Русский ад. На пути к преисподней

Караулов Андрей Викторович

Коржаков объяснял, что «жучок» может быть и в одежде, поэтому всю одежду поменяли на совершенно новую, даже белье.

Зачем понадобился Грачев, если вызывают Шапошникова, формально – его начальника невозможно понять.

Приказы Ельцина кто обсуждает?

Завидово – резиденция Верховного Совета, не администрации, Хасбулатов сразу забрал Завидово под себя, но Ельцин твердо сказал: Завидово.

Генерал-полковник Грачев получил команду: готовить встречу.

Немедленно.

Грачев нервничал: рано утром он уговорил Ельцина лететь в Завидово вертолетом, борт должен был подняться

в 13.40, но в Завидово начался ветер, переходящий в бурю.

Ну какого черта – да? Вот кто тянул Грачева за язык?

Летом, когда приезжал генерал Пауэлл, председатель объединенного комитета начальников штабов Вооруженных сил США, Грачев повез его в Тулу к генералу Лебедю, в лучшую воздушно-десантную дивизию Советского Союза.

Грачев ходил гоголем. Он был самым молодым (Язов выдвинул!) командующим Воздушно-десантными войсками страны за всю их историю.

В июне 91-го Язов и Ачалов, его заместитель, посетили Вашингтон, где Пауэлл (не без ехидства, конечно) демонстрировал перед ними боевую мощь Нового Света. «Вы…лись мастерски», – хмуро заметил Ачалов. Сейчас – высокий ответный визит.

Пауэлл въезжал на полигон, когда поднялся вдруг такой ураган, будто ветер решил уничтожить всю землю сразу. Грачев смутился: «Господин генерал, рисковать людьми не будем!» Но после двух стаканов водки за боевую дружбу между СССР и США молодой командующий разгорячился: «Офицеры, слушать приказ! Самолеты – в воздух!»

Лебедь и Пауэлл наперегонки бросились его отговаривать, причем американский гость испугался не на шутку: «Мистер главнокомандующий, зачем? Стихнет ветер… и вот тогда…» Нет, надо знать Грачева: «Сейчас увидите, суки, как умирают русские солдаты!»

Перепуганные ребятишки-десантники разбежались по самолетам. Для них приказ Грачева – это приказ Родины. В итоге: шестнадцать перебитых ног, одна сломанная спина и один труп.

Увидев, как бьются люди, Пауэлл протрезвел: «Господа, что вы делаете?! Зачем?..»

В горах Гиндукуша, где Грачев воевал целых пять лет, он, герой Афганистана, был дважды контужен, получил семь ранений (два серьезных и одно очень серьезное), прыгал с горящего вертолета и дважды подрывался на минах-ловушках.

В войсках Павел Грачев был живой легендой. Десантники его обожали, московские генералы – боялись.

В декабре 86-го разведотряд Грачева попал в засаду. «Духи» подстерегли десантников в скальном разломе возле селения Баях. Погибли пять человек, Грачев знал их поименно: Алексей Кастырной, Иван Поташов, Сергей Осадчий, Владимир Токарев и Борис Местечкин. Грачев тут же по тревоге поднял дивизию, «духов» поймали, и Грачев лично, перед строем, расстрелял их из своего автомата…

Адъютант принес телефон с огромным мотком проволоки.

– Соедините меня с Коржаковым, – приказал Грачев.

Он кругами ходил вокруг старого дачного дома. Каждые пятнадцать минут дежурный адъютант докладывал метеосводку. Ничего хорошего: шквал.

Пискнул телефон. Адъютант, бравый подполковник, нажал кнопку, снял трубку и молча протянул ее Грачеву.

– Саша… это я… – тихо сказал Грачев. – Знаешь, тут докладывают… над лесом буря, лететь нельзя…

– Над каким еще лесом? – насторожился Коржаков.

– В Твери, Саша.

– А,

в Твери… – протянул Коржаков. – В Твери, значит? Над полями да над чистыми?

– Над ними. Санек… а, Санек… доложи Борису Николаевичу, пожалуйста…

– А ты, командир, сам позвони. Не стесняйся, командир! Так, мол, и так, товарищ Президент Российской Федерации, я, боевой генерал Грачев, хотел вые… перед вами, причем – как всегда, не думаю, но неувязочка сейчас образовалась, в сводку не глянул…

Грачев не любил Коржакова: злой. А злые люди – они как змеи…

– Ты, командир, че раньше думал? Ты где раньше-то был, командир?

– Где?! В гнезде! Буря только что началась, понял?!

– Вот и докладывай!

– Саша!

– Да пошел ты…

Телефон поперхнулся лихорадочным тиком.

Сволочь! Почему вокруг Ельцина столько сволочей?

– Товарищ Председатель Государственного комитета РСФСР по оборонным вопросам! – Адъютант тянулся перед Грачевым так, будто хотел стать выше берез. – Министр обороны товарищ Шапошников просит взять трубку!

– Просит, значит, давай, – буркнул Грачев.

Черный «кейс» с телефоном стоял рядом, на лавочке.

– Генерал-полковник Грачев! Слушаю!

– Приветствую, Пал Сергеич, – пророкотал Шапошников. По натуре Шапошников был оптимист, а оптимисты всегда действуют на нервы своей бодростью. – Ты скажи… мы летим или не летим?

– Видимость – тысяча, облачность – сто, ветер – тридцать.

– Понял тебя, – Шапошников задумался. – Значит, по асфальту?

– А это не я решаю, Евгений Иванович. Я не Коржаков!

С некоторых пор Грачев откровенно хамил министру обороны страны, но маршал этого как бы не замечал.

– Я… думаю так, Пал Сергеич: может… в моем «членовозе» помчимся? Я б за тобой заехал, тем более разговорчик есть…

Шапошников – министр, Грачев (по статусу) его первый заместитель. Кому за кем заезжать?

«Новое мышление», – догадался Грачев.

– А что, Евгений Иванович, есть вопросы?

– Есть, Паша. Возникли.

– Так, может, я подскочу?

– А в кабинете, Паша, не поговоришь…

Для Грачева не было секретом, что Шапошников боится собственной тени.

– Буду рад, товарищ министр обороны! И жена будет очень рада.

– Паша, сейчас не до жены, сам знаешь.

– Не-е, я к тому, что перекусим…

– Ну, жди!

На самом деле Грачев относился к новому министру обороны на редкость спокойно: Шапошников – мужик компанейский, невредный, в генеральском застолье откровенен, хотя сам – почти не пьет.

Год назад, в 90-м, Язов убедил Горбачева: если страна не хочет, чтобы ее солдаты и офицеры погибали от голода, армия сама должна зарабатывать деньги; крайне выгодно сдавать под коммерческие рейсы боевые самолеты и корабли. Президент СССР почему-то не сообразил, что на коммерческих рейсах будут зарабатывать не солдаты, а генералы. Грачев знал, что Дейнекин, главком ВВС, лично контролирует (с подачи Шапошникова?) всю коммерцию военного аэропорта Чкаловский. Честно говоря, Грачев тоже очень хотел попробовать себя в бизнесе, но он, во-первых, не знал, как это делается, а во-вторых, был – пока – полководцем без армии, она подчинялась Горбачеву и Шапошникову.