Русская жизнь. Земля (сентябрь 2007)

Коллектив авторов

Нанотехнологии. Наблюдатели думали, что государственную корпорацию «Роснанотех» возглавит Михаил Ковальчук (директор Курчатовского института и главный наноэнтузиаст страны), но совершенно неожиданно гендиректором «Роснанотеха» стал бывший заместитель Анатолия Чубайса по РАО «ЕЭС России» и глава финансовой компании «Алемар» Леонид Меламед. Ковальчук вместе с Анатолием Чубайсом, Андреем Фурсенко, Виктором Христенко и еще десятком чиновников и бизнесменов войдет в наблюдательный совет корпорации. Таким образом, 130 миллиардами рублей, выделяемыми из федерального бюджета на развитие нанотехнологий, будет распоряжаться не какая-то конкретная группа чиновников и ученых, связанных общими интересами, а целая система сдержек и противовесов. Неизвестно, доволен ли таким развитием событий Михаил Ковальчук, но, судя по всему, государство все-таки решилось хотя бы попытаться сделать расходование наномиллиардов более контролируемым. Трогательна

в этом смысле прямота Сергея Иванова, который на заседании возглавляемого им правительственного совета по нанотехнологиям сказал: «До тех пор, пока мы не определимся, что, собственно, является продукцией с использованием нанотехнологий, здесь могут быть различные, в том числе и негативные, последствия». То есть 130 бюджетных миллиардов выделены непонятно на что, и сейчас правительство в срочном порядке должно придумать, на что именно. Очень по-нашему, не правда ли?

Ингушетия. Здесь опять убивают русских. На сей раз жертвой неизвестных убийц стала врач станции переливания крови Наталья Мударова, расстрелянная из автомата днем возле своего дома. «Информированные источники» из МВД в Ингушетии охотно делятся с корреспондентами федеральных СМИ «непроверенными данными» о том, что Мударова была токсикоманкой, ее даже за это когда-то увольняли с работы, и что убийство наверняка связано с этой стороной жизни покойной. Но подобные утечки не успокаивают, а скорее усугубляют ощущение близкой катастрофы (этим ощущением мы обязаны и ингушскому президенту Зязикову, который, комментируя предыдущие убийства русских, сказал, что не понимает, почему из-за каждой задавленной курицы такой шум). Месяц назад, когда в ингушской станице Орджоникидзевской убили учительницу Людмилу Терехину, я писал в «Русской жизни», что за убийствами русских могут стоять власти Ингушетии. Продолжающиеся убийства особого маневра для предположений не оставляют: ну да, местные власти либо сами как-то связаны с преступниками, либо просто не отвечают за то, что происходит в республике, где на фоне относительного межнационального (точнее, ингушско-русского) мира кто-то пытается устроить новую Чечню, в которой, как в былые времена, можно торговать оружием и солдатами, получать внеочередные звания и вообще в полной мере наслаждаться благами той войны, которая мать родна. При этом, каково бы ни было объяснение происходящего в Ингушетии, очень трудно понять, зачем республике такой президент и такое правительство. Говорят, Рамзан Кадыров - тот самый, которым принято ужасаться и считать его новым Дудаевым, - давно хочет, чтобы Ингушетию снова, как в советские времена, присоединили к Чечне. Может, и в самом деле стоит подумать о таком «укрупнении регионов»? Хуже-то точно не будет.

ЖЖ. О том, что «Живой журнал» в России 2000-х стал главным СМИ, дискуссионной площадкой, интеллектуальным клубом и Бог знает чем еще, уже и напоминать неприлично. И вот сейчас в этой благословенной сфере происходит что-то ужасное. Некий хакер или группа хакеров регулярно уничтожает дневники самых известных пользователей. Наиболее гнетущее впечатление производит последняя серия взломов: жертвами хакера с интервалом в несколько недель стали издатель Андрей Мальгин, экономист Юрий Аммосов и публицист Максим Соколов. Если бы чья-то невидимая рука изгоняла из ЖЖ популярных деятелей освободительного движения, которые в большинстве своем обитают в блогосфере, все было бы ясно и просто: разобравшись со свободой слова в офлайне, душители переходят в онлайн. Но жертвы невидимой руки - пусть и не апологеты существующего режима, но точно не борцы с ним (Аммосов, например, даже высокопоставленный сотрудник экономического министерства), и если за хакерами действительно стоят государственные душители, перед нами виртуальная модель тридцать седьмого года, когда жертв выбирает некий генератор случайных чисел, основная цель которого - бить своих, чтоб чужие боялись, не особенно при этом возмущаясь (если бы объектами сетевой травли были «освободители», шуму было бы на порядок больше). Неизвестно, своими или нет считают хакеры и их работодатели владельцев уничтоженных дневников. Бесспорно одно: кто-то анонимный и омерзительный убедительно демонстрирует собравшейся на ноевом ковчеге «Живого журнала» общественности, кто в ковчеге хозяин. В ЖЖ делается крайне неуютно, и популярная площадка, бывшая для многих единственным способом коммуникации с обществом, похоже, вот-вот перестанет существовать. А это будет гораздо более сильный удар по свободе слова, чем какое-нибудь «дело НТВ».

Автопром. Это раньше АВТОВАЗом вечно руководил Владимир Каданников. Теперь, когда главный российский автозавод перешел под контроль «Рособоронэкспорта», руководители предприятия меняются как перчатки. Прежний президент АВТОВАЗа Владимир Артяков стал губернатором Самарской области, а вместо него автозавод возглавит руководитель Федерального агентства по промышленности Борис Алешин. Борис Алешин, в разное время бывший вице-премьером, заместителем министра промышленности и так далее,

на протяжении последних лет занимался, если говорить о его отношении к автопрому, одним и тем же: лоббировал интересы российских автопроизводителей. Именно Алешин добивался того, чтобы государство выделило на развитие АВТОВАЗа 5 млрд долларов. Ему же принадлежит идея консолидировать все российские автопроизводящие компании; собственно, уже сейчас, когда стало известно, что Алешин возглавит АВТОВАЗ, он заявил, что стратегическим партнером автозавода станет российская компания - притом что до сих пор АВТОВАЗ вел переговоры о партнерстве с «Фиатом» и «Рено». Теперь, вероятно, о перспективах модернизации АВТОВАЗа с участием западных компаний можно будет забыть: партнером ВАЗа станет ГАЗ. На развитие этого партнерства деньги будут выделяться из бюджета, российский автопром будет вполне комфортно себя чувствовать в какой-то своей, не заметной постороннему глазу реальности, а иномаркам на российском рынке никакая конкуренция угрожать не будет. И это, по большому счету, даже неплохо. Непонятно только, зачем подобные процессы называть развитием.

Олег Кашин

Лирика

Учебники литературы - как и прежде, источник чистой радости. В учебнике для 10 класса читаю: «В последние годы жизни Толстой нес тяжкий крест напряженной духовной работы». То есть напряженная духовная работа - путь на Голгофу. Где невинное косноязычие, а где этическая установка? Дети, разумеется, предпочтут второе.

***

Пенсионерки обсуждают миллионершу, завещавшую двенадцать миллионов собачке, а родственникам - фигу. Никаких классовых негодований, полное одобрение: плюнула в морду наследникам (нахлебникам, сволочам). «А я бы на ее месте!» - и перечисление тех, кого хорошо бы проучить. Одна проучила бы мужа, племянника и двоюродную сестру, другая - дочь, третья, совсем одинокая, - дальнородственного милиционера, снимающего комнату за продукты, так он эти продукты сам и жрет, а как выгонишь? Страшно, у него погоны и кобура.

Собак они дружно не любят, зато у всех есть коты.

***

Смешные, но пламенные споры вокруг возрожденного - или новорожденного - Царицына. «Академическое сообщество оскорблено, ах. А когда в парке помойка была, оно чесалось, академическое сообщество?» Граждане готовы полюбить Лужкова, добрым словом вспомнить Ресина, простить Церетели и башню «Федерация». Лишь бы не возвращалась помойка, разруха, вся эта аутентичность.

***

Обиженное:

–  Какое безобразие, какое глумление - пять процентов! А в ларьке четыре процента - двадцать рублей. Дочка звонила с юга, просила положить пятьсот рублей, про комиссию не сказала, такие деньги - еще и комиссия…

Даму средних лет, скромно и строго одетую, с педагогическим начесом, озадачили проценты в «ларьке» (киоске мобильной связи), но в автомате, как оказалось, еще дороже. Идет обратно за триста метров - экономить пять рублей, минуту разговора. Жесточайшая арифметика; но из нее, похоже, и вырастает какое-то условное благополучие, социально пристойный уровень потребления (телефон, юг для дочки), «не хуже, чем у других».

***

На Карельском перешейке показывают красивую дачу.

–  Это построила ведущая Первого канала, о-эр-тэ.
– Местный житель с удовольствием называет незнакомую фамилию.

–  Нет там такой, это питерского канала ведущая.

–  А я говорю, есть! Федеральная ведущая построила!

Хочется, чтобы соседка была - федеральная. И как возразишь?

***

Раритетная линдуловская лиственничная роща под Выборгом: стенды, охрана, толпа незадумчивых финнов. Очень чисто, но в глубине аллеи, вокруг беседки - несколько окурков, пластиковая бутылка, и на фоне общей стерильности это режет глаз. Один из экскурсантов перехватывает мой взгляд и говорит быстро, раздраженно: «Только не надо о русском свинстве, о финском свинстве. Не надо о культуре поведения! Надо ставить урны, культура - это урны, это емкости, чтобы было куда. А не курить, не пить воду, не дышать - это не культура, а лагерь, понимаете? лагерь!» В голосе звенит истерическая нота, он выдыхает, достает «Приму» и демонстративно закуривает.

***

Попутчик в купе безмятежно снимает пиджак, рубашку, надевает майку и почему-то надушенные носки.

Соседка, лет шестидесяти, не выдерживает:

–  Молодой человек! Ну попросили бы нас выйти…

Молодому хорошо за сорок. Он простодушно удивляется:

–  Я же не женщина! Мне-то чего стесняться?

В самом деле: по бытовым нормам предместья обнаженный до пояса не считается раздетым. Голубая бельевая майка, треники, домино…

–  А кто же вы тогда? Может, мужчина?
– ядовито спрашивает попутчица.