Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников

Ореханов Протоиерей Георгий

Л. Н. Толстой, наоборот, совершенно не хочет знать ценностей горизонтальных, относительных, но только вертикальные, абсолютные. С его точки зрения, Божественная истина не может допускать никаких «земных проекций». Здесь имеет место очень характерное противопоставление отвергающей мир «аскезы» Л. Н. Толстого и внутренне присущего мировой истории типа аскезы, являющейся созидательной и культурной силой [458] .

Именно этим обстоятельством, а не только неосведомленностью писателя в вопросах библейской критики, экзегезы и церковной догматики объясняется то совершенно парадоксальное обстоятельство, что, отыскивая в Евангелии прахристианство, писатель допускал вопиющий произвол в переводе и толковании Нового Завета. В борьбе за христианские идеалы, за их адекватное понимание и практическую реализацию, в работе с источниками христианского Откровения писатель в итоге хочет найти в Евангелии то, чего там нет, и в своей агрессии против «исторической Церкви» не видит того, что там есть.

458

Подробно

этот вопрос рассмотрен в работе уже упомянутой Р. Цвален: Zwahlen R Tolstojs Theologie im Lichte der russischen Religionsphilosophie // Lev Tolstoj als theologischer Denker und Kirchenkritiker. Universit"aten Bern; Freiburg; St. Gallen, 2009 (рукопись).

Именно в этом пункте и проходит водораздел между Л. Н. Толстым и большинством его читателей. Признавая его великим писателем, солидаризуясь с ним в постановке жгучих социальных и этических вопросов, интеллигенция не признает ответов писателя, не желая отречься от того, что для нее дорого, что составляет смысл ее существования.

Данный обзор будет неполным, если не обратить внимание еще на одно обстоятельство. Уже на протяжении ста лет отечественные и зарубежные исследователи задаются вопросом, есть ли точки соприкосновения между религиозными идеями Л. Н. Толстого и православием. Что в действительности роднило мировоззрение писателя с православной ментальностью?

При всем глубочайшем различии установок Церкви и Л. Н. Толстого и при всей жесткости оценок, о которых шла речь, можно все-таки указать на несколько точек соприкосновения, которые отмечает прот. В. Зеньковский.

Во-первых, это утверждение о тотальном характере христианства. Вся жизнь человека без каких-либо исключений подлежит преображению и обновлению, и в этой жизни нет никаких элементов, которые были бы свободны от воздействия веры. Человек всем своим существом должен быть предан Богу: «все или ничего».

Во-вторых, это искание социальной правды, сочувствие «униженным и оскорбленным».

Наконец, в-третьих, это чаяние Царства Божьего, стремление реализовать практически моральные заповеди Евангелия [459] .

Этот же вывод подчеркивает митр. Антоний (Храповицкий): в своих воззрениях на пути и средства усовершенствования общественной жизни Л. Н. Толстой «всецело принадлежит Востоку» и может рассматриваться как внутренний, а не внешний, раскольник [460] . При всех своих противоречиях Л. Н. Толстой – «русский национальный философ-писатель» [461] .

459

См.: Зеньковский В., прот. Смысл православной культуры. М., 2007. С. 40–42.

460

См.: Антоний (Храповицкий), митр. Нравственное учение Православной Церкви. Изложено при критическом разборе учений гр. Л. Н. Толстого, В. С. Соловьева, Римско-католической Церкви и Э. Ренана. Посмертное издание под редакцией и с предисловием архиеп. Никона (Рклицкого). Нью-Йорк, 1967. С. 249.

461

Там же. С. 251.

Именно поэтому можно согласиться с В. Н. Ильиным: сущность и смысл кризиса Толстого в его духовных, не поддающихся рефлексии глубинах мало соответствуют выражению его «на дневной поверхности», для которого он принял слишком упрощенные формы [462] .

Таким образом, для философского и богословского восприятия религиозных идей Л. Н. Толстого в России характерна двойственность: с одной стороны, констатируется радикальное расхождение «религии Толстого» с православием и вообще с основами христианского мировоззрения. С другой стороны, отдельные авторы подчеркивают, что при всех противоречиях взгляды писателя генетически связаны с родной почвой и никогда этой связи не теряли. Однако характерно, что русские религиозные философы в целом проявили к работам Л. Н. Толстого, написанным после 1881 г., гораздо больший интерес, чем представители русских богословских корпораций.

462

Ильин В. Н. Миросозерцание графа Льва Николаевича Толстого. СПб., 2000. С. 153.

В связи со сказанным выше следует по возможности кратко остановиться на рецепции идей Л. Н. Толстого западным христианством – это позволит рассмотреть более полно вопрос о соответствии или несоответствии его идей христианской традиции и выявить те или иные конфессиональные особенности их восприятия.

Религиозно-философские идеи Л. Н. Толстого и католицизм. Сам Л. Н. Толстой радикально и безусловно отверг католическую доктрину. Более того, после своего религиозного переворота он, по всей видимости, не делал никакого различия в своей критике «исторического христианства» и трех главных христианских конфессий – православия, католицизма и протестантизма. Правда, как указывает современный исследователь, участник швейцарского проекта У. Шмидт, для двух католических авторов-«отступников» Л. Н. Толстой все-таки сделал исключение: это Б. Паскаль и Ф. – Р. де Ламенне, к творчеству которых писатель подошел с некоторым интересом [463] .

463

См.: Schmid U. Katholizismus // Lev Tolstoj als theologischer Denker und Kirchenkritiker. Universit"aten Bern; Freiburg; St. Gallen, 2009 (рукопись).

В свою очередь, католическое богословие очень долго платило писателю той же монетой. По всей видимости, первым вообще крупным католическим автором, который проявил какой-либо интерес к Л. Н. Толстому, стал Ж. Маритен, который в 1905 г. познакомился со статьей писателя, написанной по поводу Кровавого воскресенья и содержащей жесткую критику государства, основанного на насилии. Маритен приходит к следующему выводу по поводу идей Л. Н. Толстого: «Пришло время показать его таким, каков он есть: великий писатель, ложный христианин, ложный анархист, проповедник лжи и смерти» [464] . Несколько позже, уже в связи с учением о философии творчества, Ж. Маритен несколько уточняет свою оценку.

464

Цит. по: Schmid U. Op. cit. S. 2.

Фактически только в 1936 г. в недрах католицизма появилась первая крупная аналитическая работа о Л. Н. Толстом, принадлежавшая перу Р. Квискампа и посвященная богословию писателя. Это докторская диссертация, защищенная в Мюнстере. Ее автор констатирует, что, как рационалист и индивидуалист собственной чеканки, Л. Н. Толстой может быть назван протестантом в собственном смысле этого слова [465] .

Второй крупной работой о Л. Н. Толстом, принадлежащей перу католического автора, является хабилитет – диссертация польского специалиста по моральной теологии М. Мачинека [466] . Между прочим, это пока вообще последнее в Западной Европе крупное исследование о богословии Л. Н. Толстого. В целом в своей работе М. Мачинек приходит к тем же выводам, что и авторы – представители русской религиозной философии: «толстовское христианство» есть практически каталог правил поведения, который абсолютно несовместим с важнейшими догматами христианства [467] . Кроме того, важно отметить, что М. Мачинек подчеркивает историческую оправданность появления акта об отлучении Л. Н. Толстого от Церкви.

465

QuiskampR. Der Gottesbegriff bei Tolstoj. Emsdetten, 1937. S. 139.

466

Machinek M Das Gesetz des Lebens? Die Auslegung der Bergpredigt bei L. N. Tolstoj im Kontext seines ethisch-religiosen Systems. St. Ottilien, 1998.

467

См.: MachinekM. Op. cit. S. 175.

Можно упомянуть, что в той или иной степени религиозные идеи Л. Н. Толстого рассматриваются в работах Г– У. фон Бальтазара и Г. – К. Честертона.

В целом У. Шмид приходит к выводу, что отношения между Л. Н. Толстым и католическим богословием можно определить с помощью термина «взаимная антипатия» [468] .

Религиозно-философские идеи Л. Н. Толстого и протестантизм. По всей видимости, тезис о том, что между поздним мировоззрением Л. Н. Толстого и протестантизмом существует прямая связь и что писатель даже является криптопротестантом, в русской историографии был впервые озвучен Н. Минским в работе «Толстой и реформация» [469] .

468

Schmid U. Op. cit. S. 4.

469

Л. Н. Толстой: pro et contra: Личность и творчество Льва Толстого в оценке русских мыслителей и исследователей: Антология. СПб., 2000. C. 437 и далее.

Признавая в той или иной степени справедливость этого утверждения, исследователь должен отдавать себе отчет в том, что «протестантизм» Л. Н. Толстого изначально расходится с историческим протестантизмом в двух принципиальных пунктах. Во-первых, это радикальное отвержение писателем основополагающего принципа sola fide, оправдания только верой и исключительно верой в искупительный характер страданий и смерти Христа. Во-вторых, всю жизнь писатель был последовательным и неумолимым критиком богословия ап. Павла по той простой причине, что этот принцип находит в этом богословии последовательное и законченное развитие.