Рыцарь-Башня (Сборник)
Шрифт:
Карлик охнул и опустился на пол, не в силах стоять на ослабевших ногах.
— О божественная Астиальда, — прошептал он, — за один лишь час, да что там — за минуту неземного блаженства я готов отдать жизнь…
— Только за минуту? — с загадочной улыбкой переспросила императрица. — Но почему бы блаженству не продлиться годы?
— Годы?…
— Даже десятки лет, если ты будешь достаточно отважен и выполнишь моё поручение.
— Что я должен сделать? — Карлик на коленях приблизился к Астиальде. — О, говори скорее! Ради тебя я готов прыгнуть в пекло!
— Ты обретёшь свой истинный облик только
— Государя? — ужаснулся Гинго. — Но ведь ты знаешь, госпожа, что это невозможно! Наш государь — самый могущественный волшебник во всём Поднебесье, его власти покорна сама природа. Одним движением пальца он может вызвать землетрясение, бурю, смерч, наслать заразу на всю страну… Даже драконы Огненных гор не смеют его ослушаться, а что говорить о нас, простых смертных… Госпожа моя, о том, чтобы убить Гомбарума, не то что сказать — даже помыслить нельзя… Государь всесилен, он умеет читать мысли людей. Вспомни, сколько отважных и мудрых пало лишь за то, что плохо подумало о нём. Боюсь, что теперь и мне не сносить головы. Я не смогу удержаться, чтобы не вспомнить нашу встречу, и мысли мои неминуемо дойдут до императора. Он прочтёт их, и я погибну мучительной смертью… Возможно, это случится уже нынче вечером… Я погиб… Горе мне… Горе…
— Да, мой верный Гинго, — сказала Астиальда, — поэтому мы должны действовать немедленно. Сейчас император спит. Час назад он вернулся с большой охоты в Гарпагоньих горах, накормил собак и удалился в Запретную Башню.
— В эту Башню никто не может войти, ни одна живая душа… — еле слышно прошептал карлик и оглянулся в испуге, словно могущественный Гомбарум мог его услышать. — Даже для тебя, со всем твоим колдовством, нет входа туда… А проснувшись, Гомбарум тотчас узнает про наш разговор! Для него нет тайн!
— Я рискую не меньше тебя, — возразила Астиальда.
— Ты хочешь сказать, о госпожа, что Гомбарум… Может убить и тебя?…
— Да. И я буду бессильна предотвратить это.
— Как? У него поднимется рука на тебя, прекраснейшую из женщин?
— Я уже не прекраснейшая, — с горечью ответила Астиальда, и прибавила, помолчав: — У меня появилась соперница, которой, похоже, улыбается удача…
— Ты говоришь про Эройю, эту тонконогую танцовщицу?
Она кивнула.
— Невероятно! — поразился Гинго. — Предпочесть тебе, богине, какую-то замарашку…
— Эройя понимает толк в ворожбе, в этом всё дело. Она уже второй месяц, будучи императорской наложницей, влияет на Гомбарума, опутывает его сетями своих чар, а я ничего не могу ей противопоставить. Она задумала избавиться от меня руками самого Гомбарума и занять моё место… Из магической книги Кен-Корроса я узнала, что Эройя в самое ближайшее время потребует у Гомбарума моей головы. И император выполнит её желание. Возможно, это произойдёт уже завтра, сразу после того, как он встретится с этой ведьмочкой в Павлиньем зале… Развязка близится, и это вынудило меня искать в книге имя верного мне человека… Гинго, знай, сама судьба определила нам либо погибнуть вместе, либо вместе торжествовать победу и насладиться годами счастья!
Гинго выпрямился, весь затрепетав, глаза его заблестели.
— Я сделаю всё, что ты прикажешь! — воскликнул он. — Если надо убить Гомбарума — я убью его, не задумываясь. Но, государыня,
Он упал на колени и разразился горестными воплями. Императрица поглядела на него ледяным взором.
— Убить его можно, только когда он спит, — молвила она.
— Но прежде нужно проникнуть в Запретную Башню! — отозвался карлик. — Гомбарум окружил её невидимой стеной, которую, я слышал, не в силах разрушить никакие заклинания… Или, может быть, ты нашла способ?
— Я спрашивала об этом у моих книг, — сказала Астиальда, качая головой. — Нет, одолеть невидимую стену невозможно. Пока Гомбарум жив, она будет надёжней всякой охраны защищать его сон. Недаром он никого не подпускает к себе во время сна. Ведь только тогда его можно лишить колдовской силы, а значит, и жизни.
— Но если нельзя добраться до спящего колдуна, зачем ты призвала меня к себе? Значит, всё-таки есть способ проникнуть в Башню?
Астиальда улыбнулась.
— Ты догадлив, мой верный Гинго. Вспомни, кто, кроме самого Гомбарума, может беспрепятственно проходить сквозь невидимую стену и появляться в его опочивальне?
Карлик задумался, пожал плечами, и вдруг хлопнул себя ладошкой по лбу.
— Собаки! — воскликнул он. — Охотничьи собаки императора! Они бродят по всему дворцу и никто из придворных пальцем не смеет тронуть их! Гомбарум кормит их из своих рук. Даже во время сна он не расстаётся с ними… Для собак не существует невидимой преграды, окружающей Башню!…
— И мы воспользуемся этим, чтобы добраться до него, — сказала Астиальда.
— Я всё-таки не пойму, — на лбу озадаченного Гинго пролегла морщина. — Мне, что ли, нужно затянуться в собачью шкуру?
— Это не поможет. Чтобы проникнуть в Запретную Башню, ты должен стать одной из охотничьих собак Гомбарума. Стать собакой, — повторила она. — Превратиться в неё.
Гинго непроизвольно втянул голову в плечи и с затаённым ужасом посмотрел на Астиальду.
— И ты можешь сделать это? — пролепетал он.
Императрица усмехнулась.
— Конечно. Я ведь тоже кое-что смыслю в магии, хотя далеко не так сильна в ней, как мой муж. Подойди сюда.
Она приблизилась к низкому столику у стены, на котором что-то лежало, накрытое чёрным шёлком.
Гинго, робея, подошёл.
Астиальда отдёрнула покрывало, и Гинго вскрикнул, увидев труп одной из любимых собак императора. Из раскрытой пасти вываливался язык, на поверхности столика темнели пятна запёкшейся крови.
— Сейчас ты перейдёшь в её тело и побежишь в Запретную Башню, — сказала Астиальда. — Но перед этим я должна тебе сказать ещё кое-что. В теле собаки ты пробудешь очень недолго — минут двадцать. Может быть, даже меньше, это уже не от меня зависит… За это время ты должен проникнуть в Башню. Невидимая стена тебя не остановит. По винтовой лестнице ты поднимешься в опочивальню императора. Ну, а там… Нам останется надеяться на твоё проворство и остроту собачьих клыков!