Чтение онлайн

на главную

Жанры

Русские поэты 20 века. Люди и судьбы
Шрифт:

…Соборы вечные Софии и Петра,

Амбары воздуха и света,

Зернохранилища вселенского добра

И риги Нового Завета.

1921

Бессмысленно, по убеждению Мандельштама, говорить о стихах прозой: получаются лишь формальные изыски. Природный талант – исток настоящих стихов – пересказу не поддается. Любые конструкции – условны и субъективно затрагивают только какую-то одну сторону творчества поэта, его стихов и жизни.

С предельной внятностью Мандельштам сформулировал этот свой постулат в «Разговоре о Данте»:

«Поэтическая речь, или мысль,

лишь чрезвычайно условно может быть названа звучащей, потому что мы слышим в ней лишь скрещивание двух линий, из которых одна, взятая сама по себе, абсолютно немая, а другая, взятая вне орудийной метаморфозы, лишена всякой значительности … и поддается пересказу, что, на мой взгляд, вернейший признак отсутствия поэзии; ибо там, где обнаружена соизмеримость вещи с пересказом, там простыни не смяты, там поэзия, так сказать, не ночевала». (7)

Поэтический голос самого Мандельштама неповторим – как и его личность. Он противостоит любой посторонней мощи – неважно государства или какой-то поэтической традиции, считая себя до конца дней акмеистом. Изоляция… Печатать его стихи, по сути, запрещено уже года с 1923-го.

Первая половина 1920-х годов (1921-1925) – третий период его творчества. Попытки поэта понять «нуворишей» (новую власть»), объяснить им, что он «отрешился от старого мира» и органически чужд ему, – провалились. Вся монолитная махина государства и спрессованного, обезличенного им общества обратилась против него. Для власти он остается несомненным изгоем (как и все акмеисты – в отличие от большинства футуристов). Возможности печататься урезаны для него до предела.

Но внутренне он оставался свободным, а голос его стихов обретался в противостоянии. Хотя он, действительно, растерялся в сумятице 20-х годов. Идти одному против всех и против своего времени не так-то просто.

Последний и итоговый прижизненный сборник Мандельштама – «Стихотворения» (М.-Л.: ГИЗ, 1928. – 196 с. – 2.000 экз.) – состоял из трех разделов: «Камень», «Tristia» и «1921-1925».

Противостояние поэта «веку-волкодаву» – это сильнейшее напряжение между прозрачностью смысла и «темнотами» иррациональности. Вселенская космическая мощь проникает в его стихи:

Век мой, зверь мой, кто сумеет

Заглянуть в твои зрачки

И своею кровью склеит

Двух столетий позвонки?..

1922

Невероятны по своей космогонии его «Грифельная ода» (1923 год) и стих «1 января 1924». Интонация обреченности уже никогда не покинет Мандельштама:

Холодок щекочет темя,

И нельзя признаться вдруг, -

И меня срезает время,

Как скосило твой каблук…

1922

Поразительны реминисценции и глубина сопереживания в стихотворении «Умывался ночью на дворе…» (1921 год) – отклике на известие о расстреле Н.Гумилева – ближайшего друга:

…Тает в бочке, словно соль, звезда,

И вода студеная чернее.

Чище смерть, соленее беда,

И земля правдивей и страшнее.

Изнутри стихов Мандельштама напрямую в душу читателя проникает поток подсознательных чувств, ощущений, неясных мыслей – который, в сущности, и есть настоящая поэзия.

С классицизмом поэт уже распрощался. Его работа над стихом становится все иррациональнее. Он подчиняется велению свой мысли. Слова – предельно просты и содержательны: «холст», «земля», «смерть», «беда»…

Поэт проникает мыслью на невероятные глубины духа и культуры, но не теряет нить ее, возвращаясь на поверхность реального мировосприятия. Такое не было по силам ни одному стихотворцу той эпохи.

Мандельштам вырос в 1920-е годы в одного из лучших поэтов России, но об этом знала лишь узкая кучка знатоков-эрудитов, близких литераторов и просто интеллектуалов. Широкая масса читателей считала его хорошим, но «несколько устаревшим поэтом, немного хуже Багрицкого».

И после нескольких стихов 1925 года, обращенных к Ольге Ваксель (самая замечательная временная «влюбленность»), для Мандельштама наступает долгий (до 1930 года включительно) период полной «поэтической немоты»: стихи «ушли» и не возвращались – состояние страшное и мучительное… То же произошло с Ахматовой и Пастернаком.

Для поэта пришло время прозы: «Шум времени» (1923 год), «Египетская марка» (1927), «О поэзии» (1928), «Четвертая проза» (1930), «Путешествие в Армению» (1931-1932), «Разговор о Данте» (1933). Мандельштамовская проза, сотворенная в течение 1920-х – первой половины 1930-х годов, беспрецедентна по глубине мысли и, несомненно, превосходит все те прозаические тексты, что создавались в ту же эпоху другими великими поэтами (Б.Пастернаком, А.Ахматовой, М.Цветаевой).

В «Шуме времени» подведены итоги символистского прошлого нашей литературы. «Разговор с Данте» – программное поэтологическое эссе, которое обсуждалось автором с А.Белым в Коктебеле (май 1933 года). Мандельштам предстает здесь как филологический писатель, а историзм его – тоже филологичен (М.Ямпольский).

Но время тотального распада, атомизации истории (когда она «не выпекается») приводит к распаду фабулы романа. Такова «Египетская марка», где экзотический антураж – аллегория «остановки времени». (8)

Мандельштамовские прорывы в неведомое просто пугают воплощением, казалось бы, невозможного:

«Поэтическая материя не имеет голоса. Она не пишет красками и не изъясняется словами. Она не имеет формы точно так же, как лишена содержания, по той простой причине, что она существует лишь в исполнении. Готовая вещь есть не что иное, как каллиграфический продукт, неизбежно остающийся в результате исполнительского порыва». (9) О.М. как-то признавался о своем творчестве: «Я мыслю опущенными звеньями».

Нельзя не заметить кровной связи прозы Мандельштама с прозаическими сочинениями Б.Пастернака: особенно «Шума времени» первого (1923 год) – с «Охранной грамотой» второго (1930). Показательны и дружеские встречи двух поэтов в 1920-е годы – с обязательным чтением-обсуждением стихов. Еще более часто такие встречи-взаимоотчеты происходили с А.Ахматовой – гораздо более близкой Мандельштаму по духу. Дружба с Ахматовой – яркая страница всей жизни О.М.

В обстановке «издательского карантина» поэт пытался заработать на жизнь, в основном, переводами: 19 книг за шесть лет, не считая редактуры. Ему принадлежат переложения из французской (средневековый эпос, Расин, Барбье), итальянской (сонеты Петрарки), английской (В.Скотт), немецкой (Лилиекрон, Бартель), грузинской (Важа Пшавела) литератур. Хотя «танслейтерства» он не любил (по воспоминаниям А.Ахматовой, считал, что «в переводах утекает творческая энергия»), но придавал этой работе огромное культурное значение. (10)

Поделиться:
Популярные книги

Хозяйка дома в «Гиблых Пределах»

Нова Юлия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.75
рейтинг книги
Хозяйка дома в «Гиблых Пределах»

СД. Восемнадцатый том. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
31. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
6.93
рейтинг книги
СД. Восемнадцатый том. Часть 1

Законы Рода. Том 6

Flow Ascold
6. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 6

Темный Лекарь

Токсик Саша
1. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь

Романов. Том 1 и Том 2

Кощеев Владимир
1. Романов
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Романов. Том 1 и Том 2

Кровь, золото и помидоры

Распопов Дмитрий Викторович
4. Венецианский купец
Фантастика:
альтернативная история
5.40
рейтинг книги
Кровь, золото и помидоры

По дороге пряностей

Распопов Дмитрий Викторович
2. Венецианский купец
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
альтернативная история
5.50
рейтинг книги
По дороге пряностей

Сирота

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.71
рейтинг книги
Сирота

Мастер 6

Чащин Валерий
6. Мастер
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 6

Седьмая жена короля

Шёпот Светлана
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Седьмая жена короля

Я – Орк. Том 3

Лисицин Евгений
3. Я — Орк
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 3

Магнатъ

Кулаков Алексей Иванович
4. Александр Агренев
Приключения:
исторические приключения
8.83
рейтинг книги
Магнатъ

Шериф

Астахов Евгений Евгеньевич
2. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
6.25
рейтинг книги
Шериф

Любимая учительница

Зайцева Мария
1. совершенная любовь
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
8.73
рейтинг книги
Любимая учительница