Рыцарь-крестоносец

Когда крестоносцы захватили Святую землю [1] и Иерусалим, они решили избрать из числа своих предводителей «первого среди равных» – короля. Однако избранный Лотарингский герцог Готфрид Бульонским (Годфруа Буйонский) предпочел отказаться от короны и именоваться лишь «защитником Гроба Господня» [2] . В этом звании он принес вассальную присягу Церкви в лице католического патриарха Иерусалимского. После смерти Готфрида в 1100 году рыцари предложили его брату, Бодуэну Фландрскому, правителю вновь образовавшегося на завоеванных землях графства Эдесского, принять королевскую корону. Так появилось Иерусалимское королевство крестоносцев. Монарх Иерусалимского королевства был признан номинальным сюзереном [3] всех других государей Латинского Востока, приносивших ему вассальную

клятву (оммаж), а именно: правителей княжества Антиохийского со столицей в Антиохии (первоначально им владел Боэмунд Тарентский из норманнского рода Танкредов), графства Триполитанского со столицей в Триполи (им тогда правил Раймонд Тулузский) и уже упомянутого графства Эдесского со столицей в Эдессе.

Что за народ населял эти страны, оазисы «христианского феодализма» на Востоке? Это была странная, разноязычная смесь местных племен и пришельцев с Запада, которая напоминала тот народ, что в незапамятные времена строил Вавилонскую башню и внезапно, в одночасье был разобщен Богом, наделившим людей разными языками и разными взглядами на окружающий мир.

Довольно идеализированную, но весьма примечательную картину той эпохи на Ближнем Востоке дал Фульхерий Шартрский, свидетель «первого порыва на Восток»:

«Посмотрите же и поймите, каким образом Господь в наши времена превратил Запад в Восток. Бывшие прежде западными людьми, мы стали восточными; бывший римлянин или франк стал здесь жителем Галилеи или Палестины; жившие в Реймсе или Шартре оказались горожанами Тира или Антиохии. Мы уже забыли родные места, и одни не знают, где родились, а другие не желают об этом и говорить. Некоторые уже владеют в этой стране домами и слугами по праву наследования; некоторые женились на иноземках, сирийках или армянках и даже на принявших благодать крещения сарацинках… Этот обрабатывает виноградники, тот – поля. Они говорят на разных языках, но уже научились понимать друг друга. Разные наречия становятся общими для той и другой нации, и взаимное доверие сближает самые несхожие народы. Чужеземцы стали местными жителями, и странники обрели пристанище. Тех, кто были бедными в своей стране, Господь здесь делает богатыми; владевшие несколькими экю… здесь обретают города. Так зачем же возвращаться на Запад, если Восток столь благодатен? Господь не потерпит, чтобы носящие крест и преданные Ему оказались здесь в нужде…»

Чего ожидал от своих «избранников» Господь, предупреждавший, что «блаженны нищие духом», показала короткая история крестоносных королевств…

Земная реальность тем временем была такова…

В латинских королевствах господствовали феодальные порядки, в основном напоминавшие о французской традиции. Земли государств делились на баронии, а баронии – на рыцарские феоды [4] , владельцы которых были обязаны нести военную службу своему сеньору. Король имел право призывать на службу всех вассалов в течение всего года, а не на ограниченное число дней в году, как в Европе. Вассалы не могли надолго покидать свои владения. Когда под давлением мусульман земли крестоносцев стали уменьшаться, подобно шагреневой коже, короли стали жаловать ленникам в феод не земли, а доходные статьи – право сбора отдельных налогов, пошлин, торговые привилегии и т. п.

Бароны и прямые вассалы короля заседали в совете-курии, или Ассизе Высшего суда, который считался верховным политическим советом и высшим феодальным судом. Решения, принятые этим судом, ограничивали королевскую власть и определяли на основании сложившихся обычаев отношения правителя с вассалами. Другая палата – Ассиза суда горожан – разбирала споры городского населения по имущественным вопросам.

Местные крестьяне – арабы, сирийцы, армяне, греки и др. – лишились личной свободы и обрели статус вилланов, вынужденных нести оброк (от трети до половины урожая и приплода скота) в пользу сеньоров и платить налоги государству. Определенную долю населения в государствах крестоносцев составляли рабы. В основном это были взятые в плен или купленные сарацины.

Торговлю в латинских государствах Ближнего Востока контролировали, прежде всего, купцы Генуи, оказавшие рыцарям помощь своим флотом, а также торговцы Пизы, Венеции и Марселя. Основой

торговли был экспорт: вывозили восточные предметы роскоши, специи, рабов, металлы, оружие, коней, кожи и сукна, некоторые экзотические виды продовольствия (крестоносцы «познакомили» Европу с абрикосом).

Крупным, освобожденным от налогов землевладельцем, естественно, стала Церковь. В Иерусалимском королевстве было патриаршество, 14 епископств и множество монастырей. Монастыри могли владеть феодами и, кроме того, собирали церковную десятину. Папы осуществляли через своих легатов [5] неусыпный досмотр за деятельностью церковных учреждений и выборами местного епископата.

Между тем государственное устройство латинских королевств Святой земли с самого начала было ущербным. Фактически независимые четыре маленьких государства, не объединенные прочной центральной властью, были обречены. Лишь постоянная «подпитка» из Европы военной силой и долгий период смут в мусульманском мире помогли им продержаться довольно долго – двести лет. Мало того, эти государства еще и постоянно враждовали между собой, интригуя в борьбе за лишний кусочек власти. К тому же в этих крохотных оплотах христианства установились совершенно новые феодальные взаимоотношения. И если местному или пришлому крестьянину, в сущности, было все равно, какие порядки – он просто сменил одного хозяина на другого, то для государств эти нововведения стали гибельными.

Графы и бароны, участвовавшие в походе на равных, так и считали себя равными друг другу, несмотря на созданную иерархию. В Леванте [6] действовало правило «вассал моего вассала не мой вассал». Это правило и в Европе-то работало со скрипом, а в Леванте и вовсе едва не перевернулось с ног на голову. Установленная иерархия фактически не соблюдалась, чему во многом способствовали новые образования – рыцарские ордена с их собственной иерархией, так что порой вассальные обязанности не исполнялись вовсе, и собрать рыцарское ополчение для отражения общей опасности было затруднительно. В христианских государствах Святой земли король полностью зависел от решений «Высокого собрания», то есть главных сеньоров королевства, а попробуй их собрать, если они то и дело воюют между собой. Или, например, существовал такой порядок: если лен (поместье) не давал рыцарю достаточного дохода, то король должен был доплачивать из казны. Результат ясен – казна все время пустовала.

В таких условиях Церковь приняла единственно правильное решение: пошла по пути создания духовно-рыцарских орденов, подчинявшихся непосредственно папе римскому.

Возникшие сначала как объединения мелких рыцарей, братства, т. е. союзы по оказанию помощи бедным и больным, а также по охране паломников на всем пути следования по Святым местам, преобразовались в духовно-рыцарские ордена со своими уставами и вертикальной иерархией. Складывавшиеся сначала на основе объединяющих и возвышенных идей (служение истинному Богу; борьба с неверными; помощь обездоленным), они принимали на себя соответствующие обеты, одинаковые с монашескими: постоянное служение Богу; чистая жизнь; отказ от семьи и собственности; послушание настоятелю (в будущем выборному магистру). Постепенно братства приобретали все большую силу и влияние. Многие знатные и богатые сеньоры стремились вступить в эти ордена, принося с собой в дар все свое состояние. Таким образом, в руках орденов, уставы которых утверждал сам папа (и подчинялись они только ему), стали накапливаться крупные финансовые средства. Рыцари-монахи, строившие на собственные деньги мощные крепости, обладавшие земельной собственностью, стали, пожалуй, единственной реальной военной силой Святой земли. Достаточно вспомнить величественный и мощный замок иоаннитов Крэк де Шевалье, стены которого стоят и поныне.

В 1118 году в Святой земле образовался духовно-рыцарский орден тамплиеров, или храмовников (от франц. temple – храм). Резиденцией ордена в Иерусалиме стало южное крыло королевского дворца, выстроенного на месте бывшего Храма Соломонова.

Создатели ордена, чей устав составил и утвердил сам Бернар Клервоский [7] , вели поистине аскетический образ жизни, что не могло не привлечь в его ряды знатных и религиозно настроенных сторонников, принесших в дар ордену свои земли и прочие сокровища. Основа могущества ордена была заложена. Орден отчаянно боролся с мусульманами. В дальнейшем, накопив огромные богатства, стал фактически «государством в государстве», независимым от светской власти и оказывавшим огромное влияние на все европейские и ближневосточные политические события.