Русские песни и романсы

Гусев Виктор Евгеньевич

Н. Ф. Павлов

Романс

Не говори ни да, ни нет. Будь равнодушной, как бывало, И на решительный ответ Накинь густое покрывало. Как знать, чтоб да и нет равно Для сердца гибелью не стали? От радости ль сгорит оно, Иль разорвётся от печали? И как давно и как люблю, Я на душе унылой скрою; Я об одном судьбу молю, Чтоб только чаще быть с тобою. Чтоб только не взошла заря, Чтоб не рассвел тот день над нами, Как ты с другим у алтаря Поникнешь робкими очами! Но, время без надежд губя Для упоительного яда, Зачем я не сводил с тебя К

тебе прикованного взгляда? Увы! Зачем прикован взор, Взор одинокий, безнадежный, К звёздам, как мрачный их узор Рисуется в дали безбрежной?.. В толпе врагов, в толпе друзей, Среди общественного шума, У верной памяти моей Везде ты, царственная дума! Так мусульманин помнит рай И гроб, воздвигнутый пророку; Так, занесенный в чуждый край, Всегда он молится востоку. (1830)

Романс

Она безгрешных сновидений Тебе на ложе не пошлет И для небес, как добрый гений, Твоей души не сбережет; С ней мир другой, но мир прелестный, С ней гаснет вера в лучший край… Не называй её небесной И у земли не отнимай! Нет у неё бесплотных крылий, Чтоб отделиться от людей; Она — слиянье роз и лилий, Цветущих для земных очей. Она манит во храм чудесный, Но этот храм — не светлый рай… Не называй её небесной И у земли не отнимай! Вглядись в пронзительные очи — Не небом светятся они: В них есть неправедные ночи, В них есть мучительные дни. Пред троном красоты телесной Святых молитв не зажигай… Не называй её небесной И у земли не отнимай! Она — не ангел-небожитель, Но о любви ее моля, Как помнить горнюю обитель, Как знать, что — небо, что — земля? С ней мир другой, но мир прелестный, С ней гаснет вера в лучший край, Не называй её небесной И у земли не отнимай! Первая половина 1834

Е. П. Ростопчина

Когда б он знал!

Подражание г-же Деборд-Вальмор

(Для Елизаветы Петровны Пашковой)

Когда б он знал, что пламенной душою С его душой сливаюсь тайно я! Когда б он знал, что горькою тоскою Отравлена младая жизнь моя! Когда б он знал, как страстно и как нежно Он, мой кумир, рабой своей любим… Когда б он знал, что в грусти безнадежной Увяну я, непонятая им!.. Когда б он знал! Когда б он знал, как дорого мне стоит, Как тяжело мне с ним притворной быть! Когда б он знал, как томно сердце ноет, Когда велит мне гордость страсть таить!.. Когда б он знал, какое испытанье Приносит мне спокойный взор его, Когда взамен немого обожанья Я тщетно жду улыбки от него. Когда б он знал! Когда б он знал… в душе его убитой Любви бы вновь язык заговорил И юности восторг полузабытый Его бы вновь согрел и оживил! И я тогда, счастливица!.. любима… Любима им была бы, может быть! Надежда льстит тоске неутолимой; Не любит он… а мог бы полюбить! Когда б он знал! Февраль 1830, (1856)

М. Ю. Лермонтов

Парус

Белеет парус одинокой В тумане моря голубом!.. Что ищет он в стране далёкой? Что кинул он в краю родном? Играют волны — ветер свищет, И мачта гнётся и скрипит… Увы, — он счастия не ищет И не от счастия бежит! Под ним струя светлей лазури, Над ним луч солнца золотой… А он, мятежный, просит бури, Как будто в бурях есть покой! (Первая половина августа — 2 сентября 1832)

Молитва

В минуту жизни трудную Теснится ль в сердце грусть: Одну молитву чудную Твержу я наизусть. Есть

сила благодатная В созвучье слов живых, И дышит непонятная, Святая прелесть в них. С души как бремя скатится, Сомненье далеко — И верится, и плачется, И так легко, легко… 1839

Отчего

Мне грустно, потому что я тебя люблю, И знаю: молодость цветущую твою Не пощадит молвы коварное гоненье. За каждый светлый день иль сладкое мгновенье Слезами и тоской заплатишь ты судьбе. Мне грустно… потому что весело тебе. 1840

* * *

Выхожу один я на дорогу; Сквозь туман кремнистый путь блестит; Ночь тиха. Пустыня внемлет богу, И звезда с звездою говорит. В небесах торжественно и чудно! Спит земля в сиянье голубом… Что же мне так больно и так трудно? Жду ль чего? жалею ли о чём? Уж не жду от жизни ничего я, И не жаль мне прошлого ничуть; Я ищу свободы и покоя! Я б хотел забыться и заснуть! Но не тем холодным сном могилы… Я б желал навеки так заснуть, Чтоб в груди дремали жизни силы, Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь; Чтоб, всю ночь, весь день мой слух лелея, Про любовь мне сладкий голос пел, Надо мной чтоб, вечно зеленея, Тёмный дуб склонялся и шумел. Май — начало июля 1841

* * *

Нет, не тебя так пылко я люблю, Не для меня красы твоей блистанье: Люблю в тебе я прошлое страданье И молодость погибшую мою. Когда порой я на тебя смотрю, В твои глаза вникая долгим взором, Таинственным я занят разговором, Но не с тобой я сердцем говорю, Я говорю с подругой юных дней, В твоих чертах ищу черты другие, В устах живых — уста давно немые, В глазах — огонь угаснувших очей. Лето 1841

М. А. Офросимов

Коварный друг

Коварный друг, но сердцу милый, Я дал обет забыть твой ков, Мои мечты, мою любовь, — Забыть всё то, что в жизни льстило. Молил тебя не нарушать Отрадный мир уединенья, Но ты, жестокая, опять Моё тревожишь сновиденье. Зачем тому твоё участье, Над кем лежит судьбы рука? Ужель страдальца, бедняка Завиден так и призрак счастья? Когда любви моей святой Тебе внимать не приказали — Оставь меня скорбеть душой, Ты не поймёшь моей печали. (1834)

В. И. Краснов

Песня

Взгляни, мой друг, — по небу голубому, Как легкий дым, несутся облака, — Так грусть пройдет по сердцу молодому, Его, как сон, касаяся слегка. Мой милый друг, твои младые годы Прекрасный свет души твоей спасут; Оставь же мне и гром и непогоды… Они твоё блаженство унесут! Прости, забудь, не требуй объяснений… Моей судьбы тебе не разделить… Ты создана для тихих наслаждений, Для сладких слез, для счастия любить! Взгляни, взгляни — по небу голубому, Как лёгкий дым, несутся облака, — Так грусть пройдёт по сердцу молодому, Его, как сон, касаяся слегка! (1835)

Стансы

Опять пред тобой я стою очарован, На чёрные кудри гляжу, — Опять я тоской непонятной взволнован И жадных очей не свожу. Я думаю: ангел! какою ценою Куплю дорогую любовь? Отдам ли я жизнь тебе, с жалкой борьбою, С томленьем печальных годов?.. О нет! но, святыней признав твою волю, Я б смел об одном лишь молить: Ты жизнь мою, жизнь мою — горькую долю Заставь меня вновь полюбить! (1841)