Русские в отеле
Шрифт:
– Только ваш венгерский язык уж больно непонятный! Так трудно разбираться – что к чему и зачем! – воскликнул Николай.
– Ничего страшного! – сказала я. – Сегодня я раздам вам краткие разговорники. Здесь есть необходимый набор слов и выражений для общения с персоналом и в магазинах. А теперь я расскажу вам немного об отеле, о городе, об озере и о лечении.
Я старалась говорить вдохновенно, информативно, но недолго, чтобы не утомить слушателей. Вместе с разговорниками я вручила буклеты с планом города.
– В нашем отеле можно каждый день заниматься оздоровительной гимнастикой.
– А почему он голубой, но пузырится, как шампанское? – наивно спросила Людмила Ивановна.
– Мама! – опять прошипела дочь.
– А что я такого спросила? – изумилась мать. – Виктория, ничего, что я вопросы задаю?
– Моя работа – отвечать на ваши вопросы, – поддержала я Людмилу Ивановну. – Коктейль на основе нашего местного шампанского, но смешан с ликёром Кюрасао. Впрочем, если хотите, я позову бармена, и мы уточним.
– Да не стоит! – махнула полной ручкой Людмила Ивановна. – Я его уже почти допила. Вкусно!
– Не буду вас больше утомлять, – сказала я. – Сегодня в отеле два вечерних мероприятия. Примерно через полчаса здесь, в галерее, зазвучит живая музыка и вокал. Романсы, популярные песни. А в бальном зале – дегустация балатонских вин из винодельческого региона Бадачонь. Начало ровно в девять вечера. Подобные дегустации проводятся у нас раз в неделю. Советую посетить.
– О, самое то – в дождливый вечерок испить вина! – подхватил Николай. – Кто куда, а я в бальный зал.
– Приятного вам досуга, – пожелала я всем и собралась уходить.
– Виктория, я могу поговорить с вами индивидуально? – вдруг остановила меня Званцева.
ГЛАВА 3
Странная женщина по имени Эльвира
– Я вас слушаю, – учтиво сказала я.
– Присядем? – предложила Званцева.
Мы заняли свои прежние места на мягком диванчике у стола.
– Здесь можно курить? – спросила Званцева.
– Да, здесь можно, – подтвердила я. – Это в ресторане нельзя, а здесь разрешается. Вы что-то хотели спросить?
– Вы тут про какие-то оздоровительные купания говорили, – сказала моя собеседница, нервно затягиваясь. – А здесь что, ещё и озерко какое-то приличное имеется? Близко оно от отеля, нет?
Вот так раз! Я им тут расписывала-описывала, а она ничего не поняла! И вроде же я всё по-русски излагала…
Однако на бестолковую даму Званцева не походила. Именно поэтому я подавила своё удручённое самолюбие, скрыла удивление и ответила как можно безмятежнее:
– Да, Эльвира Васильевна, здесь имеется термальное озеро, и вода в нём достаточно тёплая…
Пришлось повторить рассказ о целебных свойствах озёрной воды.
– Можно я тебя просто Викой буду называть? – спросила Званцева, дослушав моё прилежное повествование.
– Если вам так будет удобнее –
– Только уж и ты меня Эльвирой называй. Мы ведь с тобой, пожалуй, ровесницы? Вот ты – с какого года?
«Ну, началось русское панибратство! – иронично подумала я. – Понеслась душа в рай! Вроде бы выпили совсем немного – по бокалу. Мне привычнее говорить гостям «вы», переход на местоимение «ты» чересчур обязывает». Я знала точный возраст Званцевой из туристической анкеты – она была старше меня на четыре года. Однако мне показалось, что уточнять даты рождения – занятие никчемное, и потому коротко выразила своё согласие на упрощенный вариант общения между нами:
– Хорошо, пусть будет по-вашему, вернее, по-твоему, Эльвира.
– Рассказываешь ты хорошо. А сама-то веришь, что это ваше озеро помогает от болезней? – с вызовом спросила Званцева.
– Не просто верю, а знаю наверняка, – спокойно ответила я. – Вот только не пойму, разве ты не ведала, куда выезжаешь?
– Представляешь – практически не знала! – Эльвира хлопнула себя по бёдрам, и сигаретный дымок опасно колыхнулся. Я испугалась, не прожгла ли она своё модное платье. Моя собеседница была слишком возбуждена. Вот ничего себе, а в компании сидела вся такая королева Шантеклера!
– Ой, я ведь с раннего утра, как чумовая! – продолжила Званцева. – Я сейчас всё тебе расскажу. Ты не торопишься, нет?
– Нет, в общем-то, – уклончиво сказала я.
– Вот и хорошо! – обрадовалась Эльвира и пустилась в эмоциональные откровения. – Я в Москве такси в аэропорт заказала. Сама на юго-востоке живу, а ехать надо было в Шереметьево-2. Я с запасом время назначила, а водитель опоздал на битых полчаса! Пробки, говорит, не мог проехать. Я их знаю! Попутно, по дороге ко мне, ещё бабок срубил по-быстрому. Одним словом, я-то уже вся на нервах. Ладно, сели в машину, едем. Я ему говорю – давай гони на МКАД, а он, гад упёртый, на Третье кольцо рванул! И что? На Волжском бульваре попали в глухую пробку! На Волгоградский проспект разве когда можно было выехать нормально, да ещё утром в понедельник?! Ведь это же понедельник!
Эльвира замолчала, раздумчиво покурила, видимо, мысленно проживая те острые мгновения вновь. Я смотрела на неё с вежливым сочувствием, а в моей голове вертелась песенка из советского кинофильма «Бриллиантовая рука»:
«Вроде не бездельники, и могли бы жить.
Им бы понедельники взять и отменить!».
Званцевой явно хотелось выговориться, и более подходящий субъект, чем я, ей в тот вечер не подвернулся.
– И что потом? – тихо спросила я, стремясь дослушать историю про дорожные злоключения как можно скорее.
– Стояли в пробке сорок минут! Я думала, если опоздаем, то я его, урода, урою там же! Я говорю ему, знаешь, сколько я денег за эту поездку выложила! Ну, он, конечно, и сам уже всё понял. Тоже нервничал. Ладно, прорвались на Волгоградку. Там правдами-неправдами на Третье кольцо выехали. У меня сердце трепещет, на часы беспрестанно смотрю. Вот уже аэропорт замаячил вдали… А у него, водилы этого, неудачника хренова, чего-то там перегрелось! Скорости не переключаются!
– Да, натерпелись вы! – вставила я, упустив, что мы перешли на «ты».