с видом маньяка, предвкушающего употребление очередной жертвы. «Опять придумал что-то противное!» – почувствовала звезда.

После короткой перебранки с рацией, Артур кивнул на окна оранжереи.

– Смотрите, девчонки, – наигранно гордо выкрикнул он, – Сейчас Черубина к окну подойдёт, я с одним знакомым охранником договорился. Он попросит…

Марина-массажистка нервно всплеснула руками:

– Жаль, фотоаппарат с собой не взяла, – бросила она звезде, от волнения чуть громче положенного, – Не может же быть, чтоб и здесь она ходила в маске. – потом массажистка сочла нужным оправдаться, – Не, я попсу не слушаю. Просто деньги никому ещё не мешали…

Звезда почувствовала, как что-то защекотало внутри. Застыла напряжённо. Слова Марины прошли мимо неё. «Неужели… Так метко…» – мысли в панике метались по сознанию.

Спустя минуту, за стеклом появилась девушка, в пышном мохеровом халате и рисованной маске русской красавицы. Две толстые русые косы парика были уложены вокруг головы. Неподвижно простояв с минуту, пугало-красавица ушла вглубь зала. Только сейчас, глядя живьём, а не в записи, на этот образ, звезда полностью поняла, насколько уродлива маска, и насколько притягательной из-за неё становится сама Черубина: как хочется сорвать с певицы этот закрывающий лицо ужас и узнать, «что там у вас внутри?»

– Я не рекомендую ей появляться надолго, – Артур снова перешёл на громкость тет а тета, – Люди знают твою пластику, твою посадку головы…

Несмотря на одинаковый рост, парик и маску, подмену легко могли обнаружить.

Звезда нашла силы ничем не выдать негодование. Как он мог?!?! Артур руководил, как истинный профи. На корню пресекал планы несогласных. Вздумала ерепениться? – а звезда вздумала и всем своим видом показывала это последнее время – Живо найдём, чем тебя придавить. Не шевельнув и пальцем, Артур нокаутировал. Звезда слышала когда-то, что есть такой приём в единоборствах: мастер ничего не делает, лишь уклоняется от удара врага таким образом, что тот, промахиваясь, по инерции заводит руку дальше, чем нужно, и падает ниц, защемив себе нерв. Артур действовал так же. Идея с маской – великолепная и сто крат окупившаяся идея звезды – начала сейчас работать против своей изобретательницы.