Ружемант 5
Шрифт:
— Удивлен, ружемант? Я давал Скарлуччи то, чего он хотел. Ему было что предложить мне взамен! Магические технологии, сучонок! Знаешь, сколько ушло времени и сил на их разработку?
Думать над этим времени не было. Ушей коснулся гул, краем глаза заметил вынырнувший из чрева пятый транспортник. Метнулся к старику, но лязгающая канонада закрыла его меня в сотне тысяч разрывов. Бортовые орудия истерзали мое тело — в отчаянии выставил руку, надеясь остановить снаряды, как прежде. Ириска с горечью шепнула, что это не снаряды в привычном виде, а магические
Старик сплюнул.
— Столько разговоров, а на выходе…
С трудом подняв голову, я видел, как он запрыгивает в пустой транспортник. Раскаляются турбореактивные движки, собираясь унести его как можно дальше отсюда, и молчит зенитная артиллерия. Почему Ириска ничего не сказала мне про пятый транспортник? Та лишь извинилась, но заверила, что не смогла различить его за толстым слоем дыма.
Вот, значит, каким был его план? Пустить пыль в глаза, а потом рвануть на транспортнике прочь? Воистину, он знает когда следует сделать ноги.
Отпускать его было не в моих планах.
— Ты слишком слаб, чтобы сопротивляться. Лежи. Твоему телу нужен отдых. — Ириска нудела пуще обычного. Отмахнулся от нее, встал на колено. Транспортник загудел, собираясь рвануть с мгновения на мгновения. «Арес», которого лишился в самом начале схватки, лежал рядом со мной. Звал и просился в руки — закинул его на плечо.
Трудно было сделать первый шаг, превозмочь боль, дальше пошло проще. Выпрыгнул в окно прямо на транспортник: вот смеху-то будет, если он рванет вперед прямо сейчас!
Повезло.
Словно снаряд, пробил мягкое нутро летающей машины…
— Однажды в детстве я наступил в собачье дерьмо. Оно прилипло к подошве и пришлось его отмывать. Собственными руками. — Старик скривился: одно воспоминания пробуждало в нем омерзение. — Ты куда хуже, Потапов. Мне следовало потратить пару мгновений на сканирование твоей умирающей тушки. Теперь же придется вытолкать тебя отсюда: надеюсь, хоть это тебя прикончит!
Вербицкий отстегнулся от сидения, рванул прямо на меня. Стальной кулак опустился мне на спину, чуть не переломил хребет. Спасла лишь форма божественной аватары. Вторым ударом он чуть не выбил из меня дух: прямо в живот.
Почуял тошноту: нехитрый обед спешил из меня на пол. Размашистой, обидной пощечиной по лицу он заставил меня рухнуть наземь. Закованная в броню нога наступила мне на голову, вдавила в рифленый пол.
— Если бы не боялся пробить твоей тушкой свою птичку, так бы и поступил. Но долго не радуйся. — Он потянулся кнопке. Зажужжала открываемая аппарель, холодный ветер вперемешку со снегом ударил обоим в лицо. Сейчас схватит за шкирку, словно котенка и…
Нет, он решил поддеть меня прочь пинком.
Ошибка: воспользовался мгновением свободы, развернулся, схватил его за ногу обеими руками, захватом попытался повалить наземь — легче было провернуть подобное с фонарным столбом.
— Какие жалкие потуги!
Он расхохотался. Не скрою, сил у него
Руки взорвались болью, будто врезал стене, но уровень брони соскользнул с старика. Испарилась пара единиц маны: Вербицкий не экранировал себя от возможности сканировать.
Стоп, мана? Я ухмыльнулся — ну верно же! Он же говорил, Скарлуччи помогал ему с этим! Неужели давал изучать природу своих способностей?
Теперь уже неважно, я нашел решение. Проверил: фамильный револьвер тяжко зашлепал по груди старика. Барабан опустел в мгновение ока, я готов был претендовать на звание самого быстрого стрелка Российской Империи! Все, как и думал — микроскопическая часть маны вышла из его тела. Костюм старика поддерживал свою целостность исключительно за счет его же запасов маны.
— Это все, на что способен отважный ружемант? Убийца царенатских героев? Будь я Скарлуччи — и ты бы был уже в могиле. Как знал, что он лишь пафосный слюнтяй!
Я отскочил прочь подальше от мерзавца.
— Что? Не хочешь вновь испытать на себе добрые дедушкины объятия? Боишься? Ах ты стерлядь! — Подняв руки над собой, словно чудовище из ужастиков, он двинулся на меня.
Сорвал «Арес» с плеча: только и ждавший своего часа, тот заговорил на языке огня. Свинец отскакивал плющенными плошками от могучей брони, старик ухмыльнулся.
— Чего ты этим добиваешься, парень? Последнее издыхание? Надежда?
Наложенная на него метка ружеманта сделала свое дело: черная стрела не наносила урона, как он и рассчитывал. И беспощадно жгла его ману, как рассчитывал я. Хорошо, что прокачал ее до второго уровня: по два процента маны за попадание! Высадил весь магазин в паршивца и тут же встретил его ударом приклада в челюсть.
Старик отлетел, словно игрушка. Закряхтел, пытаясь встать на ноги.
— Что… что ты сделал, поганец? — Ему жутко было видеть кровь на своих руках. Смерть, которой он так боялся, усмехнулась ему прямо в лицо и теперь шла по следу.
Мне нечего было ему ответить. Второй удар он блокировал успевшей чуть восстановиться маной, а вот уже третий пришелся старику в грудь.
— Невозможно! Мой костюм неуязвим, пока есть…
Он тут же догадался, что случилось. Ухмыльнулся. Прихрамывая, уже не так резко рванул к зеленому коробу аптечки. И вскрикнул, когда его руку пронзило насквозь. Я отстрелил поганцу два пальца: снова призванный «Буян» готов был положить конец старику.
Завыв от боли и отчаяния, Вербицкий-старший рванул к рубке управления. Им двигал страх, словно он в самом деле собирался спастись от меня за тонкой прослойкой двери. Споткнулся у порога, вскинул залитые кровью руки, неудачно упал на приборную панель. Транспортник, летевший ровно проложенным курсом, вдруг сменил направление, резко устремился вниз.