Русский Вид. Книга вторая: Волк
Шрифт:
– Наш брак был ошибкой...
– Да что ты говоришь? Ты поняла это, когда нашла себе другого, да? У него что, хрен больше или вылизывает тебя лучше? Так, ты бы хоть раз меня об этом попросила, ты же вечно стесняешься, под одеяло прячешься. Я тебя даже голой-то ни разу не видел во весь рост. А ведь фигурка у тебя ничего!
Антон вдруг окинул Катю тяжелым, заинтересованным взглядом.
– Давай-ка мы сейчас потренируемся... Раздевайся! Станцуешь для меня на столе, и я еще подумаю, может, не буду тебя выгонять.
Антон рванул ворот Катиной кофточки, потом стал стягивать бретели лифчика, одновременно пытаясь поцеловать девушку. Катя извивалась в его руках, задыхаясь от запаха алкоголя, который она терпеть не могла. Антон был очень пьян, но ему удалось расстегнуть Катины джинсы и, уложив жену на кухонный стол лицом вниз, мужчина попытался стащить их вниз. Это ему почти удалось, когда Антон вдруг передумал насиловать девушку в этом положении.
– Таську-то я выгнал, а, значит, ты сейчас сделаешь ее работу. Не отвертишься на сей раз, любимая жена! Вставай-ка на колени и бери в рот. Ну, живо...
Кате казалось, что еще немного и она упадет в обморок от того, что с ней происходит. Она никогда в жизни не слышала плохого слова в свой адрес. Для родителей всегда была «солнышком» и «заинькой», при всей своей строгости, отец ни разу не позволял себе крика, а уж о физическом наказании даже и помыслить было невозможно. Катя все понимала с полувзгляда, с полуслова. Даже редкие ссоры родителей проходили за закрытыми дверями, с использованием вполне литературной лексики.
Когда Антон поставил девушку на колени перед собой и вытащил из домашних штанов свое, надо сказать, весьма «приунывшее» достоинство, Катю стошнило прямо на голые ноги мужа. Антон брезгливо выпустил из рук волосы жены и помчался в ванную. А Катя без сил рухнула на кафельный пол кухни, подтянула колени к груди и заплакала от полнейшего смятения и страха.
Ей вдруг показалось, что вся ее жизнь стремительно летит под откос, что этим неудавшимся браком она перечеркнула все хорошее, что могло ждать ее впереди. Будто бы своим поспешным замужеством она предала кого-то по-настоящему родного, желанного, кто непременно должен был встретиться на ее пути. И мысль об этом заставляла еще мучительней сжиматься Катино сердце, вызывая потоки новых слез. Муж в эту ночь больше не тревожил девушку. Приняв душ, Антон вернулся в спальню и проснулся только ближе к обеду, в то время, когда Катя напротив, задремала в самолете, уносящим ее в Тюмень.
Глава 3.
Наши дни, г. Тюмень
До Областной клинической больницы Катя добралась только к четырем часам после полудня. Из аэропорта она сначала заехала в дом отца, оставила там три большие сумки с вещами. Хорошо еще, таксисты понимающие попались, что в Уренгое, что в Тюмени. Девушка, не стесняясь, и даже с каким-то вызовом сообщила этим незнакомым пожилым мужчинам, что застала мужа с другой женщиной и перебирается жить к родителям. Зачем была нужна такая откровенность, Катя даже сама не понимала, но в ответ получила пару сочувственных реплик и серьезную помощь в транспортировке тяжеленных сумок буквально до лифта новостройки на улице Широтной.
– Да-а, тяжеленько бы вам пришлось самой-то таскаться. Что у вас там, кирпичи что ли наложены?
– Книги..., - тихо прокомментировала девушка.
Катя была готова оставить у Антона пару зимних вещей, но не смогла расстаться со своей небольшой личной библиотекой.
– Ну, удачи вам... Да, не переживайте сильно, может, еще все утрясется, мужики, мы же по натуре своей такие... на передок слабые. Особенно, если бабенка сама не против, где же удержаться. Приползет еще на на коленях к вам, супруг, так поругайте, да простите. Жизнь она ведь такая...
– Спасибо за совет... Вот, правильно? Я вам столько должна?
Расплатившись и отделавшись, наконец, от умудренного жизнью таксиста Катя нервно звонила в дверь, стараясь побыстрее попасть в родительскую квартиру. Почему-то никто не открывал. «Что за день такой... Куда мне теперь с этими баулами деваться?» - расстроилась Катя. Щелкнула задвижка замка соседней квартиры, и к девушке вышла аккуратная маленькая старушка.
– Катенька, вы приехали? Какая радость! А Николай Иваныч в поликлинике дежурит уже вторые сутки. Так похудел... Переживает за Верочку, просто невозможно.
– Галина Ильинична, можно я к вам свои сумки занесу...
– Так я тебе ключи дам от вашей квартиры, мне папа твой оставил специально.
– Мама-то как? Что он говорил?
– Кажется, кризис уже позади.
Катя с великой радостью вошла домой и с недоумением уставилась на ужасный беспорядок, что творился в просторном холле. Зеркальные двери шкафа-купе были распахнуты, вещи выкинуты с верхних полок и лежали разбросанные на полу, девушка чуть на споткнулась о коробку с мусором. В помещении витали запахи испорченных продуктов.
– Ясно... Папочка почти месяц один живет, прибраться некому, прислуга -то бесплатная сбежала.
Затыкая нос, Катя добралась до кухни, вышла на балкон и открыла все три окна на улицу. Взгляд девушки тут же уперся в бетонную стену многоквартирного дома напротив. «А в старой квартире на Парфенова за окном тополя... и сквер «Школьный» рядом, а там сосны, и весной можно видеть как ветерок сбивает с крохотных шишечек пыльцу, тогда она кружится в воздухе золотой дымкой и медленно оседает на колючие веточки - волшебное зрелище.
А еще в мае зацветут яблоньки в аллее у Выставочного зала на Севастопольской. И черемуха зацветет... и сирень. Весна в Тюмени - это такое чудо! Время надежд. Когда искренне веришь, что все твои мечты сбудутся и совсем скоро случится твоя самая важная встреча с тем Единственным, который рожден специально для того, чтобы стать твоей половинкой, и которому нужна только ты одна. Для которого ты подходишь идеально, как ключик к замку, как кусочек мозаики к своей паре.
– Когда уже приплывут алые паруса в мою гавань? Когда уже найдет меня мой капитан Грей? И узнает ли при случайной встрече, не пройдет ли мимо...