Русский до мозга костей
Шрифт:
Родители Бриджит были настоящими ханжами, которые водили нас в церковь по воскресеньям и читали нам лекции о важности воздержания от секса до брака. Они не знали или, что ещё хуже, делали вид, что не знают, что их дочь разделила со мной постель уже через несколько дней после нашей встречи. А после инцидента с дракой в баре из-за измены, её родители просто вышвырнули меня из дома. К счастью,мне помогли подруги Бриджит, которые приютили меня у себя дома до моего отъезда. Так же родители Бриджит потребовали от меня денежную компенсацию за мебель, поврежденную во время горячей дискуссии после случившегося в баре. Мне пришлось просить мою сестру Розамарию отправить мне деньги через Western Union, чтобы оплатить обратный билет и возместить ущерб за испорченный шкаф.
Скажу честно, меня не особо впечатлили города США, которые я посетил.
И подумать только, чтобы прилететь к ней я продал свою коллекцию культовых комиксов “Dylan Dog” в оригинале! В тот момент я был готов продать душу дьяволу, только чтобы найти деньги и прилететь к ней! Как и во всех поездках, которые я совершал в юности, билеты я покупал в агентстве Клаудио Микуччи «Volare» в Пинета Саккетти. Мой постоянный выбор для покупки авиабилетов. Спустя годы Клаудио приезжал ко мне в гости в Санкт-Петербург, мы вместе ходили смотреть «Зенит» на стадионе. Позже наши отношения безвозвратно испортились из-за противоположных взглядов на Путина и Россию. Он стал взаимодействовать с Amnesty International и, вследствие сотрудничества с этой неправительственной организацией, он практически стал русофобом.
По прошествию двадцати лет, проведенных в России, я рассматриваю свой горький американский опыт, как полезное приключение, которое помогло мне найти моё место на этой планете. Благодаря ему я осознал, что мне не нравится. Мой опыт путешествия в Штаты был очень полезен для сопоставления заокеанского образа жизни с теми ценностями, которые я обрёл, отправившись на Восток. Приехав в Россию, несмотря на первоначальные трудности, у меня не было сомнений, что я попал в контекст, почти идеально совпадающий с теми идеалами, в которые я верил. Завершая политическую ноту, этот контраст во взглядах на мир и общество сегодня достиг пика столкновения цивилизаций, фронт которого проходит через Украину. Ранее я посещал Германию, Берлин, где встречал Новый 2000 год на Александерплац под ритмы «Fuck the Millenium» группы Scooter и «The Final Countdown» группы Europe. Однако немцы меня тоже не впечатлили: слишком жесткие, схематичные, почти роботизированные. Моя немецкая подруга Сабрина тогда была способна устроить истерику из-за тюбика зубной пасты, выдавленного сверху, а не снизу, или обидеться и не разговаривать со мной несколько дней, если я отказывался пробовать артишоки её матери. В то время я не любил артишоки, а от тех, что готовила её мама, меня просто тошнило.
Ещё раньше я также пробовал жить в Швейцарии, с милой Николь. Хорошая девушка, спокойная атмосфера, но жизнь там мне показалась довольно скучной и предсказуемой. Честно говоря, моей детской мечтой была Голландия. Мне очень нравились голландские девушки и я имел у них большой успех. Может быть, потому что меня зовут Марко, «как Марко Борсато!». Марко Борсато – голландский певец, добившийся значительного успеха на родине после того, как в 1994 году начал петь на голландском языке с песней «Dromen zijn Bedrog» («Мечты – это обман»), кавером на композицию Риккардо Фольи «Storie di tutti i giorni». Помню, как в 4 утра эту песню крутили в клубе «Лас-Вегас» в Бланесе, на побережье Коста-Брава, и как мы зажигали под неё! У меня были короткие романы с голландскими девушками, самый продолжительный из которых длился целых две недели, с Элиз в 1996 году.
Помимо этого, не стоит забывать бесчисленные каникулы, которые я проводил в путешествиях по Европе, между университетскими экзаменами. Эти приключения помогли мне узнать и оценить различные культуры и народности. Вместе с моим другом Франческо мы зарабатывали, раздавая «Facip» листовки о легендарном «Сеньор Клаудио». Целевое распространение мы обеспечивали, в том смысле, что оставшиеся листовки оказывались в мусорном ведре, когда мы метко в него целились.
Должна была быть причина, почему я остановился именно в Санкт-Петербурге. И я был не единственным, кто сделал этот выбор. Я знаю некоторых итальянцев с опытом, похожим на мой. После долгих рассуждений они все же решали остаться в России. Так же, как и я.
Моя первая поездка в Санкт-Петербург
5 марта 2001 года в Санкт-Петербурге был очень холодный день. По крайней мере, мне так показалось, когда я приехал, одетый в мокасины и кожаную куртку, без шарфа и шапки. Проще говоря, «настоящий итальянец», заботившийся о своей внешности, но ещё не считающийся с синуситом, который вскоре заставит его носить шапку, несмотря на испорченную причёску. У Ольги же была нелепая шуба, похожая на те, что носили в то время в Италии пожилые дамы, ходящие в церковь. До сих пор помню контраст этой коричневой шубы (так и не понял, была она из натурального меха или искусственного), с её аккуратно накрашенными голубыми ногтями, которые в свою очередь идеально сочетались с её прекрасными глазами.
Аэропорт Пулково в то время был крошечным, я не помню ни ресторанов, ни магазинов, всё было очень просто. На паспортном контроле была жёсткая, злая дама в военной форме и фуражке, которая говорила мне какие-то непонятные слова, внимательно рассматривая мой паспорт. Несмотря на трудности понимания, мне всё же удалось пересечь границу и, забрав чемодан с багажной ленты, я вышел в зал и наконец-то увидел Ольгу.
Мы вышли искать такси, а точнее «ловить машину». Дословный перевод русского выражения даёт лучшее представление о том, что мы делали. Мимо нас проезжали только Жигули (автомобили советского производства, похожие на ФИАТ 124) и несколько старых БМВ с тонированными стеклами. Обеспокоенный, я спросил её: «А нет ли здесь службы такси или номера, по которому можно его вызвать?». Она ответила, что в Санкт-Петербурге останавливают такси вытянув руку, а потом договариваются с водителем о цене. «Лучше, если ты встанешь за мной, так как, если они поймут, что ты иностранец, цена может сильно увеличиться»! В конце концов остановился полуржавый «Жигули» со шторками на окнах, за рулем которого находился иммигрант из средней Азии, то есть одной из стран бывшего Советского Союза, с юго-восточной азиатской стороны.
Мы направились к её дому по разбитым дорогам, слушая нелепые песни по радио. Пока мы ехали мне рассказали русскую поговорку «в России две беды: дураки и дороги».
Когда мы приехали по адресу, со мной случился первый настоящий шок. Перед нами была пятиэтажная хрущёвка в районе Звёздной. Хрущёвками в России называют дома, построенные во времена правления Никиты Хрущёва, но этот дом был более поздней постройки, 70-80-х годов. Как только мы зашли в парадную, меня сразил сильный запах мочи. Её дом был явно в аварийном состоянии: с трещинами на стенах, отсутствующей на полу плиткой, полуразрушенными ступеньками и грязью вокруг. Лифт был крошечным, шатким и скрипучим, весь изрисованный граффити. Когда мы добрались до третьего этажа, там нас «встретила» железная дверь, напоминающая дверь старой тюрьмы. Стоит отметить, что по итальянским меркам это был бы второй этаж, но в России нет понятия нулевого этажа, тут считают сразу с первого. Ольга вставила в скважину дверного замка очень длинный ключ, чтобы отпереть дверь. В этот момент в моей голове проносились разные мысли: «эта девушка очень бедна, и я для неё «билет в красивую жизнь». Или, того хуже, я подумал: «Сейчас она откроет дверь, а за ней будет пара бандитов, которые пустят меня на органы».
Но нет, она открыла дверь, и я оказался во вполне обычной квартире! Ничего роскошного, это была небольшая, но опрятная квартира-студия с гостиной, кухней и ванной (причем, туалет был отделён от ванны, так было принято в то время в восточных странах). По сравнению с подъездом сама квартирка выглядела, как дворец. Ольга предложила мне удобно располагаться, а сама спустилась вниз, купить что-то в магазине «продукты 24 часа» (продуктовые магазины, которые в России открыты круглосуточно и ежедневно, включая выходные и праздничные дни).