Русский вор
Шрифт:
— Весьма занятно. Откуда именно эти монеты?
— Из Берлина.
— Вот как… Мне нужно побеседовать с человеком, который принес вам эти фальшивки.
— Он дожидается вас в приемной, господин Вольф.
Одно из лучших качеств адъютанта — предугадывать желание начальства, Рихард владел им в полной мере.
— Пусть войдет.
Адъютант удалился, оставив дверь приоткрытой, а еще через минуту порог кабинета перешагнул нескладный, тощий и очень высокий мужчина с длинными подковообразными усами. Даже в дорогом сюртуке итальянского покроя он выглядел несуразно, как если бы снял его с чужого плеча. Слегка вытянутое
— Садитесь, — дружелюбно предложил начальник полиции, указывая на свободный стул, стоявший сбоку от стола. — Представьтесь.
Мужчина неловко улыбнулся.
— Я Ганс Мюллер, работаю в ювелирном магазине на Брандмайерштрассе помощником управляющего. Хотя большей частью мне приходится стоять за прилавком, случается, что обслуживаю клиентов. А вчера вечером к нам пришел молодой представительный мужчина вместе с дамой. Сразу было видно, что он из высшего общества: манеры, умение хорошо говорить, уверенно держаться… Все было в его пользу. Он стал выбирать украшение для своей дамы…
— И что же он выбрал?
— Колье с изумрудами, потом алмазную заколку и брошь с десятью рубинами. Очень дорогие и красивые вещи. Вел себя так, будто его совершенно не интересуют цены. Так способны держаться только состоятельные люди, которых интересует лишь качество товара. Потом я сложил в сумку все, что он выбрал. Клиент расплатился со мной и ушел. И только в конце рабочего дня, когда я стал пересчитывать деньги, то обратил внимание на то, что через позолоту просвечивает серебряный металл. Тогда я понял, что эти монеты фальшивые.
— Можете подробно описать, как выглядел ваш клиент?
— Высокий, русоволосый, с длинными светлыми усами, загибающимися кверху…
— Может, в его внешности имелось нечто такое особенное, на что следовало бы обратить внимание? Подумайте.
— Не уверен, но, кажется, на подбородке у него имелся небольшой рубец.
— Это уже кое-что… А как выглядела женщина?
— Женщина была прехорошенькой. Худенькая на личико, губки слегка капризные. Но уверяю вас, это совершенно ее не портило! Скорее всего, наоборот, добавляло очарования.
— Вы могли бы узнать этих людей, если повстречали бы где-нибудь на улице?
— Пожалуй, что смог бы. Мужчина вел себя как настоящий аристократ из высшего общества. Не так часто в наш магазин заглядывают подобные люди.
— Сделаем вот что. Сейчас вы подробно опишете моим помощникам мужчину и женщину. Постарайтесь не упускать ни одной малейшей детали. Нам важно все. Рихард! — громко окликнул начальник полиции.
— Да, господин Вольф.
По-прежнему торжественный, с высоко поднятой головой. Адъютантам полагается часто сгибать шею, а парень ведет себя так, как если бы проглотил швабру. Должность адъютанта явно не для него.
— Отведешь нашего гостя к художникам, пусть они с его слов попробуют написать портрет клиента, а потом отправишь ориентировку во все отделения полиции Германии. Может, наш фигурант всплывет по каким-то другим делам.
Глава 5
В группе имеется информатор
Тяжелый
— Герасим, попридержи лошадей, — распорядился Бобровин, и извозчик с широченной бородой и в полуцилиндре охотно натянул поводья, давая возможность действительному статскому советнику посмотреть на окна кабинета директора охранки. В какой-то степени Бобровин совершал своеобразный ритуал. Сложно было сказать, что он думал в этот момент, но всякий раз хмурился, когда портьеры были широко распахнуты. В этот раз завесы были плотно сдвинуты, и возчику даже показалось, как в глубине комнаты величаво проследовала тень.
— Погоняй! — приободренно произнес пассажир.
Действительный статский советник Кирилл Федорович Бобровин возглавлял в секретном делопроизводстве первую экспедицию, ведавшую политическими делами, а еще ей вменялось наблюдать за людьми, состоявшими под особым надзором. Через нее всегда проходили дела особой важности. Экспедиция обязана была знать общественное мнение о политической ситуации в стране и своевременно докладывать об этом первым чинам государства. А если того требовала необходимость, так и подправить общественное мнение в полезную для государя сторону. Так что важность своей работы Бобровин ощущал едва ли не ежечасно. Сегодняшний доклад был особо важным.
У решетчатых ворот стоял жандарм. Заприметив карету Бобровина, он потянул за створки, впустив лошадей во двор.
Внешне здание Департамента полиции выглядело весьма скромно. К нему примыкали служебные корпуса, изолированные друг от друга. В глубине двора располагались каретники, конюшня, многочисленные дощатые сараи, в которых хранилась всякая утварь. Так что обстановка была самая деловая. Не зная того, что в глубоких подвалах томятся узники, подворье вполне можно было бы принять за казначейское, а то и вовсе за какое-нибудь богоугодное заведение.
Кирилл Федорович наказал возчику дожидаться, а сам направился к парадному входу, у которого так же, с подобающим торжеством, стояло два жандарма аршинного роста. Заметив приближающееся начальство, они слегка приподняли гладко выбритые подбородки. Бобровин терпеливо подождал, пока жандарм расстарается и распахнет дверь перед «его превосходительством», и только после этого, нарочито не спеша, притиснув папку к телу левой рукой, вошел в мраморную прохладу здания.
Внутри оно было не в пример торжественнее. Вестибюль парадный и с огромными окнами. На второй этаж вела патетичная мраморная лестница; поговаривали, что под ней находится небольшое помещение, в котором начинается подземный ход, уводивший в сторону Инженерного замка. Бобровину не приходилось бывать в этой части здания, но ему доподлинно было известно, что в глубине оно не менее масштабно, чем снаружи, а винтовые лестницы, уводившие вниз, казались настолько длинными, что создавалось впечатление, будто бы они увлекали в преисподнюю.