Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников
Шрифт:
Вообще следует указать, что окружение Л. Н. Толстого настойчиво муссировало вопрос о возможных провокациях со стороны Св. Синода в случае серьезной болезни Л. Н. Толстого. Образчиком такого рода страхов является информация П. И. Бирюкова (почерпнутая им у П. А. Буланже), что якобы К. П. Победоносцев дал распоряжение в Крыму местному духовенству в случае смерти тяжелобольного Л. Н. Толстого в 1902 г. публично заявить, что последний перед смертью покаялся и причастился Св. Христовых Таин [1094] . Очевидно, что ничего, кроме шумного скандала, такое заявление вызвать не могло – ведь домочадцам писателя ничего не стоило легко опровергнуть эту информацию. Но в переписке во время болезни Л. Толстого эта тема поднималась очень серьезно: 15 марта 1901 г. В. Д. Бонч-Бруевич указывает А. К. Чертковой на опасность подобной меры и далее замечает: «Я думаю, что только один Вл[адимир] Гр[игорьевич] может и имеет право написать, предостерегая окружающих Льва Николаевича, о том, что весьма возможно и вероятно, затевает синод. Достаточно будет пробраться к Льву Ник[олаевичу] в комнату какому-либо попу, монаху или миссионеру, – и они провозгласят, что он примирился с церковью. Ведь это ужасно! А от них можно и должно ожидать всяких подлостей. По-моему, друзьям Льв[а] Ник[олаевича] необходимо устроить общественную охрану квартиры его, как это было устроено русскими в Париже, при опасной болезни
1094
См.: Бирюков П. И. Биография Л. Н. Толстого: В 2 кн. М., 2000. Кн. 2. С. 430.
1095
РГАЛИ. Ф. 552. Оп. 1. Д. 3106. Письма В. Д. Бонч-Бруевича А. К. Чертковой. Л. 14–15; см. также: Б[уланж]е П. А. Болезнь Л. Н. Толстого в 1901–1902 годах // Минувшие годы. 1908. Сентябрь. С. 64.
Нужно отметить также, что действительно для С. А. Толстой вопрос об отлучении Л. Н. Толстого был всегда очень болезненным. В своем письме В. Г. Черткову Н. Л. Оболенский, супруг дочери Толстого М. Л. Толстой, пишет, что еще в 1895 г., когда впервые серьезно встал вопрос о завещании Толстого, Софья Андреевна в беседе с близкими членами семьи высказалась в том смысле, что хотела бы «после смерти Л[ьва] Н[иколаевича] подавать прошение Государю, чтобы похоронить его по церковному обряду, и когда мы возмутились и сказали – Таня, кажется, или кто-то, – что ведь у папа в дневнике есть распоряжение об этом, то С[офья] А[ндреевна] сказала: «Ну, кто там будет копаться искать» [1096] . Это значит, что о такой проблеме Софья Андреевна думала всегда; кроме того, это значит, что она несколько лукавила, когда в своем известном письме «митрополитам» возмущалась секретным распоряжением митр. Иоанникия 1900 г., предполагая (задолго до отлучения писателя!), что с отпеванием мужа из-за его радикальных антицерковных взглядов могут возникнуть большие затруднения.
1096
Чертков В. Г. Уход Толстого / Комитет им. Л. Н. Толстого по оказанию помощи голодающим. М., 1922. С. 116.
Упрекая в известном своем письме митрополита Антония (Вадковского) в жестокости по отношению к своему мужу, С. А. Толстая как будто совершенно забывала о том соблазне, который вносил писатель в души верующих людей и которым она сама еще так недавно возмущалась. Именно на это противоречие в поведении жены писателя указывает A. А. Толстая, говоря о публичном поругании и глумлении над Церковью, которое допустил Л. Н. Толстой, оскорбляя чувства огромного количества верующих. В своем письме С. А. Толстой гр. А. А. Толстая указывает, что «митрополиты» были буквально «завалены со всех концов России письмами отцов и матерей, которые, дрожа за своих детей, упрекали пастырей за их молчание, в то время как Церковь была поругана публично» [1097] .
1097
Об отлучении Льва Толстого: по материалам семейной переписки / Предисл., публ. и примеч. Л. В. Гладковой // Октябрь. 1993. № 9. С. 186; См. также: Радынский А. Д. «…Начать искать правду»: День искупления / Вступ. статья, публ. и примеч. Л. В. Гладковой // Религиозные и мифологические тенденции в русской литературе XIX века: Межвузовский сборник научных трудов. М., 1997. С. 172.
Выше уже неоднократно подчеркивалось, что К. П. Победоносцев, не являясь принципиальным противником государственных мер прещения против Л. Н. Толстого, был противником отлучения в 1901 г. и крайне скептически относился к его возможным результатам, считая этот акт уже несвоевременным и способным только вызвать большое раздражение в русском обществе. Кроме важных воспоминаний B. М. Скворцова, о которых говорилось выше, можно привести большое количество свидетельств, подтверждающих эту точку зрения.
В частности, об этом сообщает в своих мемуарах С. А. Толстая, которая указывает на разговор гр. А. А. Толстой с обер-прокурором, причем приводит совершенно неожиданное на первый взгляд для Победоносцева обоснование: обер-прокурор Св. Синода согласился с мнением «бабушки», что «нельзя знать, что произойдет в душе умирающего за 2 минуты до смерти, и потому нельзя лишать его благодати» [1098] . Это категорически подтверждает сама гр. А. А. Толстая, указывая в письме C. А. Толстой: «Победоносцев, к которому ты также писала, тут ни при чем. Он не переставал протестовать против этой меры, но его власть не простирается на митрополитов» [1099] .
1098
Толстая С. А. Моя жизнь / Предисловие В. И. Прудоминского. Подготовка текста, публ. и примеч. О. А. Голиненко и Б. М. Шумовой // Октябрь. 1998. № 9. С. 164.
1099
Об отлучении Льва Толстого: по материалам семейной переписки / Предисл., публ. и примеч. Л. В. Гладковой // Октябрь. 1993. № 9. С. 186.
О том, что дело об отлучении Л. Н. Толстого от Церкви было возбуждено не Победоносцевым и не по его инициативе, прямо свидетельствует и В. В. Розанов, который утверждает, что лично присутствовал при рассказе митр. Антония (Вадковского) об этом событии небольшому кружку писателей [1100] .
Этот вывод подтверждается и многочисленными свидетельствами из переписки самого К. П. Победоносцева, относящейся к периоду уже после отлучения. В письме С. Д. Войту от 14 ноября 1901 г. он указывает (в связи с болезнью писателя): «Так уж Богу угодно, что пронесено мое имя повсюду на беду! Теперь в Москве головы помутились у студентов по случаю ожидаемой смерти Толстого, и меня всюду прославили виновником его отлучения» [1101] . Несколько позже Победоносцев пишет еп. Николаю (Зиорову), который указывал в своем письме от 21 декабря 1901 г. на трудности, связанные с пребыванием больного Толстого в Крыму: «Не удивляюсь, что на сообщение из Ялты отвечено было «не трогать Гр[афа] Толстого». Поздно уже теперь за это браться – чтобы хуже не вышло, – а время давно упущено. Предавать суду Толстого – значит теперь прославить его – прославят его на весь мир адвокаты, а суд оправдает. Что говорить о ходящих к нему в Ялте, когда в Москве стремятся к нему тысячами изо всех классов общества» [1102] .
1100
См.: Розанов В. В. Толстой в литературе // Розанов В. В. О писателях и писательстве. М., 1995. С. 469. См. также статью Ф. А. Степуна, написанную в 1922 г., – автор убежден, что не Победоносцев был инициатором отлучения (Степун Ф. А. Религиозная трагедия Льва Толстого// Л. Н. Толстой: pro et contra. СПб., 2000. С. 468).
1101
Цит. по: Гусев Н. Н. Летопись жизни и творчества Льва Николаевича Толстого. 1891–1910. М., 1960. С. 394.
1102
ОР РНБ. Ф. 573. Д. AI/292. Л. 54. Следует отметить, что Ю. В. Прокопчук, как нам представляется, без достаточных оснований, игнорирует эти свидетельства, полагая, что обер-прокурор Св. Синода просто пожелал оставаться в тени в таком непопулярном «мероприятии», как отлучение Л. Н. Толстого, но на самом деле был инициатором этого акта (см.: Прокопчук Ю. В. Лев Толстой и петербургские Религиозно-философские собрания (1901–1903) // Толстовский ежегодник. 2002. Государственный музей Л. Н. Толстого. Тула, 2003. С. 432).
1103
РГИА. Ф. 1579. Оп. 1. Д. 13. 1900. Письма разных лиц о воспрещении совершать поминовения, панихиды и заупокойные литургии в случае смерти Л. Н. Толстого. Л. 3 об.
Психологически совершенно понятно, что сразу после опубликования синодального определения именно К. П. Победоносцев оказался в центре внимания и стал получать большое количество писем. Однако можно утверждать не только то, что обер-прокурор Св. Синода был противником официального церковного документа, считая его уже несвоевременным. На него, по всей видимости, было оказано прямое давление. Об этом свидетельствуют письма К. П. Победоносцеву В. М. Скворцова, в которых последний буквально настаивает на необходимости решительных действий, ссылаясь на неприятный инцидент с публичным обсуждением, в том числе и в светской печати, реферата Д. С. Мережковского. Правда, в этом письме речь пока еще идет только о недопустимости «молчания духовной печати», которое «б[удет] лишь на руку поклонникам религиозного новатора-богохульника», однако очень характерно, что далее Скворцов указывает на общественное мнение, воспринимающее Толстого за образцового христианина, которого не понимает Св. Синод [1104] .
1104
РГИА. Ф. 1574. Оп. 2. Д. 191. Письма В. М. Скворцова по поводу отлучения Толстого (1900–1902 гг.). Л. 14–14 об.
Учитывая сказанное выше, можно сделать еще один важный вывод. Как уже указывалось, долгое время и в советской, и в западной историографии было принято считать, что отлучение Л. Н. Толстого от Церкви было спланированной акцией, которая была подготовлена совместными усилиями государственных органов и Св. Синода. Однако эта точка зрения не соответствует действительности. Реально отлучение было именно церковным ответом на деятельность писателя, а что касается правительства, оно в целом этому шагу не сочувствовало. В этой ситуации, скорее всего, К. П. Победоносцев вынужден был играть роль своеобразного буфера между Синодом и императором. Эта проблема совершенно точно сформулирована в недавней статье С. Л. Фирсова: в российских условиях любой решительный шаг Церкви, направленный против Л. Н. Толстого, воспринимался бы как покушение на того, кто почитался как гордость нации [1105] .
1105
См.: Фирсов С. Л. Церковно-юридические и социально-психологические аспекты «отлучения» Льва Николаевича Толстого: К истории проблемы // Яснополянский сборник. 2008. Тула, 2008. С. 366.
Хорошо известно, что в целом синодальный акт 1901 г., как и предполагал К. П. Победоносцев, был встречен большой частью русского образованного общества крайне неблагоприятно для Синода и Церкви и действительно в какой-то степени мог сделать отношение этого общества к Церкви еще более критическим. Кратко суть этой реакции может быть выражена словами А. П. Чехова: «К отлучению Толстого публика отнеслась со смехом» [1106] . Сам же обер-прокурор Св. Синода писал одному из корреспондентов, что послание Синода вызвало целую «тучу озлобления» [1107] .
1106
Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма. В 12 т. М., 1950. Т. 9: Письма. С. 213 (письмо Н. П. Кондакову).
1107
Цит. по: Гусев Н. Н. Летопись жизни и творчества Льва Николаевича Толстого. 1891–1910. М., 1960. С. 376. Это же констатирует в своей брошюре свящ. К. Аггеев (см: Аггеев К., свящ. По поводу толков в современном образованном обществе, возбужденных посланием Святейшего Синода о графе Л. Н. Толстом. Изд. 2-е. Киев, 1901).
Эта тональность реакции на «отлучение» Л. Н. Толстого обращает на себя внимание: русское образованное общество совершенно не поняло смысла произошедшего события, его глубокой связи с новой русской историей и смогло противопоставить документу Св. Синода действительно только глумливый и кощунственный смех, в котором, по справедливому замечанию одного из русских богословов начала XX в., проявились «преступное легкомыслие» и «невежественное предубеждение»: «Какой прекрасный подавался повод серьезно высказаться по жгучим религиозным вопросам, какие широкие горизонты открывались для философской мысли, какая вопиющая нужда заявляла о спокойном обсуждении дела! И что же мы увидели? Да ничего дельного, кроме оскорбительных басен и памфлетов, направленных по адресу духовной власти, и с тонким расчетом на нравственную разнузданность и грубые вкусы толпы» [1108] .
1108
АквилоновЕ, свящ. О Божестве Господа нашего Иисуса Христа и о средствах нашего спасения: По поводу лжеучения графа Толстого. Пг., 1901. С. 73–74.