Русские женщины (47 рассказов о женщинах)
Шрифт:
Не повезло Гене. Подушка тоже сработала, но его зажало между рулём и сиденьем. Мало того, он был без сознания.
Из-под капота вырвалось пламя. Машина хоть и железная, но при определённых обстоятельствах горит лучше бумаги. И Катя знала это… Она смогла освободиться от ремня — замок не сломался. Толкнула дверцу, вывалилась из салона.
— Сейчас, Геночка… Сейчас…
Его дверцу заклинило намертво. Вытащить Гену через пассажирскую нереально.
…Катя не поняла, что произошло потом… Выбила камнем боковое стекло — несколько осколков врезались в лицо. Ухватилась своими маленькими ручками за дверную раму и с отчаянным криком
И тут ей показалось, что откуда-то с чёрного весеннего неба к ней протянулись две сильные руки, обхватили её ладони, чей-то голос прошептал: «Давай!» — после чего они вместе ещё раз рванули дверцу… Последняя с хрустом оторвалась и отлетела на пару метров от горящей машины…
Она вытащила Гену из салона, собачка раньше вылетела вместе с лобовым стеклом.
Потом к ним подбежали люди… Когда машина уже была полностью объята пламенем…
Первая «скорая» увезла Гену. Вторая занялась Катей. Врачи перебинтовали порезанные ладони, обработали раны от осколков стекла на лице, вкололи обезболивающее и успокоительное. Обрадовали диагнозом — всего лишь сотрясение мозга. Соответственно — госпитализация. Прежде чем отправиться в больницу, она вышла из кареты «скорой» и подобрала плащ, срезанный с Гены первой бригадой врачей. Ощупала карманы, нашла мобильник… Надо сообщить его родне или друзьям. Нажала список контактов.
Там был всего один контакт.
Она.
Выписали Катю на следующий день. Накануне в больницу примчались родители, Машка. Катя попросила узнать, в какой он клинике и каковы перспективы. Она подсмотрела его фамилию на кредитке, когда он расплачивался в ресторане. Машка, имевшая связи во властных структурах, просьбу выполнила без проблем. Гена лежал здесь же, в реанимации, в соседнем корпусе. Перспективы нормальные. Перелом правой ноги, вывих левой, ушиб мозга и целый список мелких повреждений. Но жить будет — и, возможно, долго. Но вот машина восстановлению не подлежит, что для иного практичного человека пострашнее, чем собственный диагноз.
Катя немного успокоилась, но до утра так и не сомкнула глаз. В палате лежали ещё три женщины, одна из которых преклонных лет. Часа в четыре Катя поднялась, чтобы сходить к нему, но на улице был минус, а верхнюю одежду у неё забрали в приёмном покое.
Принесённую утром кашу она проигнорировала — есть совершенно не хотелось. Только пить, но пить не дали. Сходила в справочное бюро, узнать, что с Геной.
— Посторонним справок не даём, — обрадовала строгая сестра. — Вы кто ему?
— Я не посторонняя… Мы вместе ехали в той машине… В Кронштадт.
— Ему сделали операцию, состояние стабильно тяжёлое, он в реанимации. К нему нельзя.
Вечером её выгнали из больницы, настоятельно порекомендовав наблюдаться в поликлинике.
Катя ничего не знала о нём. Ни адреса, ни кто его родственники или друзья. И в мобильнике только её номер. Но так не бывает! Не шпион же он?! Верная Машка опять-таки через властные структуры попыталась пробить адрес по фамилии. Пробила. Вдвоём они съездили к нему домой. Обычная многоэтажка свежей постройки. Да, он же купил квартиру в кредит. С соседями сойтись не успел, те о нём ничего не рассказали. Попробовала проверить по социальным сетям. Никаких следов.
Она приезжала в больницу каждый день, но в реанимацию её по-прежнему не пускали. Между делом
А вдруг он мент под прикрытием? Недавно такой сериал показывали. И тоже у мента приключился роман. Но знающая жизнь Машка успокоила — менты под прикрытием, только когда женам изменяют. Или фирмы крышуют.
Через неделю Гену перевели в двухместную палату, и ей наконец разрешили свидание.
Он лежал на специальной кровати с противовесами. Правая нога в гипсе. Недельная щетина, бледность и худоба. Никаких передач на тумбочке. Только стакан с водой, пузырьки с лекарствами и пластиковая чайная ложечка.
Он улыбнулся, увидев её. Спросил, как дела. Она улыбнулась в ответ, села рядом на табурет, поставила на тумбочку собачку.
— Со мной всё хорошо. Как ты?
— Отлично… Жив. При определённых обстоятельствах это можно назвать чудом.
Они немного поговорили, вспомнив обстоятельства аварии. Гена признался, что виноват сам, — отвлёкся.
— Врач сказал, ты оторвала руками дверцу машины, чтобы вытащить меня? Это так?
— Я не помню, — тихо ответила Катя, — да какая разница? Главное, ты жив.
— Обалдеть…
— Кто-то знает, что ты здесь? Родня, сослуживцы?
— Нет, я никому не звонил, не хотел беспокоить… У мамы проблемы с сердцем, зачем расстраивать? А заказчики вспоминают обо мне только в деловых целях. Да и мобильник там остался… на дороге. А на память я номеров не помню.
Катя достала из сумочки его мобильник, положила на тумбочку. Не стала сообщать, что заглядывала в него. Решила посмотреть реакцию.
— Ой… Спасибо… Ты… Звонила кому-нибудь с него?
— Нет.
Ей показалось, что он выдохнул с облегчением.
— Я тут тебе принесла… Покушать.
Катя принялась выкладывать фрукты, сваренный бульон в банке, сок — всё, что разрешил врач, с которым она проконсультировалась.
— Спасибо…
— Тебе помочь? — Она достала из пакета столовую ложку.
— Не надо… Руки-то целы.
Она подложила ему под голову подушку, и он поел бульона. Её ладони всё ещё украшали бинты, Гена осторожно взял её правую руку и аккуратно погладил. Она не сопротивлялась.
— Жаль, не посмотрели собор, — произнёс он с какой-то обречённостью.
— Можно съездить на маршрутке.
— Да… Можно.
Кате не хотелось уходить, но бдительная сестра напомнила, что на первых порах время свидания ограничено.
— К тебе кто-нибудь ещё приходит? — спросила она, поднимаясь с табурета.
— Пока нет… Я никого не хочу обременять.
— А мне?.. Можно тебя навещать?
Он ещё раз улыбнулся:
— Нужно.
Катя приходила к нему каждый день в течение месяца. Мчалась после работы в магазин, покупала свежих продуктов, а после к нему. Забросила айкидо. Больница находилась на другом конце города, на юге, но она не роптала. Вечером варила свежий бульон и готовила всякие вкусные штучки по редким рецептам. Звонила днём, рассказывая городские новости. Помогала ему гулять по больничному коридору на костылях, поддерживая за плечи. Развлекала историческими легендами и смешными ситуациями из своей жизни. Как-то он тактично предложил ей деньги за продукты, но она отказалась, соврав, что для неё это совсем не обременительно.