Рыбка в клетке
Шрифт:
Я выдвигаюсь на следующее соревнование.
– Ого! – восклицает ведущий. Я не смотрю, – не смотрю, не смотрю, – но восклицание, такое живое и эмоциональное, настолько не вяжется с его инертным образом, что едва не попадаюсь вновь в гипнотическую ловушку. Я держу его краем глаза в поле зрения и беззвучно смеюсь – подумать только! На кону мое будущее, а я не могу оторваться от человека, на которого даже смотреть неприятно. – Сейчас у нас будет соревнование между двумя прекрасными представительницами слабого пола. Будут другие желающие? Кто-нибудь? Ну же, нам нужен еще один участник. Всего один. У вас есть шанс получить подарок, нужно всего лишь выйти вперед и… Вы? Отлично! Попрошу вас встать сюда…
Смущенно улыбаясь, вперед выступает парень с плоским лицом. Держится немного скованно, руки сложены за спиной, стоит прямо, стараясь занимать как можно меньше места в физическом пространстве, являя собой этим такой явный контраст Сергею, что я против воли хмыкаю.
– Поддержим конкурсантов, – ослепительная масса разворачивается к зрителям. – Следующий конкурс называется “Опиши!”. Участникам нужно назвать как можно больше прилагательных, начинающихся на определенную букву, для того, чтобы охарактеризовать предмет, а предметом у нас будет… Кто желает вытянуть предмет?
Вызвалась девушка, моя соперница с простой, заурядной, той же плоской физиономией, тщательно и продуманно забарбированной и заостренной при помощи накладок, клея и вкладышей. Разума на лице не больше, чем у велосипеда; парень выглядел откровенно смущенным, поэтому битву я считала выигранной уже априори.
Ведущий – колышется в уголке глаза – протягивает ей коробку с прорезью наверху.
– В этом ящике находятся несколько предметов. Все они практически равнозначны, то есть на каждое можно придумать множество определений. Прошу, – он протянул коробку девушке. Та погрузила французский маникюр в «ящик», затем извлекла на свет квадрат. – И это ежедневник от фирмы Nazarenogabrieli! И буква, которая вам достается, это буква… “Ка”!
– Клевый! – реагирует девушка.
– Красивый.
– Крупный.
– Кожаный.
– Китайский.
– Корейский.
– Комбинированный.
Такой бывает? Я ни разу не слышала про комбинированные ежедневники, только про комбинированный тип кожи или вид урока, но ежедневник… Однако никто не торопится исключать ее из конкурса, значит, ответ проходит, и она кладет себе в карман мелкое жульничество, одно из одного допустимого. Теперь моя очередь. Лихорадочно перебираю в уме определения, а сама не могу отделаться от мысли о том, как это смешно. Пока другие пересекают реки с крокодилами и покоряют горы, я расхваливаю ежедневник. Занятие, достойное “Золотой Рыбки”. Так и представляю комментарии под миссией: «Не страшно было?», «Ого, как захватывающе!» или «А хорошая таки марка?».
– Классический.
– Книжного формата.
– Ээ…
Пухлая ручка выкидывает один за другим пальцы, отчитывая три секунды, и французский маникюр выбывает. Мои шансы на успех увеличиваются с тридцати трех до пятидесяти процентов, парень не выглядит серьезным соперником, и внезапно только сейчас в горле начинает биться волнение.
– Крутой.
– Карманный.
– Крепкий.
– Каждодневный.
– Клетчатый.
– Крупный.
– Коммерческий.
– Календарь… содержащий.
Отмашка. Больше права на ошибку у меня нет, но…
– Коричневый.
– Песочный, – поправляю я.
… я ее совершаю.
И проигрываю.
Не верится. Я не могла проиграть, я была уверена в победе, этот парень мне не конкурент, он не мог урвать первое место прямо у меня из-под носа, не сейчас, когда я в этой победе уже уверилась. Я… не могла проиграть. Ведь проигрыш означал бы, что я потеряла – тридцать, двадцать, двадцать, – семьдесят минут. Я украла у самой себя час и десять, те самые час и десять, за которые так билась еще вчера и которые считала прорвой времени для творчества. Будь я чуть внимательнее, не отвлекайся на ненужные вещи и ненужных людей, я бы могла преуспеть. Моя ошибка. Нельзя расслабляться, необходимо контролировать собственный разум, заставить его подчиниться, чтобы не смел подводить. Если мое внимание так легко рассеять, на что я могу рассчитывать впредь? Ни на что. Нельзя отвлекаться.
Я вклиниваюсь в толпу. Отчего-то подрагивают пальцы. Видимо, это находит выход нервное напряжение. Что делать дальше? Остаться здесь или ехать в “Леди Мэриен”? Началось восхваление спонсоров и представление линий продукции, возможно, позже вновь будут конкурсы, но я не могу остаться лишь для того, чтобы это проверить. Я итак потеряла час десять.
Вновь раздается телефонный звонок. Это все тот же незнакомый номер. Вызов уже второй, звонит не по ошибке. Перерыв между вызовами составляет едва ли десять минут, значит, кому-то нужно срочно со мной переговорить. Может, это по работе? У колледжа тысяча и один телефонный номер, и не все они сохранены в моих контактах, вполне возможно, что звонят из бухгалтерии или воспитательной части. В моих же интересах ответить прямо сейчас. Пальцы уже тянутся к кнопке ответа, когда меня окликают сзади.
– Вот, – это тот плосколицый, что увел у меня победу. – Мне кажется, тебе он нужнее.
Я смотрю на протянутую руку, не зная, что сказать. Ежедневник развернут ко мне обратной стороной, глубокие линии на его обложке сходятся и расходятся, как у апельсиновой дольки, с которой сняли тонкую пленку кожицы. Между страниц свисает легкий язычок бледно-голубой ленты. Углы… Углы достойны отдельного описания. Углы – это отдельный элемент, который показывает отношение творца к творению. Если они слишком плотные, значит, поленился обрезать лишний материал, если слишком тонкие – пожадничал, острые и необточенные – не думает о последующей судьбе предмета. С таких со временем облезет покрытие, будь то кожа или бумага. Ровно покрытые снаружи, но не симметричные изнутри – не волнуется об общем впечатлении. Здесь еще много нюансов, но эти углы… Эти углы были идеальны.
И не меньше неожиданного подарка меня смущает тот факт, что он победил честно.
Во мне борются два чувства, и победившее вырывается изо рта карканьем, мало похожим на человеческий голос.
– Спасибо, но ты его заслужил.
Он тушуется.
– Да зачем он мне? Я даже не знаю, что там писать. Я просто так вышел, не думал, что выиграю.
– Но выиграл. Он твой. Спасибо за предложение.
И все-таки… И все-таки, несмотря на разочарование, я рада, что это он.
До следующего торгового центра ехать не менее двадцати минут. Они уже включены в расчет, это вторые двадцать в цепочке часа десяти, поэтому жалеть их повторно смысла нет. Хотя стоило ухищряться сберегать с пять секунд, чтобы потом потерять целый час. Тем не менее… Тем не менее у меня два пропущенных. Нажимаю на кнопку ответного вызова – недоступно. Проверяю обновления – тишина. Впереди еще двадцать минут дороги, и у меня нет ничего нового, чтобы забить голову и отвлечься, поэтому недавний инцидент подкрадывается сзади и начинает душить, обволакивая собой мое сознание и не давая вырваться.
Я бы солгала, если б сказала, что ни на одно мгновенье, ни на самый краткий миг у меня не возникло идеи взять ежедневник и выставить его собственным призом, но уже секунду спустя я с презрением отмела эту затею, как недостойную и пустую. Зачем тогда вообще участвовать в “Золотой Рыбке”? Зачем было тратить столько часов на поиски, дорогу, участие, если можно было с самого начала купить любую безделушку и выставить ее своим призом? Никто не станет проверять, никто не возразит – кроме собственной совести. Если я сжульничаю, само участие в “Золотой Рыбке” станет бессмысленным. Она направлена на то, чтобы участники развивались, совершенствовались, меняли свою жизнь; это их и моя цель, ради этого мы готовы бежать за солнцем и искать конец радуги, и обход правил, искажение самой сути, самого смысла существования приложения – преступление против надежд, которые мы возлагаем на “Золотую Рыбку”. Я все силы бросила на этот конкурс, и я буду за него биться, какой б бесполезной тратой времени он мне не казался.