Русская война 1854. Книга третья
Шрифт:
Презрение на лице сейчас точно было бы лишним, и я поспешил вспомнить хоть что-то хорошее о Константине. Представитель английской партии при дворе, продвигал закупку современных кораблей у Британии. Кстати, тот же захваченный нами у Керчи «Казак» — это ведь из оплаченного заказа Константина Николаевича… Опять не то! Я постарался переключиться и на этот раз нашел кое-что хорошее. Винтовые канонерки «Щит», которые великий князь, осознав ситуацию, построил за свой счет. Или звезда Путилова, который показал себя на этой задаче и в дальнейшем принес немало пользы империи.
— Я вас знаю, — Константин тем временем первым нарушил паузу. — Григорий Дмитриевич Щербачев. Вы привезли моих братьев на своем воздушном шаре, и они теперь на каждом шагу хвастаются, насколько на Черном море все организовано лучше, чем у нас на Балтике.
Захотелось выругаться. Не хватало генерала Горчакова и вроде бы потеплевшего ко мне Николая Николаевича, так и второй сын царя тоже оказался настроен в мой адрес крайне негативно. Пренебрежение к дирижаблям — показалось, что, будь это возможно, Константин бы сплюнул, говоря о «Севастополе» — и зависть к успехам на другом театре военных действий.
— Мы действительно добились успехов в сражениях с врагом, — я попытался исправить ситуацию. — Но и вы не сидели без дела. Тоже использовали новое оружие — мины. Меншиков уже признал ваш опыт и тоже заказал их к нам в Севастополь. А еще, самое главное, вы не дали врагу добиться задуманного. Заштатный недостроенный Бомарсунд за целый год при таких собранных силах — на мой взгляд, это самое настоящее поражение для двух сильнейших флотов в мире. А уж если подумать, сколько денег англичане с французами на это потратили…
Я постарался подчеркнуть все известные мне успехи Константина, но великому князю было плевать на мнение какого-то капитана.
— Что ж, я рад, что вы следите за новостями. Так какую помощь вы хотели предложить императорскому флоту, капитан? — и столько яда было в его голосе, что захотелось просто повернуться и уйти. В который раз за день столица пыталась победить меня, и который раз за день я не собирался сдаваться.
— Рад, что вы спросили, — я вытащил заготовленные для Адмиралтейства бумаги. — Как мы узнали, вы планируете делать канонерки для мелководья Финского залива. Паровая машина на 60 лошадиных сил, скорость 7–9 узлов и батарея из тройки 68-фунтовых бомбических пушек, бьющих на 2–2,5 километра, в смысле на 1,5 мили…
— Откуда вам это известно? — из-за спины великого князя выступил мужчина лет тридцати пяти в мундире коллежского асессора [18] . Кажется, я только что лично увидел того самого Путилова, на данный момент чиновника для особых поручений, которому Константин поручил задачу по созданию нового флота всего за несколько месяцев. — Мы же еще даже сами ничего не решили. Только начали составлять чертежи и размещать заказы.
— Действительно, капитан, — Константин нахмурился еще больше.
18
Кстати, 8 класс табели о рангах, на одну ступень выше, чем у главного героя.
— Мы брали пленных, и это слухи, которые ходят среди английских офицеров, — я воспользовался уже не раз опробованной легендой.
— Что ж, англичане действительно всегда славились умением предсказывать чужие шаги, — вера великого князя в сумрачный островной гений легла на мои слова, и все вопросы разом пропали.
— Если они знают, — задумался Путилов, — то смогут привести с собой больше низкосидящих судов, нивелировав вашу задумку.
— Это не повод отказываться от нашей идеи. России все равно нужен паровой флот! — а вот здесь упрямство Константина сыграло в правильную сторону. — Капитан! — он снова пробуравил меня взглядом. — Так что вы хотели сделать, помимо того, чтобы испортить нам настроение?
— Первое, я хотел предложить летательные аппараты, чтобы использовать их для связи, как мы делаем это на Черном море. Второе, паровые двигатели. Как я понял, основная проблема с количеством кораблей, которые можно ввести в строй в ближайшее время, связана именно с ними. Старые заводы собирают их медленно и мало, а мы сейчас можем, наоборот, делать их в большом количестве. Они не очень мощные, зато маленькие, и их можно объединять по несколько штук на один винт, что в итоге даже добавит кораблю надежности. Выйдет из строя одна машина — останутся все остальные.
Связь и двигатели — я предложил самое ценное, что только может быть на войне. Казалось бы, теперь даже Константин не сможет сказать мне «нет», но…
— Так вы по торговым делам, — великий князь махнул рукой, показывая, что полностью потерял ко мне интерес. — Тогда подайте прошение на мое имя, и мы рассмотрим ваше предложение уже в рабочем порядке.
И, больше ничего не говоря, Константин двинулся к выходу. Вроде бы и трудяга — задержался на работе чуть ли не дольше всех, но какой самодур! Путилов, поспешив вслед за великим князем, в последний момент обернулся и развел руками. Стало понятно, что его самого мое предложение заинтересовало, но идти против Константина Николаевича будущий промышленник даже пытаться не будет.
И очень многие теперь последуют этому примеру. Те же знакомые Меншикова и Корнилова разом стали бесполезны. Можно было бы заглянуть к Константину Ивановичу Константинову, главному по ракетам и моему формальному покровителю… Вот только и он, даже если поверит в меня, вряд ли сможет переломить влияние великого князя. И что теперь?
— Вас проводить? — встретивший меня молодой офицер тоже уловил, куда дуют ветры, и предлагал мне покинуть Адмиралтейство.
— Будьте добры. И вызовите экипаж, — решил я.
Раз уж все сложилось именно так, то хотя бы блуждать по Санкт-Петербургу я больше не буду. Офицер скривился, но выполнил мою просьбу: послал кого-то, и через пару минут меня уже ждала открытая повозка с сидящим на облучке огромным бородатым мужиком. Шапка, напяленная как будто до самой шеи, широченная шуба — это даже выглядело жарко.
— Куда, ваше благородие? — ямщик щелкнул кнутом, предупреждая случайных прохожих, что мы сейчас отправляемся. Кстати, еще одна непривычная для меня деталь времени: широченные дороги, по которым одновременно идут люди и едут повозки. Странно, но в то же время прогуливающиеся группы и парочки не кажутся случайными гостями на празднике жизни, которым только и остается, что жаться к узким полоскам пешеходных дорожек.