Русская угроза (сборник)
Шрифт:
Я вспомнил дорогу на отцовское садоводство. По качественным характеристикам она не сильно отличалась от той, по которой мы сейчас ползли. Но отец не особо переживал по этому поводу, его мыльница «Запорожец» украинского производства преодолевала ухабы и рытвины, не снижая скорости. Как-то раз батя взял меня с собой, помочь по хозяйству. На трассе нас нагнала крутая спортивная иномарка, что-то вроде «Феррари». Водитель, требуя уступить ему дорогу или прибавить газу, яростно мигал нам фарами и норовил боднуть в зад. Обгон в этом месте был запрещен, и бате пришлось съехать на обочину. Но, как оказалось, иномарка направлялась в то же садоводство и вскоре свернула на нашу инвалидную дорогу,
Никитина «шестерка» хоть и появилась на свет в лохматом году, но выглядела вполне ухоженной. Чувствовалась любовь. Даже кузов был отполирован и блестел как сапоги офицера на параде. Поэтому Никита не гнал. Лишь местами, когда дорога все-таки приближалась к допустимым нормам, он прибавлял скорость. Мы проскочили лесополосу с проплешинами браконьерских вырубок, миновали пару деревень с замысловатыми названиями. Возможно, необитаемых. Возле третьей нас ждала засада. Человек с радаром и полосатой палочкой. Звание — лейтенант. Возраст лет сорок пять. Пол мужской. Вид заботливый, на ремне потертая кобура… Государственная автомобильная инспекция, не при детях будет сказано.
— Превышаем, уважаемый.
— Почему? Трасса же. Всего восемьдесят кэмэ шел.
— В населенных пунктах разрешено шестьдесят. Консультация платная.
— А где здесь населенный пункт?
— Как где? Ты в нем находишься. Деревня «Большие Колтуны». Указатель имеется.
Лейтенант радаром указал на столбик с табличкой, оставшийся за нашей спиной. Впереди, шагах в двадцати, торчал второй, указывающий, что населенный пункт закончился. Засада была устроена очень грамотно. Вряд ли кто захочет снижать скорость ради тридцати метров. Самое интересное, что единственным строением Больших Колтунов был покосившийся деревянный остов без крыши, в котором, скорей всего, когда-то размещался коровник. Ничего другого, кроме притаившегося в кустах мотоцикла с коляской, в окрестностях не наблюдалось. Для Больших Колтунов это несолидно. Ладно б еще для Малых.
— Виноват, но данный населенный пункт не заселен, — резонно возразил Никита.
— Это совершенно ни при чем. Он обозначен на трассе, значит, является населенным. Даже если в нем никто не живет.
С логикой у опытного лейтенанта все было в порядке. Возражения не принимались. Закон на его стороне.
— Будем составлять протокол или пройдем к мотоциклу?
Никита выбрал второе, вылез из-за руля и направился за лейтенантом в кусты. Я отметил, что документов инспектор у моего друга пока не спросил. Через пять минут закулисных переговоров друг вернулся к «шестерке», распахнул багажник и освободил машину от последней бутылки водки. Которая минуту спустя переместилась в коляску мотоцикла. «Счастливого пути, больше не нарушайте».
— Деньгами не взял, — процедил Никита, когда на дозволенной скорости мы миновали второй столбик, — у них тут, оказывается, водка — деликатес. Чего теперь Валерке дарить?
— Надо было листовками отдать. Пусть бы лучше политически развивался… Он у тебя, кстати, права спрашивал?
— Нет. Оно ему надо?
Возле следующей деревни Никита
Я, к слову, помимо качества, отметил еще одну особенность дороги. Нам почти не попадалось встречных или попутных машин. «Козлик», окативший нас пылью, был единственным за последний час транспортным средством. Впрочем, я рассуждаю как городской житель. А для местных это вполне нормальный поток. Куда тут ехать?
Запорье, как оказалось, было вовсе не Запорьем, а Задорьем. Просто под буквой «д» на табличке стерлась палочка, и она превратилась в «п». Я еще с самого начала удивился названию, но уточнять у Никиты не стал. Сразу за указателем горбатился бревенчатый мост через высохшее русло реки. Преодолевали его с максимальной осторожностью, никаких гарантий, что бревна не раскатятся.
— С лещами, похоже, пролетаем, — Никита кивнул вниз, — в Сахаре больше поймаешь.
— А если и однополчанин твой тут уже не живет? И вообще никто не живет?
— Все может быть… Но два года назад еще жил. Он на самосвале лес возит, приезжал в Питер, звонил мне. Встретиться не смогли, по телефону поболтали.
— А дом его где, знаешь?
— Да спросим. Это ж деревня… Валерка обалдеет, наверное…
Проехав еще с полкилометра, мы затормозили возле первой избушки, утопающей в зелени бурьяна и огороженной жидким частоколом. Со двора доносилось кудахтанье кур и ворчание собаки, а значит, населенный пункт функционировал. В смысле, был обитаем.
— Я сейчас. — Никита вылез из авто и решительно направился к калитке.
Вернулся он быстро. По выражению его довольной физиономии я понял, что в палатке нам ночевать не придется.
— Здесь Валерыч! Зеленый дом сразу за поворотом. Только все мужики сейчас в клубе. День рождения чей-то отмечают.
— Так давай туда сразу.
— Конечно! Заодно и отагитируемся, пока все в сборе. А в штабе я скажу, что специально народ собрали. Глядишь, премию подкинут за рвение.
— Хорошо бы.
— Плохо, без подарка припремся… Несолидно. Магазина у них нет, я спросил. Раз в три дня какая-то автолавка приезжает.
Никита еще раз помянул лейтенанта недепутатским словом.
Клуб располагался на окраине, с противоположной стороны, нам пришлось проехать через всю деревню, что заняло минут пять. Не потому, что Задорье было так велико, просто на березе Никита заметил прибитый знак «40». И никаких гарантий, что за поворотом не ждала вторая западня. А денег только на бензин. Зато мы смогли рассмотреть местные достопримечательности и полюбоваться видами.
Говоря откровенно, населенный пункт разительно отличался от того, который недавно показывали в сериале «Участок». Не знаю, как у Никиты, но у меня сложилось полное впечатление, что задорьевцы месяц назад подверглись широкомасштабному социалистическому раскулачиванию и до сих пор не могли прийти в себя. А некоторые дворы, вдобавок к продразверстке, враги обработали танками и зачистили гранатометами. Причем вместе с домами. По правде говоря, я ожидал увидеть более оптимистичную картинку. Хотя, может, я просто давно не был в деревне? В любом случае, нашему кандидату предстоит много трудов. Если, конечно, он финиширует первым. И если потом захочет сюда приехать.